"Семен Михайлович Бытовой. Багульник (Дальневосточные повести) " - читать интересную книгу автора

Сконфуженный Уланка не знал, что ответить. Тут из-за полога раздался
тихий голос Марфы Самсоновны:
- Не обижай его, возьми торбаса. Отец шкурку мял, старался, а я сшила
их, так что возьми, пожалуйста. - И обратилась уважительно к сыну: - Ты
скажи, Тимофей Андреевич, чтобы взяла, не обижала нас.
- Возьмите, доктор, в память о рождении ребенка, - сказал Тимофей. -
По нашим обычаям, хорошему человеку, который принес радость в дом,
полагается памятный подарок. Так что, пожалуйста, не нарушайте наши
обычаи!
- Ладно, не буду нарушать, - уступила Ольга, взяв торбаса.
Тогда Уланка-старший извлек из свертка пару мужских тапочек, тоже
очень красивых, собранных из разноцветных меховых лоскутьев и опушенных,
как и торбаса, мехом огневки.
- А это мужу твоему! - сказал он. - Их тоже Марфа Самсоновна шила.
- Что вы, дорогой мой! - воскликнула Ольга. - Нет у меня никакого
мужа. - Она умоляюще глянула на Тимофея, словно прося его на этот раз
заступиться за нее, но он, к ее огорчению, сказал:
- Надо и тапочки взять!
В десятом часу сели ужинать. На столе появилось столько разных
кушаний, что Ольга невольно подумала: это специально приготовили к ее
приезду.
Наливая ей в стакан медовухи, Уланка-старший сказал:
- Добрая медовушка, бархатная!
- Почему бархатная? - не поняла Ольга.
Тимофей объяснил:
- Это когда мед с цветов бархатного дерева. Считается у нас самый
полезный, но он бывает не каждый год.
- Вы говорите так, точно я знаю, какое оно, бархатное дерево, -
смущенно улыбнулась Ольга.
- По дороге на рыбалку покажу вам, амурского бархата у нас много
растет. - Он ловко подцепил острым ножом большой кусок вареной медвежатины
и положил в тарелку Ольге.
- Что вы, разве я столько съем?
- Кушай, мамка-доктор, медвежонок попался добрый, только вчера
выкурил его из берложки, - сказал Уланка-старший.
Ольга вспомнила берлогу в дупле старой липы, которую она видела по
дороге в Кегуй, и спросила:
- Берлога была на дереве?
- Однако да! - кивнул Уланка-старший.
- Значит, не шатун! - сказала она, рассмешив Тимофея. - Что вы
смеетесь? Мне все это интересно!
- Правильно, понемногу отаеживаетесь! - весело сказал он. - Ну, за
что будем пить?
Ольга с удивлением глянула на Тимофея:
- Понятно, за новорожденную! За вашу младшую сестричку!
Они чокнулись кружками и выпили: Уланки с Евлампием залпом, до дна, а
Ольга небольшими глотками, будто с опаской.
Тимофей опять налил.
- Второй тост за ваше счастье, доктор! - предложил он и добавил: -
Чтобы тапочки не залежались.