"Трумэн Капоте. Музы слышны (Отчет о гастролях "Порги и Бесс" в Ленинграде) " - читать интересную книгу автора

Трумэн Капоте

Музы слышны. Отчет о гастролях "Порги и Бесс" в Ленинграде

Посвящается Барбаре Пейли

Часть первая. Когда молчат пушки

В субботу 17 декабря 1955 года, сырым и туманным западно-берлинским
днем, участников американского оперного спектакля "Порги и Бесс" - все 94
человекоединицы - попросили собраться в репетиционном зале на инструктаж.
Инструктаж проводили советник американского посольства в Москве Уолтер
Уолмсли-младший и второй секретарь посольства Рой Лаури. Оба они специально
приехали в Западный Берлин - проинформировать труппу о предстоящих гастролях
в Ленинграде и Москве и ответить на вопросы, если таковые появятся.
Первая в истории поездка американской театральной труппы в Россию -
венец четырехгодичного мирового турне "Порги и Бесс" - явилась плодом
долгих, запутанных и так до конца и не проясненных переговоров между СССР и
компанией "Эвримен-опера, Инкорпорейтед", в лице продюсеров Гершвиновой
оперы Роберта Брина и Блевинса Дэвиса.
Русские до сих пор не доставили виз, но громадная труппа - пятьдесят
восемь актеров, семеро рабочих сцены, два дирижера, комплект жен и
секретарш, шестеро детей с учителем, трое журналистов, два пса и один
психиатр - пребывала в полной боевой готовности и прямо-таки горела желанием
в ближайшие 48 часов отбыть из Восточного Берлина и через Варшаву и Москву
поездом проследовать в Ленинград - расстояние примерно в 1100 миль,
занимающее почему-то трое суток езды.
На инструктаж я ехал в такси с миссис Гершвин и квадратным, мускулистым
человеком по имени Джерри Лоз, в прошлом боксером, а ныне певцом. Миссис
Гершвин, как всем известно, замужем за Айрой Гершвиным, братом композитора и
автором либретто "Порги и Бесс". В минувшие четыре года она то и дело
оставляла мужа дома, в Беверли-Хиллз, и отправлялась с труппой скитаться по
свету:
- Айра - коровья лепешка какая-то. Ему из комнаты в комнату перейти -
пытка. А я вот, солнышко, - прямо цыганка. Обожаю путешествия.
Эта маленькая, хрупкая женщина по прозвищу Ли (сокращенное от Леноры)
обожает бриллианты и выходит увешанная ими к завтраку, обеду и ужину. У нее
выбеленные перекисью волосы, лицо в форме сердечка и девический голосок.
Разговор ее - это случайные, беспорядочно несущиеся вперед обрывки фраз,
произносимые звонким, не таящимся от людей шепотом и склеенные ласкательными
именами.
- Солнышко, - щебетала она, пока мы сквозь мрак и морось ехали по
Курфюрстендам, - вы про елку слышали? Русские устраивают нам рождественскую
елку. В Ленинграде. Прелесть какая. Тем более что они вообще не верят в
Рождество, да ведь, дорогуша? И потом, Рождество у них гораздо позже. Потому
что у них другой календарь. Радость моя, неужели это правда?
- Что они не верят в Рождество? - спросил Джерри Лоз.
- Да нет же, солнышко, - нетерпеливо сказала миссис Гершвин. - Насчет
микрофонов. И съемок.
В труппе уже много дней шли разговоры о несоблюдении в России