"Александр Бушков. Красный Монарх " - читать интересную книгу автора

лица - любой революционный активист вправе сцапать на улице всякого, кто
показался ему подозрительным, приволочь в ближайший трибунал и потребовать
казни. Такие требования большей частью удовлетворялись.
Трагикомедия этой резни в том, что "феодалы", то бишь дворяне и
представители бывших привилегированных сословий, составляют меньшинство от
общего числа казненных. Большая часть окончивших дни на гильотине - это,
пользуясь сегодняшними терминами, классический пролетариат. Объясняется это
просто: очень быстро многие и многие бедняки поняли, что жить при новой
власти стало еще хуже. Люди начали открыто высказывать недовольство. И
моментально попадали в "подозрительные". Были еще и такие, кто толпами
выходил на улицы с протестом - этих на гильотину не тащили, расстреливали на
месте...
Дворяне, между прочим, как раз при деле. Брат короля, герцог
Орлеанский, быстренько заделался ярым революционером и довольно долго
депутатствовал - но потом его, на всякий случай, все же свели на
гильотину...
Другие уцелели. Зверствоваший в Тулоне Баррас - между прочим, бывший
маркиз. А гражданин Фуше - бывший аббат. Среди комиссаров и прокуроров,
среди депутатов и вождей довольно много было дворян (и титулованных в том
числе), священников, одним словом, "благородных"...
Террор уже оборачивался чем-то запредельно жутким. Юношей-дворян
раздевали, связывали лицом к лицу с голыми девушками того же сословия и,
рубанув саблей по голове, бросали в воду. Это называлось "революционный
брак". Бойцы элитного батальона имени Марата начинали день с того, что
выпивали стакан крови. Действовала мастерская по изготовлению разной
галантереи из кожи казненных. Вандейцы, в свою очередь, набивали в глотку
пленным порох и поджигали. Если же к ним в руки попадал чин...
Достаточно, я думаю. Это не страшные сказки. Это было...
А потом в мясорубку террора стало затягивать своих.
Причины, в общем, понятны. У революции было очень много вождей.
Робеспьер, Дантон и Марат - не единственные. Еще десятка два, как минимум,
вполне заслуживают зачисления в категорию вождей. Генералов революции. А
может быть, и больше , как знать...
И все эти вожди были личностями. Крупными, яркими, говоря
по-современному, звездами. Естественно у каждого из них на многое была своя
точка зрения. На многое они смотрели по-разному. Будь в стране тишь, гладь и
божья благодать, разногласия ограничились бы чинными прениями на трибуне,
как в более спокойных государствах и заведено...
Но тогдашняя Франция была адом кромешным. Война внешняя и внутренняя.
Экономика в развале. Голод и взлетевшие до небес цены. Обозленное население,
которое уже во весь голос начало сетовать, что его привели совсем не туда,
куда обещали. Заговоры и интриги, сшибка мнений и рецептов спасения,
непреходящее ощущение близкого краха.
Вожди просто не могли уже не начать грызни и резни внутри себя. Такие
вещи никто не планирует и не предсказывает, но сама
логика событий подводит к тому, что иначе просто и нельзя. Хотя бы
потому, что тебя могут опередить менее щепетильные коллеги по Конвенту...
И они стали посылать на гильотину друг друга - ради укрепления
революции, ради сплочения рядов, ради избежания опасных шатаний в умах...
Бывшие друзья и соратники.