"Гость. Научно-фантастическая повесть" - читать интересную книгу автора (Росоховатский Игорь)

СОСЕД ПО НОМЕРУ

Василию Фокину везло на соседей по номерам в гостиницах. Обычно ими оказывались степенные терпеливые люди, которым можно излить настрадавшуюся душу, а они станут поддакивать да сочувствовать. Иногда попадались и такие оригиналы, которые решались давать советы. Поэтому Василий, даже когда ему предлагали отдельные номера, всегда просил номер с соседом.

Вот и на этот раз администратор — молодая женщина с серебряным значком теннисного клуба на лацкане фирменного жакета — сказала Василию:

— Хороший сосед у вас будет в триста сорок втором. Номер, правда, неважный, тесный. Но зато из окон видно старую крепость. Красиво…

— Ладно, — согласился Василий. — Люблю побеседовать с хорошим соседом.

— Ну, говорить-то будете в основном вы, — улыбнулась администратор. — Сосед ваш — человек молчаливый. Он уже давненько у нас живет. Больше месяца. Трое соседей сменилось. Все его хвалили… Он каждого с таким вниманием выслушивает, что у них — слезы на глазах.

— А он не глухонемой? — засомневался Василий.

— Исключено, — заверила его бывшая теннисистка. — Сама с ним разговаривала. Он еще благодарил за соседей. Как это он выразился? «Благодатный человеческий материал…» Да, так и сказал!

— Материал? — не понял Василий.

— Так говорят иногда ученые люди — «человеческий материал…»

— А он того… не писатель? А то ведь потом так изобразит, что сам себя не узнаешь!

— Насчет этого не тревожьтесь, — поспешила успокоить его администратор. — Он — биолог, кажется, физиолог, можем сейчас уточнить…

— Биолог меня устраивает, — приободрился Василий и загадал: «О жизни пофилософствуем, о болезнях. Главное — выговориться этак на месячишко вперед. Где же еще такое удовольствие испытаешь, как не в командировке?»

Лифт поднял его на третий этаж. Дежурная по этажу оказалась весьма любезной, проводила до самого номера.

Василий вежливо постучал.

За дверью послышалось приглушенное:

— Войдите.

Василий вошел в прихожую, поставил свой объемистый портфель в шкаф.

Из спальни вышел сосед. Он понравился с первого взгляда. Ничем он не выделялся, чуть повыше Василия, темные волосы гладко причесаны по обе стороны от безукоризненного пробора. Улыбается радушно, белозубо. Глаза смотрят внимательно, дружелюбно. Василию даже показалось, что он уже где-то видел этого человека, но где именно, вспомнить не мог.

— Давайте знакомиться, — предложил Василий, протягивая руку, и по старой привычке назвал себя, город, из которого прибыл, и свою профессию.

— Очень приятно, — ответил сосед. — Меня зовут Юрием.

Если он думал, что от Василия можно отделаться столь скупыми биографическими сведениями, то явно ошибся.

— Разрешите поинтересоваться, откуда вы приехали? — солидно спросил Василий. — Я бы определил, что из средней полосы. Из Курска, например, или из Калуги.

— Из Орла, — сказал Юрий и обворожительно улыбнулся. — «Вы попали, хотя и не в самое яблочко», как любил говорить герой известного романа Каюмова.

— Куда же вы прибыли, в какое учреждение? — продолжал допрос Василий. — Вот было бы здорово, если бы в объединенный медицинский центр!

— Почему «здорово»?

— Да ведь я туда командирован по ремонту аппаратуры. Наш завод недавно освоил выпуск новой медицинской техники. Новейшей…

Он загадочно подмигнул и помолчал несколько секунд в надежде услышать вопросы. Прождав напрасно, добавил:

— О ней еще и в газетах не было сообщений… Еще через секунду:

— Все меня расспрашивают об этом, а я — ни гугу…

Наконец Василий решил, что и так уже проявил достаточно выдержки, и выпалил:

— А вам расскажу, хотите? Вы мне симпатичны.

Спустя пятнадцать минут сосед по номеру узнал не только наименование новейшей медицинской аппаратуры, но и ее краткие характеристики. Ему пришлось бы выслушать еще немало разнообразных сведений, если бы он не догадался вовремя сообщить Василию, что пока никуда не собирается уходить, а значит, тот может сначала умыться.

Василий выполнил его совет по-своему: он принял душ и одновременно, напрягая голос, чтобы заглушить плеск воды, продолжал рассказывать.

Он вышел из душа освеженным и просветленным, ибо не терял времени даром, а посвятил соседа в свои производственные и семейные отношения. После такого доверия, конечно, можно было перейти и на «ты».

— Ты понимаешь, начальник мой, Артем Сидорович, человек невозмутимо-мудрый, — с новым энтузиазмом принялся рассказывать он. — Дает он мне такие указания. Главное — не спорь с заказчиком. Жалуются, например, хирурги, что операционный стол плохо поворачивается, ты ответствуй: все верно, точно подметили, молодцы, век благодарны будем за критические замечания и дефекты постараемся исправить; тут же добавляй: зато уж аппаратура «сердце — легкие» удалась на славу: и подключается очень удобно, и работает без перебоев. Если возразят, что «сердце — легкие» сбиваются с ритма, ты опять же не возражай. Так, мол, и так, есть еще, конечно, недостатки, но зато «почки» функционируют лучше естественных…

— Ну да, и настроение у врачей и больных сразу резко меняется, — поддакнул сосед.

Василий мигом вскинул голову, ожидая увидеть насмешливую улыбку на лице Юрия. Улыбки не было. Лицо соседа оставалось внимательным и сосредоточенным. Это несколько сбило Василия с толку. На всякий случай он решил подыграть соседу:

— Больной готов и помереть, лишь бы фильтры искусственной почки работали бесперебойно.

Он ожидал услышать хотя бы смех Юрия, но в ответ прозвучало:

— А фильтры — из многослойного синтезола?

— Да, — растерянно ответил Василий, удивляясь тому, что его сосед знает характеристику фильтров новейшей конструкции. — Но разве дело в этом?

— Все зависит от того, как понимать значение науки для человечества. Писатель Горький, например, утверждал: «У людей нет силы более мощной и победоносной, чем наука». А в одной из древнейших книг «Хитопадеша» сказано: «Наука есть разрешение многих сомнений; она есть видение сокрытого; она есть око для всего…»

Брови Юрия сошлись на переносице в одну сплошную линию. В глазах светилось глубокое раздумье.

«Во играет! Настоящий артист!» — с восхищением подумал Василий и подхватил:

— Верно заметил. Вот и больные ради торжества науки так и лезут самопожертвоваться. Докторов умоляют: возьмите меня для опыта, пусть науке польза будет от моей болезни…

— Вот как? — с неподдельным изумлением произнес Юрий. Затем бросил быстрый взгляд на Василия, от которого тому стало неуютно, и добавил, — Ну что ж, этого и следовало ожидать, люди меняются, проявляются новые черты характера. Недаром сказано: «Человек — это звучит гордо!»

Василию теперь было не до шуток, обожгла мысль:

«Сумасшедший! И я с ним здесь наедине». Стало жарко, мелко задрожали руки… К счастью, вспомнились слова администратора о том, что соседи Юрия остались им довольны.

«А если администратор сказала это нарочно? Если она в сговоре с сумасшедшим?.. Не зря Эдита Гелиевна твердила: «Твой язык, зятек, против часовой стрелки работает, жизнь тебе укорачивает». Как в воду смотрела! Она всегда так. Уж если выдаст прогноз, так он и сбудется. Но что делать сейчас? Надо думать в темпе. А пока не подавать и вида, что заподозрил неладное…»

Стараясь, чтобы голос звучал спокойнее, Василий решил поддакнуть:

— Эти качества у людей долго воспитывали…

— И воспитали наконец!

Брови Юрия подпрыгнули вверх, каждая сломалась посредине, почти под острым углом. Теперь они казались наклеенными, как у клоуна.

«Он шутит, разыгрывает», — с облегчением подумал Василий и сказал:

— Здорово у тебя это получается.

— Что?

— Ну, розыгрыш. И не поймешь, серьезно ты или шутишь.

— Шут бежит впереди короля, шутка — впереди истины.

— Разыгрываешь?

— А ты как думаешь?

Опять неприятно засосало под ложечкой от пронзительного взгляда.

— Да чего же тут думать. Не будешь же ты всерьез говорить все это…

— Не буду, — согласился Юрий и улыбнулся. Но улыбка у него теперь была неестественной, словно он только что вспомнил о ней и набросил на лицо поспешно, чтобы придать ему иное выражение.

— Впрочем, никто не знает, какая шутка припрятана у каждого под конец. Ты ведь, в сущности, не знаешь, что думают больные, не так уж часто ты их наблюдал.

— И не так уж редко! — взыграло упрямство в Василии. — Когда аппаратуру проверяешь, нет-нет да и подслушаешь их разговоры с врачами. Да и сам когда заболеешь… А ты часто болел?

Вопрос вырвался сам собой, случайно. Но на Юрия он произвел неожиданное впечатление. Лицо мгновенно окаменело, став лицом статуи, зато глаза засверкали нестерпимо и словно слились в одну стальную полоску.

— Стараюсь не болеть, — ответил Юрий тоном, исключающим дальнейшие вопросы.

«Наверное, вызвал у него неприятные воспоминания, — подумал Василий. — Может быть, он серьезно болен и приехал в медцентр лечиться, а я неосторожно брякнул…» Он понимал, что следовало бы перевести разговор на другую тему, но вместо этого сказала

— Если у тебя что-то болит, то я запросто могу устроить лечение в медцентре. В один момент, без проволочек…

— Лады! — воскликнул Юрий. — Мне как раз надо к хирургам!

…На территории медцентра автобус доставил их к многоэтажным корпусам хирургического отделения. На нижних этажах размещались различные служебные помещения, на верхних — столовые, палаты, операционные.

Больные только что закончили завтракать, группами выходили из столовых, переговаривались. Василий заметил, что Юрий прислушивается к разговорам больных и на его лице проступает выражение недоумения. Он даже проговорил, не глядя на Василия:

— Все они заняты своими болезнями.

Тон у него был многозначительный, будто он совершил открытие. Это рассмешило Василия, и он откликнулся:

— У, кого что болит, тот о том и говорит.

— Это ты придумал?

— Чудак. Старинная пословица.

— Что значит старинная? Сколько ей лет? Василий был уверен, что Юрий шутит.

— Пять тысяч восемьсот сорок один. Достаточно?

— Выходит, за пять тысяч восемьсот сорок один год люди нисколько не изменились?

Василий не знал, как продолжать разговор, но на всякий случай поинтересовался:

— А как ты считаешь, о чем больные должны были бы говорить?

— Ну, допустим, об изучении атмосферы Земли, об успехах химии полимеров… Особенно — о потоках лио.

— Никогда не слышал о таких потоках, — сказал окончательно сбитый с толку Василий.

— Их открыл я! — гордо произнес Юрий.

— Что же это за потоки?

— Они образуются вследствие взаимодействия человека с единым полем.

— О них уже было в печати?

— Нет.

— Но как же больные могут говорить о том, чего они не знают?

— Они ведь хотят вылечиться…

В это время навстречу им попались две женщины. Молодая поддерживала старуху. Лицо старухи изрезали глубокие морщины, глаза запали, худые тонкие руки неподвижно висели вдоль туловища. Молодая женщина находилась рядом словно для контраста. Дерзкие, с искринками смеха глаза, ямочки на жарких щеках, вздрагивающие полные губы.

Василий с трудом оторвал взгляд от нее, еще раз мельком посмотрел на старуху и невольно подумал:

«Этой бедолаге уже недолго осталось. А ведь когда-то была такой же молодой и красивой… Даже поверить трудно!»

Словно подслушав его, Юрий произнес:

— Они обе одинаково мертвы.

Холодные мурашки поползли у Василия по спине, вырвалось:

— Почему?

Но тут же спохватился и стал мысленно ругать себя:

«Не ввязывайся в спор!»

— Пустые жизни, — Слова упали тяжело, будто камни. — Коэффициент лио у обеих колеблется вблизи нуля.

Юрий не обращал внимания на Василия, напряженно думал о чем-то своем, вглядываясь в коридор. Внезапно воскликнул с восторгом:

— А вот едет живой человек, совсем живой! В кресле, управляемом биотоками, по коридору ехал паралитик. К его голове подходили многочисленные провода от манипуляторов кресла.

Юрий шагнул навстречу паралитику, протянул руку:

— Здравствуй!

— Здравствуй! — откликнулся репродуктор кресла и рукаманипулятор осторожно пожала руку Юрия.

— Ты можешь выздороветь. Знаешь об этом? — спросил Юрий.

— Верю в это.

— Чего ты хочешь больше всего? «Ну, это ясно даже сумасшедшему», — подумал Василий и услышал ответ из репродуктора:

— Завершить начатое исследование.

— В какой области?

— Происхождение жизни.

— Теоретическая работа или эксперименты с протогеном? Коацерваты, асимметричный синтез?

«Откуда ему известно все это? — удивился Василий. — Он и в медицинской аппаратуре разбирается, и в художественной литературе начитан… Прямо-таки ходячая энциклопедия…»

— И то, и другое, и третье, — ответил паралитик Юрию, одновременно как бы отвечая на мысли Василия.

— И если ты его завершишь… — сказал Юрий полувопросительно и сделал паузу.

Послышался ответ паралитика:

— Станет известно еще об одной возможности зарождения жизни. Только и всего. А вот как узнать, какая из них осуществлялась на Земле? Дорого бы я дал за это…

Василий отметил, что эти люди, как видно, понимают друг друга с полуслова и паралитик не удивляется бесцеремонности вопросов.

— Я бы не мог помочь тебе? — спросил Юрий.

— Попробуй. Приходи в мой институт через два месяца. К тому времени меня обещают выписать. — Рука-манипулятор протянула визитную карточку.

Юрий осторожно взял ее, еще раз пожал пластмассовые пальцы-захваты и пожелал больному:

— Быстрейшего тебе выздоровления. Мы еще поможем друг другу.

— До встречи.

Бедная лохматая голова Василия трещала от разных противоречивых мыслей, которые сталкивались в ней, как бильярдные шары. Он знал: чтобы ориентироваться в этой неразберихе, нужно для начала узнать о таинственных потоках лио. А о них мог рассказать лишь один человек…

Юрий смотрел куда-то мимо него, и Василий сначала решил, что он не расслышал вопроса. Оказалось, однако, что тот просто раздумывал над ответом.

— Если я выдам тебе характеристики потоков, ты все равно без подготовки ничего не поймешь, и я буду выглядеть идиотом, — рассуждал он вслух. — Если сказать тебе, умудренному, что при взаимодействии с единым полем возникают импульсы, меняющие человека, что человек становится не таким, каким был раньше, ты не поверишь… Попробуй для начала ответить на совсем простой вопрос: какие радости ты испытал в жизни?

— Перечислить, что ли? — обиженно спросил Василий. — Так ведь уйдет уйма времени… — Однако, боясь, что ему не дадут договорить, принялся перечислять: — Ну, во-первых, я в детстве увлекался футболом… И добивался успехов!

— Ты и сейчас в хорошей спортивной форме, — сказал Юрий. — Ты — ого-го! Телом и душой молод.

— Во-вторых, в меня влюбилась классная девчонка, — бодро продолжил Василий. — Премию получил на олимпиаде. И на службе немало их было… Вообще по службе я продвигался быстро…

— А почему ты называешь работу службой? Василий взглянул на Юрия и осекся. Только сейчас он заметил, какие у него глаза.

— Тебе смешно?

— Немножко, — ответил Юрий. — Я смеюсь над собой. Знаешь, о чем я сейчас подумал? Наверное, если проверить память многих людей, она окажется засоренной, как мусоропровод.

— Это называется цена памяти? — с вызовом спросил Василий.

— Скорее цена жизни. — Юрий уже не улыбался. — Не понимаю, почему ты не начал с других радостей: хорошие вещи, квартира, собственный транспорт?

— Это тоже необходимо для счастья, — упрямо тряхнул головой Василий.

— Ты мне рассказывал о своей теще… Ты согласился бы жить как она?

— Она — дура и мещанка, — зло сказал Василий. — Муравьиное счастье — побольше в нору натащить…

— Оказывается, ты не желаешь муравьиного счастья? — дурашливо спросил Юрий. — Но разве каждый не хочет жить по формуле «не хуже, чем другие»?

— А что в этом плохого? — взвился Василий. — В конце концов, все люди равны!

— Равны, успокойся, равны. Это было записано еще в древней декларации. И ты абсолютно прав. Но я читал в книгах, что один ищет счастье в том, чтобы одеваться не хуже другого, а другой будет счастлив, если узнает то, о чем еще не знают другие. И при этом рискует сложить голову. Как же их уравнять? Или книги врут?

— Нет, не врут, — угрюмо подтвердил Василий и раздраженно напомнил. — Ты говорил о потоках лио. Надеюсь, они-то, как объективное явление природы, доступны всем?

— Боюсь, что нет, — ответил Юрий, с жалостью глядя на Василия. — Ни на Земле, ни где-либо в другом месте.

— В другом месте? Где же именно? Василий пристально посмотрел на Юрия. Ему показалось, что сосед смутился. Он понял, что настал его час для торжества. Спина и руки Василия покрылись гусиной кожей.

«Кажется, я раскусил его, — думал он. — Этот тип — пришелец с других планет! Это объясняет многое. Вот почему он с такой готовностью всех выслушивает! Ему нужна информация о Земле, о человеке. Для чего? Почему он не заявит о себе официально, не обратится к правительству? А вдруг он собирает информацию, чтобы его соплеменники могли беспрепятственно поработить нас или уничтожить? Возможно, они ищут планету для переселения…»

Устрашающие сведения, почерпнутые из прочитанных научно-фантастических книг, еще кружились хороводом в голове, но Василий уже знал, в чем состоит его долг. Он будет всюду сопровождать пришельца, как тень. Он постарается окончательно убедиться в своих подозрениях и спасет человечество от порабощения. Он станет прославленным землянином, и тогда кое-кто пожалеет, что выбрал не того себе в мужья.

Быстрой семенящей походкой, потирая длинные руки и о чем-то разговаривая сам с собой, по коридору шел высокий костлявый человек. Он часто оглядывался, поворачиваясь всем корпусом, вздрагивал. Завидев Юру и Василия, человек умоляюще посмотрел на них и прижал палец к губам. Василий сразу понял, что перед ними пациент из психиатрического отделения, и потянул своего собеседника за рукав. Юрий вырвал руку и поманил больного к себе.

— Осторожно, они следят за мной, — зашептал больной, подходя к ним вплотную.

Василий был готов сорваться с места и бежать сломя голову подальше от этого незнакомца. Все прежние опасения разом вспыхнули в голове.

— Не бойся. Мы победим их! — торжественно пообещал Юрий больному.

— Разве это возможно? — больной зачарованно смотрел на неожиданного спасителя.

— Вполне, — заверил его Юрий. — Мы уничтожим их навсегда с помощью новейшего оружия гаммафонида.

— Они уже давно следят за мной. С тех самых пор, как Орион переместился к Южному Кресту.

— Знаю, — твердо ответил Юрий.

— Они летают на корабле, кружат, — продолжал больной. — Хотят захватить Землю. Один я знаю о них. Они сговорились меня уничтожить.

По его лицу с водянистыми выпученными глазами прошла судорога.

— Ждите здесь!

Больной сделал несколько торопливых шагов и замер, вглядываясь в потолок.

— Уйдем отсюда, — зашептал Василий Юрию. — Разве ты не понял, что он ненормальный?

— А что такое норма? — громко спросил Юрий, Больной повернулся, снова подошел к Юрию и стал рассказывать, как впервые обнаружил слежку за собой.

— Когда ты слышишь их голоса? — Юрий был абсолютно спокоен.

— Вечером, когда звери идут на водопой, — ответил больной не раздумывая.

— Когда ты услышал их голоса в первый раз?

— Каждая минута — мучение, — простонал больной.

— Знаю, но сколько минут прошло? — настаивал Юрий.

— Восемьсот двадцать две тысячи двести сорок, — быстро проговорил ненормальный. — Второй год. Восемьсот двадцать две тысячи двести сорок минут, пятьсот семьдесят одни сутки. Еще семнадцать суток — и мне конец.

— Подсчитай, сколько это минут, — приказал Юрий.

— Двадцать четыре тысячи четыреста восемьдесят, — тотчас откликнулся больной, став по стойке «смирно».

— Извлеки квадратный корень из названного тобой числа.

Ответ прозвучал незамедлительно:

— Сто пятьдесят шесть целых и много тысячных. Перечислить их все?

— Потом. Где ты научился так быстро считать?

— Нигде, — больной изменил позу, заложил руки за спину.

— Как же это тебе удается? — Юра тихонько толкнул в бок Василия локтем.

— Не знаю. Ты спрашиваешь — я отвечаю. Ты — большой, сильный. Ты добрый… Сможешь их победить?

— Конечно. Я же обещал тебе, — уверенно произнес Юрий.

Больной робко улыбнулся.

— Верю тебе.

Где-то раскрылись двери кухни. Запахи бульонов и тушеной капусты разнеслись по коридору.

— Иди в столовую, обедай, — сказал Юрий. — Они больше никогда не смогут причинить тебе зла.

Больной выпрямился, выпятил худую грудь, сделал «под козырек» и устремился по коридору в ту сторону, откуда доносились запахи пищи.

— Он вычисляет как машина, — озадаченно прошептал Василий, глядя ему вслед.

— У него развились и другие качества, не свойственные такому нормальному человеку, как ты, — сказал Юрий без тени насмешки. — Он ощущает потоки лио, но воспринимает их искаженно, видит кусочки другого мира, существующего рядом, проходящего сквозь наш, но не умеет расшифровать увиденное, боится его. Появляются галлюцинации. Но он излечится от них, в этом я помогу ему…

Юрий и Василий поднялись на другой этаж. Здесь в настенных витринах ожидали своих хозяев надувные резиновые слоны, зайцы, жирафы, а в холлах стояли маленькие столики и стульчики. Вот из палаты вышли в коридор двое — благообразный старик и девочка лет пяти с заплаканным лицом. Юрий быстро подошел к ней, нагнулся, заглянул в испуганные глаза и сказал:

— А здесь показывают мультфильмы о Гоше и капусте.

Девочка недоверчиво скосила на него взгляд.

— На этаж выше, в кинозале, — продолжал Юрий. — Ты сможешь давать указания Гоше, как себя вести. Он будет их выполнять. Сама увидишь.

— А так бывает? — спросила девочка. Слезы мгновенно высохли, оставив на щеках две полоски. Лицо оживилось, на щеках появились ямочки.

— Вы врач? — спросил старик у Юрия, и тот утвердительно кивнул головой.

— Тогда, может быть, вы сумеете что-то посоветовать нам?

— Возможно.

«Да что же он делает, самозванец?! — возмутился Василий. — Один неправильный совет может стоить жизни ребенку. А для чего ему это нужно? Хочет разобраться в организме человека? Что же делать? Как сорвать его планы?»

— Пойдем в ваш кабинет? — спросил ничего не подозревающий старик.

— Пойдемте.

Юрий увлекал старика с внучкой к лифту. Ошеломленный случившимся, Василий застыл на месте. Когда он опомнился и устремился вслед за ними к лифту, двери перед ним закрылись…