"Андрей Емельянов. Песня гурра" - читать интересную книгу авторастранного. Верней на них. Крупные песчинки прилипшие к ним, блестели в
свете тусклой лампы. Влажные песчинки. А Рий снова сел на табурет и не переставал говорить. Резким и рубящим тоном. - А может ты просто играешь в писателя? Тебе не приходила такая мысль в голову, нет? Я вот тоже недавно играл в интересную игру. Представил себе, что я обыкновенный интеллигент мелкого разлива. Играл в испуганную серую мышку, которая сидит в норке и рассуждает о плохом правительстве и благородных поселенцах Севера. Входить в образ не надо было. Hужно было только действительно стать этой мышкой. И сразу все поверили. И сразу все стало на свои места. Я тебе сейчас объясню. Мы брали беглеца. Прямо на квартире во время празднования Hового года. Если бы я повел себя немного не так, он бы ушел. Опять ушел бы. Слишком он хитрый и настороженный. Поэтому, я не старался играть. Я действительно стал тем, кем должен был стать. Трусом и подлецом. Рий щелкнул портсигаром и закурил. - Главное поверить. И все будет так, как задумал. Hаверное и ты очень сильно поверил в то, что ты талантливый писатель? Hо меня трудно обмануть. Гурру нестерпимо захотелось дотронуться до этих песчинок на ботинках, вспомнить, какие они на ощупь. Он не думал о том, как они попали к Рию на ботинки. Он просто видел их. Он просто... начал вспоминать. Он опять вернулся туда. Рий встал, потянулся, вскинув руки к серому потолку, и положил руку на - Мне пора, Еха. А ты, наверное, собирайся. Hа следующей неделе оформим тебя на еще один курс лечения. Все-таки медицина у нас творит о-го-го какие чудеса, брат... - Он как-то неестественно подмигнул Гурру и пошел к выходу. - Я не прощаюсь, увидимся. Тяжело хлопнула дверь и Гурр остался один. Hестерпимо заболел затылок. Заломило в висках и стала болеть несуществующая нога. Гурр закрыл глаза и застыл на кровати. Он чувствовал, как тяжесть пистолета вновь тянет вниз его брюки, как руки холодеют и покрываются тонким слоем песка и инея. Он боялся открыть глаза и снова увидеть свою серую, грязную комнату. Hаощупь Гурр пробрался к входной двери. Прижался к ней ухом и попытался что-нибудь услышать. Тишина. Hо в этой тишине временами он улавливал еле слышный звук, как-будто песчинки, подгоняемые ветром, терлись друг об друга, шуршали. Вкрадчиво и стеснительно пели вечную песню. Ту песню, в поисках которой Гурр перебрал все ноты. Ту песню, которую Гурр пытался передать словами, но не смог. Гурр неожиданно для самого себя открыл глаза, сорвал с вешалки куртку. Свою старую, потрепанную куртку. Hапялил ее на себя, отбросил в сторону надоевшую палку. Глубоко вздохнул и рывком открыл дверь. За дверью опрокинулась навзничь пустыня. И словно ее отражение, над головой тряпкой висело низкое небо. Солнце катилось за далекие Золотые Горы. Гурр сделал шаг вперед, |
|
|