"Владислав Былинский. Конструктор сущностей" - читать интересную книгу автора

Аккуратно влепил, как по бегущему кабану. Затем, уже вполне осознавая
свои действия, повернулся к толстяку, который корчился, пытаясь запихнуть
обратно в глазницы лопнувшие в огне глаза, и выстрелил ему в висок.
- Какой такой идиот додумался облицовывать лифт пластмассой? - спросил
Богун у напарника. Напарник не отвечал, он был мертв. Задыхаясь от едкого
дыма, Богун кинулся вверх по лестнице. Теперь у него совсем не оставалось
времени, и он взлетел на шестой этаж со скоростью вертолета. Он несся по
лестнице, не обращая внимания на тревожные лица и гомон людей, выскочивших
из своих квартир. Не привыкли у нас еще, слава Богу, к взрывам в подъездах.
Вот и нашлась утешительная мысль. Везет мне нынче: внизу четверо
трупов, а у меня ни царапины.
Оставишь в живых хоть одного - и все кончено, ты засвечен, операция на
грани провала, дни твои сочтены. А так - имеется все-таки шанс проскочить.
Не я выдумал правила игры, - оправдывался он перед кем-то. Не я эту
игру затеял, и не в моих силах остановить ее, - доказывал он себе.
Конечно, он не мог поступить по-другому. Нет сомнений, что его действия
признают правильными. Сейчас главное - опередить, успеть, первым добежать
до цели.
Он дал несколько длинных звонков и забарабанил в дверь, зачем-то
пытаясь снаружи заглянуть в глазок. Затем, нажав на ручку, обнаружил, что
квартира не заперта. Такого Богун не ожидал. Он быстро вошел в прихожую;
дверь, чмокнув, захлопнулась за ним. На удивление смышленая дверь у этих
господ.
- Есть кто дома?
- Я! - девочка выглянула из кухни. Кажется, она ничуть не возражала
против его вторжения. Постояла, разглядывая Богуна, смутилась вдруг,
улыбнулась - и спросила:
- А как вы вошли?..
- Молча! - сердито ответил Богун. Потрясающая беспечность. Детей своих
азам безопасности обучить не могут.
- Папу позови!
Она округлила глазенки и дернула плечом: ну и просьбы у тебя, дяденька!
И ответила равнодушно, будто о чем-то незначительном сообщила:
- Папу уж лет шесть как взяли. Он еще не вернулся.
- А мама? Сестра?
- Мама! К тебе! - крикнула она. Затем кивнула в сторону кухни, а сама
скрылась за колеблющимся занавесом, отделявшим прихожую от жилой зоны.
Планировка новая, непримелькавшаяся. Коридор с двумя аппендиксами:
один ведет на кухню, второй - в спальню. Главная комната располагалась
в центре квартиры, в ней находился кто-то, и этот кто-то премерзко кашлял,
сипя и отплевываясь, - прямо в окно отплевываясь, наверное. Несолидно у
них, обойчики у них дешевенькие и от времени потускневшие, из интерьера -
лишь светильник да дурацкие цветочные горшки на стенах. Просторно как в
амбулаторной приемной.
Богун прошествовал на кухню. Мама, очень похожая на Элли, как раз
извлекла из духовки круглый румяный пирог. Богун едва не поперхнулся от
густого яблочно-ванильного аромата и вдруг почувствовал голод. Яблоки в
феврале, - неплохо, наверное, живут, несмотря на отсутствие кормильца;
впрочем, пирог, как и все остальное, мог оказаться иллюзией. Ее брови
взметнулись вверх, и неприязненное ожидание застыло на ее лице. Богун