"Ирина Лукьянова. Конь в пальто" - читать интересную книгу автора

Поезд не в ту сторону
Пресс-конференция уже в разгаре, все сказали уже все, что хотели, но я
еще могу попросить пресс-релиз у руководителя пресс-службы, три "пресс" на
одно предложение, я прямо-таки чувствую, как он снижается над моей головой,
этот пресс, как в истории про палец инженера...
Делать нечего, то есть делать есть чего: делать надо эксклюзивную морду
и с нею лезть к министру за эксклюзивным интервью, хотя ничего интересного
он все равно не скажет. Только надо понять, кем представиться, не то газетой
"Знак", не то журналом "Суть", не то еженедельником "Труба". Кто из них мне
это заказывал?
Я долго жду, пока объемная седая дама кокетничает с министром, задавая
ему как бы острые как бы вопросы. Я вижу объемную даму на каждой прессухе,
куда прихожу, она всегда сидит ближе всех к Самому, подчеркивая свою
близость к власти, и задает сорок пять вопросов, выдающих глубокую
осведомленность в узкоспециальных вопросах, и получает полный эксклюзив,
потому что никому не интересны ее вопросы и даже ответы на них.
Министр собирается уходить и идет в мою сторону, и тут у него на пути
возникаю я с диктофоном наперевес, у меня волосы дыбом, на сапоге
расстегнута молния (пользуясь случаем, я сушила ногу под столом), и кричу:
еженедельник "Труба", позвольте задать вам два вопроса?
- "Труба?" - говорит он. - А я вас помню...
Еще бы он меня не помнил, я к нему уже два года бегаю на
пресс-конференции и всякий раз вопросы задаю.
И тут меня кто-то дергает за рукав, кто-то невыносимо маленький и
красноносый, кто-то жалкий и грустный, как крохотная болотная кикимора, и
говорит: извините, а можно я послушаю, я ничего не буду писать, я вам не
помешаю, я только послушаю... Нет бы мне сказать, как мне тут на днях
девушка с радио "Свобода": "Нельзя, это эксклюзивный материал!" - нет,
говорю я, слушайте, пожалуйста, от меня не убудет... Кикимора достает
гомерический диктофон из гомерической сумки. И за спиной у меня вполоборота
стоит какая-то рассеянная барышня и вглядывается вдаль, но мне некогда
присматриваться к ней.
И вот мы разговариваем потом с кикиморой за стаканом вишневого сока и
бутербродом, типа фуршет. "Я вас всегда читаю, - восхищенно говорит она, -
вы так хорошо пишете!" И я таю, впервые видя живого читателя, и записываю ее
телефон в гостинице работников рыбного хозяйства, и узнаю, что она из
газеты... не помню... что-то вроде "Каракалпакские ведомости" или
"Кзыл-Ординский вестник"... И даю ей свою визитную карточку, на которой нет
ни слова правды, кроме имени Екатерина, Бекешиной я не подписываюсь, издание
у меня сменилось, и я ей пишу домашний е-мейл и мобильный телефон, потому
что она доброжелательный читатель, а такому человеку я и последнюю печенюшку
отдам.
И потом в метро я задумываюсь и сажусь на поезд не в ту сторону.
И опаздываю на работу, где и так все стоит дыбом, а в конце коридора
раздается звериный рев исполнительного директора.
Включаю диктофон. Из него льется только то, чем меня день изо дня
терзает мой мальчик - хит-парад "Золотой граммофон", "Фабрика звезд",
"Дискотека Авария", я перематываю вперед и назад - но я не слышу ни одного
министерского слова, а одно только "я буду вместо, вместо, вместо нее твоя