"Александр Бушков. Красный Монарх " - читать интересную книгу автораБрауншвейгский, правда, оказывается не на высоте: под покровом ночной тьмы к
нему проникли посланцы революции и предложили ни много, ни мало - бриллиантов на сумму в пять миллионов, реквизированных из королевской сокровищницы. Герцог не выдержал, камешки взял и отступил, сославшись на плохие стратегические условия. Только в 1806 г., после его смерти, когда нотариусы описывали его имущество для наследников, обнаружились эти камешки, в том числе, и любимый Марией-Антуанеттой "Голубой бриллиант в сто двадцать карат..." Подобные фокусы не прошли с Александром Васильевичем Суворовым, и он-то французов лупил качественно... К тому времени уже отрубили голову королю - от чего в стране почему-то не прибавилось ни спокойствия, ни хлеба. Торговцы, сволочи такие, не хотят продавать еду по мизерным ценам, установленным революционным правительством. Париж голодает. А где можно взять много-много хлеба? Правильно. В деревне... И в деревню двинулись продотряды... нет, назывались они иначе, но это были именно продотряды. Революционное знамя впереди, под ним комиссар, препоясанный трехцветным шарфом (комиссар, комиссар, они так и звались!), кучка пустых вместительных повозок под зерно... И гильотина в обозе. Тот самый нехитрый и эффективный механизм для моментального отрублания головы, который придумал скромный французский интеллигент доктор Гиль-отен. (Впоследствии его семья по этому поводу очень комплесковала. Твердили, будто доктор тут и ни при чем вовсе, будто он предназначал свое устройство, чтобы порезать колбаску - а уж если, боже сохрани, и отрубать голову, то явному душегубу и педофилу... Охотно верю. Интеллигент никогда ничего такого не хочет, он всегда полагает, будто это понарошку - а потом в истерике головенкой о стенку бьется, когда завертится его мясорубка... Крестьянство, грозно ворча, взмыло на дыбки. Началось все с провинции Вандея, которую до сих пор иногда оскорбляют эпитетами вроде "гнезда контрреволюции" (а впрочем, что в этом термине плохого?) Тамошнее крестьянство было, во-первых, самым зажиточным во Франции, во-вторых, по-настоящему набожным. Никому не понравилось, когда нагрянувшие из города крикуны стали выгребать хлеб под метелку, вопя о европейском революционном пожаре, о помощи парижскому пролетариату и голландским братьям. Да вдобавок оскверняют церкви, убивают священников, обзываются как-то непонятно, но определенно оскорбительно - враги народа, мол, реакционеры... Французская революционная армия выкосила в Вандее полмиллиона человек! Без различия пола и возраста. И все это - в соответствии с теорией, разумеется. Ни одна приличная революция не в состоянии обойтись без теоретиков, иначе ее начнут путать с разбойничьей бандой... Теоретик имелся. Жан-Поль Марат, швейцарский француз, вечный диссидент и бродяга, человек без родины и врач без диплома, страдавший какой-то экземой, из-за которой большую часть жизни проводил в ванне. Оттуда, из ванны, он сыпал теоретическими обоснованиями, которые при всем своем многословии сводятся к двум нехитрым истинам. Первая. Для успешного развития революции нужна самая жесткая диктатура. Вторая. Всех, кто против революции или хотя бы колеблется, нужно |
|
|