"Людмила Быченкова. Про личную жизнь трех богатырей" - читать интересную книгу автора

все-таки узнается, до Алеши доходит, что он чуть было не женился на
собственной сестре, выросшей за время его скитаний.
Совращение чужих жен и насмешливое отношение Поповича к быстро сменяющим
друг друга зазнобам не мешает ему, однако, лелеять в мечтах совершенный
образ будущей супруги. Она умна, скромна, сдержанна, иных мужчин, кроме
мужа, для нее не существует. Себя, конечно, в роли простака, которого водят
за нос, Попович не представляет. Поэтому, наблюдая за семейной жизнью
друзей-товарищей, постоянно замечает: "Я бы этого своей не позволял." Легко
представить, что неугомонный сердцеед со временем превратится в строгого,
требовательного супруга. Кстати, стычка Алеши с татарским ханом Тугариным
начинается из-за княгини Апраксеевны, жены князя Владимира...
Заявившись на княжеский пир, Тугарин ведет себя нагло и вызывающе. Он
откровенно пренебрегает благопристойной манерой поведения за столом.
Осушает здоровый ковш с брагою. Это. конечно, замечает острый на язык
Алеша, и, хотя князь просит не раздражать коварного гостя "тяжелыми
шутками". Попович не мигнув глазом вслух вспоминает "обжорчивую" отцовскую
корову, однажды на поварне оппившуюся чуть ли не до смерти. Тугарин,
конечно, намек понял. Еще больше атмосфера за праздничным столом начала
сгущаться, когда неугомонный Алеща обратился в князю с неделикатным
вопросом: "...али ты, государь, с княгинею не в любви живешь, что промеж
вас болван сидит нетесаный?" Да мало того, "княгине он, собака, рука в
пазуху кладет, целует в уста сахарные"...
Попович сделал явною скрытую драму княжеской семьи. Сам Владимир
выглядит, конечно, трусом и приспособленцем, желающим приобрести
расположение грозного Тугарина даже ценою посрамления чести своей жены. В
русских летописях сохранились трагические истории противоположного
свойства. И князья, и их жены добровольно шли на смерть, не желая замарать
святость своего супружества. Но вспомним: у Владимира двенадцать жен. Идеи
христианства, предписывающие иметь лишь одного избранника или избранницу,
еще не стали на Руси законом. Как рассказывает былина, Апраксеевна и сама
не равиодуаша к любезностяк Тугарина. Вот почему, когда Алеша хитростью
одолел нечестивца, я большом огорчении пеняет она ему, вспоминая низкое
происхождение:

- Деревенщина ты, засельщина.
Разлучил меня с другом милым...

Это уж слишком! По мнению Алеши безнравственное поведение княгини кладет
пятво на образ славянки, женщины чистой, сдержанной, оберегающей свою честь
даже от дурного помысла.

- А ты гой еси,
матушка княгиня Апраксеевна!
Чуть не назвал я тебя сукою,
Сукою-то волочайкою.

Эта запальчивость, страшное оскорбленне, брошенное Алешею в лицо знатной
женщины, могли дорого ему обойтись. В судебном законодательстве Древней
Руси обида словом, тем более княжеской особы, каралась очень строго, вплоть
до смертной казни. Но рана, нанесенная неверной Апраксеевной всему