"Джон Ле Kappe. Шпион, выйди вон!" - читать интересную книгу автора

образом они лишь усиливали ореол доброты, который сразу возник вокруг него,
той доброты, которую только мальчишки могут разглядеть во взрослых людях.
И все-таки кличка Гуляш их не совсем устраивала. Вряд ли можно было
сказать, что это прозвище попадает в самую точку. Оно никак не отражало его
страстной любви ко всему английскому - единственная тема, коснувшись которой
наверняка удастся потянуть время на уроке. Стоило как-то гадкому Спайкли
только попробовать пренебрежительно отозваться о своей стране, восторженно
превознося какую-то другую, желательно теплую, как Джим тут же завелся и
добрых три минуты расписывал им преимущества быть англичанами от рождения.
Он знал, что они дразнят его, и все равно не мог сдержаться. Свои нотации он
часто заканчивал с жалкой ухмылкой на лице, бормоча что-то о хитрецах,
которые пытаются сбить его с толку, и о хитрых красных отметках за
прилежание в классном журнале, и о том, кто кого перехитрит, когда кое-кому
придется отрабатывать дополнительно, вместо того чтобы играть в футбол. Но
Англия была его любовью; когда речь заходила об Англии, никому не грозило
пострадать из-за этого.
- Лучшее место во всем этом чертовом мире! - выкрикнул он как-то раз. -
Знаешь почему? Знаешь или нет, лягушонок?
Спайкли не знал, и Джим схватил цветной мелок и нарисовал земной шар.
- На западе - Америка, - сказал он, - полная алчных идиотов,
растлевающих свое потомство. На востоке - Китай-Россия (он изобразил их как
одно целое): рабочие комбинезоны, лагеря и долгий путь в никуда. В
середине...
В конце концов они нашли то, что надо - Бегемот.
Отчасти это была игра слов с его французской фамилией Prideaux, отчасти
они воздали должное его привычке кормиться овощами с земли и его увлечению
физическими упражнениями, что они наблюдали постоянно. Дрожа от холода в
очереди в душ по утрам, первое, что они видели, был Бегемот, с трудом
шагающий из Комб-Лейна с рюкзаком на горбатой спине: он возвращался с
утренней прогулки. Ложась в постель по вечерам, они видели через
плексигласовый козырек игровой площадки его одинокую тень, когда он без
устали стучал мячом о бетонную стенку. А иногда теплыми вечерами они тайком
наблюдали из окон спален, как он играл в гольф старой корявой кочергой,
зигзагами передвигаясь по полю; часто это происходило после того, как он
читал им типично английскую приключенческую книгу: какого-нибудь Бигглса,
Перси Уэстермана или Джеффри Фарнола, схваченную наугад в захудалой
библиотеке. Перед каждым ударом, когда он замахивался кочергой, они ждали,
что он крякнет, и редко не бывали вознаграждены. Они придирчиво следили за
счетом. Во время крикетного матча между учителями школы он набрал 75 очков и
затем вышел из игры, послав мяч высоко по дуге в квадрат, где стоял Спайкли.
- Держи, лягушонок, держи его, вот так, молодец Спайкли, ты стоишь там,
где надо.
Несмотря на свою терпимость, он также прославился удивительной
проницательностью в отношении ловкачей. Тому было несколько примеров, но
самым примечательным стал случай, происшедший незадолго до окончания
семестра, когда Спайкли нашел в его мусорной корзине черновик контрольной
работы, которую им предстояло писать на следующий день, и за пять новых
пенсов (В 1971 году в Великобритании прошла денежная реформа, после которой
I пенс стал составлять 1/100 фунта стерлингов (до реформы в фунте было 240
пенсов). - З д е с ь и д а л е е п р и м е ч . п е р .) стал предлагать ее