"Морли Каллаген. Клятва Люка Болдуина " - читать интересную книгу автора

слезах. Выйдя из комнаты, она вдруг обняла его, и ему стало совсем страшно.
Были и другие обстоятельства, наводящие его на мысль о возможной смерти
отца, и Люк упрямо твердил про себя: "Они думают, что папа умирает", будто
старался привыкнуть к звукам этого страшного слова, в действительности
ничего для него не значащего. Он и представить себе не мог, что его отец и
вправду может умереть и навсегда его покинуть.
В эти горькие дни Люк больше, чем в чем-либо другом, нуждался в друге,
которого никак не могли заменить ему эти женщины. Он снова начал тосковать
по Майку, маленькому ирландскому терьеру, который три месяца назад погиб под
колесами молоковоза. Отец предлагал завести новую собаку, но Люк отказался.
Никто не заставит его забыть Майка.
Поэтому, пока тетя Элен без конца посылала телеграммы и перешептывалась
с миссис Джексон, он держался в стороне и лишь порой недоумевал:
- Почему мне нельзя поговорить с папой?
- Будь умником, Люк, - только и слышал он в ответ, сердился, и ему
становилось немного легче.
До последнего дня лишь врачам разрешалось входить в спальню. Потом с
доктором Болдуином позволили поговорить взволнованной и неловкой в новом
коричневом платье тете Элен. А Люк все ждал в своей комнате. Его пугал крик
козодоев, мечущихся среди деревьев и труб на крышах соседних домов, поэтому
он вышел в коридор и направился к спальне отца. Он живо представлял себе
каждый предмет в комнате: большое кресло у окна, затейливой резьбы кровать
красного дерева, которая принадлежала еще его бабушке, и такой же работы
бюро, и когда он, вспомнив об этих вещах, ясно представил их себе, ему сразу
стало легче.
Из спальни вышел аккуратный молодой врач, похожий на начинающего
бизнесмена в своем солидном двубортном сером костюме.
- Люк, - взяв мальчика за руку, заговорил он таким доверительным тоном,
словно они были сверстниками, - твой отец хочет поговорить с тобой. Он тебя
зовет. Но долго говорить с ним нельзя, Люк. Ясно? Такой большой мальчик, как
ты, знает, как себя вести, правда?
- Да, сэр, - ответил Люк.
- Тогда пойдем, - сказал молодой врач и повел Люка в спальню.
Но как только Люк вошел в комнату, все знакомые предметы тотчас
перестали быть знакомыми. Отец даже не повернул головы. В спальне была тетя
Элен с доктором, и Люк, словно во сне, подошел к кровати, стараясь вежливой
улыбкой не только скрыть свое горе, а наоборот - убедить присутствующих, что
он ничего не боится. Рука отца лежала поверх одеяла, и, увидев эту руку, Люк
бессмысленным взглядом уставился на нее.
- Здравствуй, папа, - наконец робко дотронулся он до отцовской руки.
- Люк, сын... - отозвался отец. Голубые глаза его были открыты, но,
должно быть, ничего не видели. Чуть повернув голову - взгляд его стал на
удивление отчетлив и спокоен, - он попытался заговорить: - Люк! - задыхаясь,
сказал он. - Люк! - пальцы его ухватились за руку сына. Губы чуть дрогнули,
будто он хотел улыбнуться той улыбкой, которую особенно любил Люк. И как
только Люк увидел эту судорожную улыбку, сразу ему пришли на память все те
незначительные поступки, которые они совершали вдвоем, долгие прогулки
вместе, вечера, когда отец читал ему перед сном, объяснения того или иного
явления, многократно пересказанные легенды, общее мнение о том, что мир
полон надежд и тайн, которые нелегко постичь. Эта улыбка свидетельствовала,