"Орсон Скотт Кард. Краснокожий пророк (Цикл "Сказание о Мастере Элвине", книга вторая" - читать интересную книгу автора

стрелы - и потом к французам в Детройте заявится какое-нибудь племя
краснокожих со связкой полуобгоревших скальпов на продажу.
Но Рвач Палмер подобными проблемами не заботился. Уж его-то судно,
доверху заставленное бочонками, узнает всякий краснокожий. В большинстве
тех бочонков мелодично плескалось виски - сладкая музыка для этих
варваров-краснокожих. Однако внутри огромной кучи драгоценных сосудов,
справленных руками умельца-бондаря, скрывалась одна бочка, в которой
ничего не плескалось. Ее доверху заполнял порох, от которого отходил
бикфордов шнур.
Ну и зачем Рвачу был этот порох? А вот зачем. Предположим, плывет себе
баржа по течению, матросы шестами отталкиваются от отмели, чтобы обогнуть
излучину, и вдруг, откуда ни возьмись, вываливается с полдюжины каноэ,
битком набитых раскрашенными в воинственные цвета краснокожими из племени
кикипу. Или на берегу загорается огромный костер, вокруг которого радостно
пляшут дьяволы-шони, размахивая занимающимися огнем стрелами и натягивая
луки.
Так вот, здравомыслящие люди в подобных случаях начинают молиться,
вступают в драку и благополучно прощаются с жизнями. Но только не Рвач. Он
встает посреди лодки, берет в одну руку факел, а в другую - фитиль и орет
что есть мочи:
- Взрывай виски! Взрывай виски!
Ну да, большинство краснокожих вообще не разумеют по-английски, зато
все они прекрасно знают, что значит "взрывай" и что такое "виски".
Поэтому, вместо того чтобы окатить баржу Рвача дождем из огненных стрел
или, выпрыгнув из каноэ, наброситься на моряков, краснокожие мигом
сворачивают в сторону, прижимаясь к противоположному берегу и обходя
плоскодонку с драгоценным грузом. Кое-кто кричит:
- Карфаген-Сити!
Рвач орет в ответ:
- Верно!
И каноэ дружно устремляются вниз по Гайо, направляясь к городу, в
котором вскоре начнется продажа огненной воды.
Для парней, что стояли на баграх, путешествие вниз по реке было первым
плаванием в жизни, они, конечно же, не знали того, что было известно
Рвачу, и потому чуть в штаны не наложили, когда заметили натягивающих луки
краснокожих. А когда Рвач поднес факел к фитилю, так они вообще за борт
кинулись прыгать. Рвач все животики со смеху надорвал.
- Вы, парни, похоже, ничегошеньки не смыслите в краснокожих и огненной
воде, - промолвил он. - У них разрыв сердца случится, если хоть одна капля
из этих бочонков прольется в Гайо. Да они собственную мамашу убьют не
задумавшись, если она сдуру встанет между ними и заветным бочонком, но нас
они пальцем не тронут, видя, что, стоит им неправильно посмотреть в мою
сторону, я тут же подорву порох.
Перешептываясь в сторонке друг с другом, работники могли сколько угодно
гадать, действительно ли Рвач готов взорвать и баржу, и команду, и себя
самого, но самое интересное заключалось в том, что Рвач без малейших
раздумий запалил бы порох. Мыслитель из него был никудышный, размышления о
смерти, загробной жизни и прочие философские вопросы никогда его не
беспокоили, но про себя он уже решил раз и навсегда: когда ему все-таки
придется умереть, он умрет не один. Кроме того, он поклялся, что тот, кто