"Кэндис Кэмп. Узы любви " - читать интересную книгу автора

хорошая линия.
- Кетрин! - воскликнула с упреком Амелия, в то время, как Перкинс
подавил смех.
Он, горестно уверовав в то, что все надежды на его дальнейшие
ухаживания потеряны, вскоре встал, чтобы откланяться. Вежливо он склонился
над рукой мисс Фритэм, а затем поцеловал руку Кетрин, при этом легкое
пожатие руки и признательный взгляд, полный сердечного тепла, сказали ей,
что он понял и оценил ее усилия принять огонь на себя. Кетрин подбадривающе
ему улыбнулась и порадовалась, что Перкинсу не довелось попасть под огонь
тяжелой артиллерии тети Аманды, раз у ж тихая и слабая тетя Амелия смогла
так его напугать.
- Кетрин,- сказала Амелия после ухода лейтенанта,- я не думаю, что он
подходящая тебе пара. Какой-то моряк из Нантакета!
Точно таким же тоном она могла б с успехом произнести "какой-то
каторжник из Девилз-Айлэнд".
- Ну что ж, насчет этого не стоит волноваться, тетя Амелия,- парировала
Кетрин.- Полагаю, вам удалось отпугнуть его. Сомневаюсь, что он вернется.
- Дорогая, ты в самом деле прониклась симпатией к этому молодому
человеку?
- Не говорите глупостей, тетя! Я просто думаю, что он хороший человек,
и меня злит, что вы не хотите знать ничего, кроме его имени, происхождения и
приплыли ли его предки в Америку на "Майском цветке".
На глазах Амелии сразу же показались слезы, но ее чувствительность еще
больше рассердила Кетрин, и она взлетела по лестнице в свою комнату и
принялась смотреть в окно, барабаня пальцами по подлокотнику кресла. Ее
нервы начали пошаливать со времени той стычки на верфях пять дней назад.
Перед ее глазами вновь и вновь возникали приклад винтовки, лицо
Хэмптона, следовал удар, лицо искажалось, и кровь начинала капать у него из
носа и рта. Хоть он и заслужил презрения, но избиение человека в кандалах
вызывало у нее отвращение. Без сомнения, нужно было наказать этого наглеца,
но брошенная им грубая реплика не могла служить поводом к столь суровому
обращению. И что хуже всего, она не видела его среди работавших пленных всю
оставшуюся неделю. Его положили в госпиталь? Или в наказание его не
допускают до работ? Она вспомнила слова Перкинса о губительности тюремного
заключения для человека, привыкшего к безграничной свободе океана, и ей
стало больно за этого южанина. Да и в том, что произошло тогда, во многом
была ее вина, она это чувствовала. Она повторяла себе, что пленный сам
спровоцировал случившееся, что он оскорбил ее... Но с другой стороны, зачем
она пришла туда? То был глупый, необдуманный поступок, и она подозревала
себя в тайном желании увидеть, как растаптывается достоинство этого наглеца
тем, что он, закованный в кандалы, принужден работать на врага. Никак не шли
у нее из головы и его горькие слова о жестоком обращении с пленными.
Она заметила, конечно, что их лохмотья совсем не защищали от холода, а
кандалы натирали кожу. Решив взглянуть, что им дают на ленч, к своему
отвращению, Кетрин обнаружила грязную воду, в которой плавало несколько
бобов. "Бесчеловечно отношение людей к себе подобным!" - вздохнула она.
Внезапно одна мысль мелькнула молнией у нее в голове, и она, стремглав
выбежав из своей комнаты, спустилась вниз по лестнице в кабинет отца.
- Папа? - сказала она, не успев толком отдышаться и чувствуя, что ей
мешают говорить тесные объятия корсета.- Папа! Я подумала...