"Ирина Быстрова. Всему свое время " - читать интересную книгу автора

там среди прочего и Петю, игриво флиртующего со мной и назойливо
ощупывающего меня своими жадными ручонками. Я вынырнула из этого кошмара,
потная и уставшая до невозможности, будто в действительности всю ночь
отбивалась от непристойных ухаживаний. Холодный душ облегчил мои страдания
лишь отчасти, и только чашка крепкого кофе вернула меня к жизни. И в этой
жизни важнейшим был вопрос не о способностях или неспособностях Пети к
адюльтеру, а о том, что теперь Машке-то делать.
Гнать его взашей! Что тут раздумывать? Первая очевидная реакция любой
нормальной женщины. Первая, а значит, неправильная. Хотя что считать в этой
жизни правильным и неправильным? Я, возможно, выгнала бы и чувствовала бы
себя прекрасно, но Машка...
Я попыталась встать на ее место. Непростое, однако, это занятие, имея
характер, столь не схожий с Марусиным. Видимо, мне это все-таки удалось,
потому что вдруг откуда-то взявшийся внутренний голосок жалобно спросил:
"Как же гнать? А на что тогда жить мне и моим детям?" Действительно, а на
что ей и ее детям (ведь не потащит же за собой Петя в новую семью
великовозрастных детишек) жить: кушать, одеваться, учиться и так далее? Все,
дальше можно не продолжать. Что бы мы ни говорили - бытие определяет
сознание. Так что, подытожила я, дилемма: гнать или не гнать - решилась (с
Машкиной точки зрения, разумеется) в пользу второго варианта. А если не
гнать, то как тогда строить с ним отношения дальше? Завести кого-нибудь в
отместку? Наплевать на дом и стать деловой женщиной? Я повертела все
пришедшие в голову варианты так и эдак, но что-то беспокоило меня, что-то в
моих рассуждениях отдавало искусственностью. Так иногда бывает, когда
смотришь какую-нибудь душещипательную американскую мелодраму со счастливым
концом и, хотя тебе безумно хочется поверить во все происходящее на экране,
умом понимаешь, что нет, не бывать этому, все это кино - одним словом,
обман. Каждой клеточкой своего существа я желала, чтоб Машка безболезненно
выпуталась из этой передряги и пошла по жизни дальше, уверенная, не
растратившая себя на страдания и унижения, победившая и свою собственную
мягкотелость, и Петюнчика с его самодовольным эгоизмом. Я любила Машку,
просто, без всяких оговорок любила ее. И к великому сожалению, очень хорошо
знала. А знание это тихонько талдычило мне: "Не будет этого победного
шествия, не будет". Будут слезы, робкий скулеж, самоуничижение и вечная
надежда, что все само собой устроится. А еще я поняла, что не могу держать
все это в себе. Требовалось поделиться с кем-то, кто смог бы адекватно
оценить происходящее. Я решительно взялась за телефон.
- Алло, - ответила мне Светка из далекой Германии.
- Привет, дорогая, - сказала я..
- О, Ирэн! - обрадовалась Светка. - Какими судьбами?
- Ты не занята? Можешь поболтать несколько минут?
- С тобой - всегда. Хотя занята теперь я действительно под завязку, -
ответила Светка.
- Что так?
- Пашу как вол, ни минуты продыху.
Полтора года назад Светка окончательно обосновалась в Германии. И
вынуждена была работать, работать и работать. Подвизалась она на ниве
журналистики и теперь целыми днями носилась, по ее собственному выражению,
как жесть по ветру. Не всегда это выражалось в реальном физическом
перемещении ее тела в пространстве большого индустриального и морского