"Морли Каллаген. Клятва Люка Болдуина " - читать интересную книгу автора

Люком на эту тему.
- Хм, сказки! Понятно. Ты любишь сказки, а, Люк?
- Я прочел эту книгу дважды, дядя Генри, - гордо заявил Люк.
- Понятно. А твой отец не возражал против того, чтобы ты читал сказки?
- Конечно, нет, дядя Генри. Когда я был маленьким, он сам читал мне их
вслух.
- По правде говоря, это меня удивляет, - сказал дядя Генри,
присаживаясь на край кровати. - Да, удивляет, - повторил он с мрачной
задумчивостью.
- Почему, дядя Генри?
- Твой отец был образованным человеком, Люк.
- Конечно.
- Скажи мне, Люк, когда ты был маленьким, ты верил в существование Деда
Мороза?
- Верил, - улыбнулся Люк, ибо решил, что дядя над ним подшучивает.
- А потом вдруг выяснилось, что Деда Мороза нет? - развел руками дядя
Генри.
- Просто я вырос из этих вещей.
- Интересно. В самом деле интересно, - продолжал недоумевать вслух дядя
Генри.
- Что интересно, дядя Генри?
- Можно ли из этого вырасти? - с грустью спросил дядя Генри, и Люк
понял, что дядя не шутит. - Ты честный мальчик, Люк, - продолжал он, и в его
низком голосе появились нотки властности и настойчивости. - Мальчик должен
быть честным. И мужчина должен быть честным. Честным и мужественным.
- Честным и мужественным, - повторил Люк.
- Садись, Люк, я постараюсь объяснить тебе свою мысль. Я рад, что ты
заговорил об этом важном деле, - сказал дядя, глядя на книгу, которую держал
в руках. - Садись рядом со мной, Люк.
Сбитый с толку серьезным тоном дяди и тем, что он не спускал глаз с
книги, которая в его руках стала вдруг казаться чем-то дурным и
непристойным, Люк с опаской присел рядом.
- Не знаю, уделял ли твой отец внимание таким вещам, - осуждающе
заговорил дядя Генри. - Разумеется, многое зависит от того, каким он хотел
тебя видеть в будущем. Мне представляется, что он хотел видеть тебя честным
и мужественным...
- А что плохого в этой книге, дядя Генри?
- Сказки! Что плохого в сказках? Что ж, это справедливый вопрос, Люк, -
с готовностью подхватил дядя, ибо это был близкий его сердцу предмет, о
котором у него, полагал он, было более здравое, нежели у прочих людей,
суждение. - То, что я скажу тебе сейчас, Люк, - торжественно продолжал он, -
поддерживают самые передовые умы человечества. - И вдруг, откашлявшись,
спросил: - Мальчик мой, что, по-твоему, случилось с нашей планетой?
- Не знаю, - продолжая недоумевать, признался Люк. - До сих пор я
вообще считал, что с нашей планетой ничего не случилось.
- Естественно, естественно. Но ведь тебе известно из истории, Люк, что
жизнь наша всегда состояла из беспорядков, а люди постоянно делали глупости.
Люди лишены здравого смысла, Люк. Они боятся друг друга и страшатся
собственного существования. Они боятся жизни, Люк. Понятно?
- Видите ли...