"В.Ф.Бутурлинов, Г.К.Плотников. О советско-китайской границе: Правда и пекинские вымыслы " - читать интересную книгу автора

концессий в Таньцзине и Ханькоу. Оно добровольно отказалось от консульской
юрисдикции и экстерриториальности для своих граждан в Китае. Оно по
собственной же инициативе отказалось от боксерской контрибуции, передав ее
на дело просвещения китайского народа. Наконец, оно также добровольно
отказалось от всех тех привилегий, которые были предоставлены России на
КВЖД, а именно: от права иметь в Китае свои войска, полицию, суд и от других
военно-административных функций, которые до того были прерогативой русских
властей на КВЖД и во всей полосе отчуждения этой дороги. Этот отказ от всех
привилегий, которыми до сих пор пользуются иностранные государства, с
которыми Китай находится в нормальных отношениях, был проявлением
социалистического характера внешней политики Советского государства..."[28]
После конфликта на КВЖД правители Китая пошли на переговоры. 11 октября
1930 г. в Москве открылась советско-китайская конференция, которая по вине
китайской стороны не решила ни одного вопроса: ни о КВЖД, ни о торговом
соглашении, ни о восстановлении дипломатических отношений, прерванных в 1929
г.
В начале 30-х годов Китай, по существу, остался один на один с японским
агрессором, который напал на него. В этих условиях чрезвычайно важное
значение для Китая имело восстановление дипломатических отношений с
Советским Союзом. Это было особенно необходимо потому, что из великих держав
только СССР решительно выступал против агрессии и войны. Некоторые видные
деятели гоминьдана, в частности Сунь Фо, впоследствии признавали, что
японская военщина не вела бы себя столь нагло в отношении Китая, если бы
последний сохранил дружественные отношения с Советским Союзом.
Политика гоминьдановского правительства вызывала возмущение патриотов
Китая. Под давлением массовых выступлений правительство вынуждено было
заявить о готовности восстановить дипломатические отношения. Советский Союз
ответил согласием. 12 декабря 1932 г. дипломатические отношения между двумя
странами были возобновлены. В последующие годы официальные представители
Китая стали искать и более тесных отношений со своим соседом.
При встречах с ответственными сотрудниками советского посольства в
Китае представители правительства и ЦИК гоминьдана, как правило, проводили
мысль, что Китай нуждается в большей помощи, чем равноправные договоры, что
"ему нужны танки, самолеты" и т. п. Значение равноправных договоров не
отрицалось.
9 октября 1935 г. нанкинский министр финансов Кун Сянси в беседе с
советским послом Д. В. Богомоловым прямо интересовался, может ли Китай
рассчитывать на советскую материальную помощь в войне с Японией. 18 октября
с послом говорил уже сам глава правительства Чан Кайши. 19 ноября 1935 г. Д.
В. Богомолову было дано указание сообщить китайскому правительству, что
Советское правительство готово продавать военное снаряжение Китаю.
В эти годы гоминьдановское правительство, в котором было сильно крыло
прояпонцев, вело двойственную политику: зондировало позиции Советского Союза
о помощи и одновременно вело переговоры с японским правительством о
возможном соглашении. Советский посол, анализируя политику пекинского
правительства, в конце 1935 г. делал выводы, что нанкинские лидеры "хотели
бы ускорить возможное столкновение между нами и Японией...".
Ведущими элементами советской политики по отношению к Китаю были
морально-политическая поддержка китайского народа, борьба за систему
коллективной безопасности и принятие совместных с крупнейшими державами мира