"Роберт Бирн. Поезд смерти " - читать интересную книгу автора

присутствовать при демонстрации опыта, следовательно, Гилу придется
выполнять всю грязную работу самому. Завеса секретности лежала на всем, что
касалось "манекена": газ еще не был запатентован, его следовало хранить в
тайне от таких гигантов, как компания Дюпона и Дау. И все же, считал Гил,
Трейнер, бывший армейский генерал, в своей заботе о сохранении тайны
доходит до смешного. Само местоположение завода, отсеченного от Рино
каньоном протяженностью в двадцать пять миль, было, по мнению Гила,
достаточной гарантией секретности. Можно подумать, что Трейнер руководит
Центром ядерных исследований в Лос-Аламосе.
После нескольких попыток Стинсону удалось наконец продеть палку от
швабры сквозь две ручки на крышах стоящих вплотную друг к другу клеток и
поднять дверцы. Однако у него не хватило сил, удерживая дверцы одной рукой,
другой закрепить их на месте. Гил подошел и, стараясь избегать цепких лап
макак, вставил фиксатор.
- Спасибо, мистер Эллис. Вы знали старика Смита, который работал тут
до вас? Наверное, нет. Откуда вы можете его знать? Он бы до этих клеток и
пальцем не дотронулся. Пусть я тут надорвусь, он и бровью не шевельнет. Вот
уж господин-сквородин. Между прочим, большинство здешних инженеров такие
же. Понимаете, о чем я говорю?
Гил ничего не понял, но промолчал. У паренька, понятно, нелегкая
жизнь, об этом свидетельствовали многочисленные царапины и наклейки из
пластыря, украшавшие его лицо и руки. Зато вечером, после работы, он
наверняка занимается серфингом, почему-то подумал Гил.
- Вы - другое дело, - продолжал Стинсон, роясь в ящиках стола,
стоявшего у стены. - Вы мужик что надо. Только вот что я вам скажу: нужно
смотреть на мир повеселее, больно уж вы серьезный. Работа есть работа, но
можно и в ней найти кое-что забавное. Такая у меня теория. Простите, что
лезу со своими советами.
Гил пожал плечами.
- Может, ты и прав. В следующий раз, перед тем как зайти в кабинет
Трейнера, нацеплю клоунский нос и очки. - Он через силу улыбнулся. Когда
твоя карьера находится под угрозой, шутить как-то не хочется. Да, возможно,
он слишком серьезен. Несколько дней тому назад он наткнулся на свою
фотографию двухлетней давности и долго ее рассматривал. На фото, снятом в
день его свадьбы, за год до аварии в Бостоне, разрушившей все его планы, он
выглядел таким счастливым, словно это был не он, а кто-то другой. В
кудрявых русых волосах ни намека на седину, словно инеем посеребрившую
сейчас его голову, а в лице - давно утраченная вера в будущее. Тогда он
занимал должность главного инженера, его фирма считалась самой
перспективной во всей Новой Англии, и он имел все основания улыбаться.
Рядом с ним - Карен, белозубая и голубоглазая, похожая на шведку. Она и
сейчас выглядит так же хорошо, а он постарел на десять лет. Вот бы удивился
Стинсон, узнай он, что Гилберту Эллису всего тридцать семь лет. Буду ли я
опять когда-нибудь улыбаться так же широко и искренне, как раньше? -
подумал Гил. Психиатр говорил ему, что у людей, переживших большое
несчастье, происходит изменение личности, особенно если они испытывают
чувство вины, но со временем, при благоприятных обстоятельствах и
соответствующем лечении, к ним вновь может вернуться веселость и радость
жизни. Прошел уже год, а Гилу Эллису оставалось об этом только мечтать.
- Заманить Куини и Кьютнес в ящик ничего не стоит, - глядя на клетки,