"Орсон Скотт Кард. Гробница песен" - читать интересную книгу автора

женщинам не быть такими, как Белинда: мягкими, любящими и нетребовательными?
Но, засыпая, я думал о Элен. О ее лице, об ужасном обрубке тела, полном
немого укора. Во сне она не оставляла меня всю ночь.
Она не оставляла меня и тогда, когда я проснулся. Миновал обычный
понедельник, и вторник, наступила среда, а я все еще боялся ехать в
лечебницу Миллард-Каунти. И не поехал туда с утра. Уже близился вечер, и
дождь лил по-прежнему, поля превратились в озера, бурные потоки переполняли
не готовые к такому буйству стихии городские стоки.
- Поздновато вы, - сказал дежурный.
- Все из-за дождя, - ответил я.
Он кивнул, но у него был встревоженный вид.
- Мы думали, как хорошо было бы, если бы вы приехали вчера, но нигде не
могли вас застать. С Элен проблемы.
И я понял, что мое опоздание сослужило свою проклятую службу, в
точности как я и ждал.
- Она с понедельника не просыпается. Просто лежит и все время поет. Ей
сделали внутривенную инъекцию, и она спит.
Она и в самом деле спала. Я попросил всех выйти из комнаты.
- Элен, - позвал я. Молчание.
Я снова и снова ее звал. Я прикасался к ней и поворачивал туда-сюда ее
голову. Она не шевелилась и все пела и пела. Ее голос звучал то высоко, то
низко, то звенел, как струна, то скрипел металлом. Я прикрыл ей рот рукой, и
все равно она продолжала петь, как будто ее ничего больше не беспокоило.
Я сдернул с нее одеяло и всадил ей в живот булавку, потом еще раз - в
мягкую кожу у ключицы. Никакой реакции. Я ударил ее по лицу. Ничего. Она уже
не здесь. И я снова мысленно увидел ее частью межзвездного корабля, но на
сей раз воспринял это совсем по-другому. Нужного размера оказалось вовсе не
ее тело, а ее разум. Именно разум тянулся к Анансе, двигаясь по невесомой
паутинке песни туда, где ему обещали тело.
Обещали работу.
Может, нужна шоковая терапия? Я представил, как и без того бесформенное
тело подпрыгивает и изгибается из-за проходящего через него электрического
тока. Единственным результатом такой процедуры станет еще одна мука лишенной
сознания плоти. Сильнодействующие уколы?
Я не знал, что еще можно сделать, чтобы вернуть ее оттуда, куда она
ушла. Отчасти я, кажется, даже поверил в существование Анансы. Я стал
говорить.
- Ананса, отпусти ее. Пусть она вернется ко мне, прошу тебя,
пожалуйста, она нужна мне.
Почему я плакал тогда, в объятиях Белинды? Ах, да. Потому что узрел
принцессу, но не решился ее разбудить, ведь счастливое будущее показалось
мне тогда чертовски недостижимым.
И в лихорадочном порыве первого мрачного озарения и осознания своей
потери я этого все же не сделал. Не поддался ни порыву страсти, ни приступу
страха и горя. Я долгие часы просидел у ее постели, глядя на слабое и
беспомощное тело, теперь лишенное души. Как мне хотелось, чтобы она открыла
глаза, проснулась и сказала:
- Эй, представляешь, какой сон мне приснился?
Чтобы сказала:
- Как ловко я обвела тебя вокруг пальца! Булавки, конечно, нелегко было