"Джонатан Кэрролл. Белые яблоки ("Винсент Этрих" #2)" - читать интересную книгу автора

конце концов, не ее ума дело. Она находилась здесь не для того, чтобы
изучать нюансы человеческого поведения, а чтобы защитить Винсента Этриха от
всего того зла, которое могло на него обрушиться начиная с этой минуты. С
такой целью она и была сюда послана. Единственным, чего она не могла
предусмотреть, оказалась ее ревность к этому человеку, влечение, возникшее и
властно заявившее о себе за недолгое время их знакомства. Наблюдая за
Этрихом из своей машины в самом конце парковочного ряда, Коко с досадой
обдумывала все это. Увлечься мужчиной, оказаться во власти человеческих
чувств было для нее все равно, что угодить в ловушку. Глупо и рискованно.
Нахмурившись, она отвела взгляд от машины Этриха, и в поле ее зрения попал
один из фонарей над парковкой. И то, что она увидела под ним, заставило ее
напрячься. Зрелище это было недоступно человеческому взору, но Коко
различала малейшие детали происходящего совершенно отчетливо.
Площадка для парковки машин имела форму квадрата. В каждом из углов
располагалось по фонарю, и еще три горели в самом центре. Взгляд Коко
заметался между ними. Со всеми семью творилось одно и то же: свет,
излучаемый мощными лампами, принимал, медленно клубясь, те или иные
узнаваемые ею формы. Но люди этого не замечали - да и куда им с их грубыми,
неразвитыми чувствами! Происходившее не укладывалось в пределы их
восприятия. Так собака, попав на оперное представление, без сомнения уловила
бы шум, производимый оркестром и певцами, и почти наверняка облаяла бы тех и
других, но музыка Моцарта вряд ли произвела бы на нее впечатление.
Коко сразу поняла, что предвещает это световое шоу, но продолжала
наблюдать за ним, не в силах отвести глаз, настолько захватывающим и
величественным было зрелище. Потоки мощного света, лившегося из ламп,
внезапно замедляли движение, и световые частицы начинали свиваться в тугие
спирали, делиться на узенькие извилистые ручейки, рассыпаться снопами искр,
подниматься вверх и рассредоточиваться по сторонам. Свет вел себя в точности
как расплавленный воск, вылитый в воду. Он принимал самые причудливые формы,
которые, впрочем, в отличие от восковых, не застывали, а беспрестанно
двигались, меняя очертания. Они втягивали в себя все новые и новые яркие
нити и исторгали целые искристые облака, которые, в свою очередь, начинали
двигаться, оживая и превращаясь в нечто восхитительно прекрасное.
Если бы Коко в этот момент спросили, что происходит, она спокойно
ответила бы, что свет обретает сознание. Танцуя в воздухе над парковкой,
обрывки света, который струился из мощных ламп, начинали жить собственной
жизнью, образуя в воздухе прекрасные узоры. Коко при желании могла вспомнить
и перечислить названия всех живых форм, которые кружились над ее головой, но
в этом не было нужды. Она и прежде наблюдала нечто подобное, и тогда ее
реакция на происходящее была в точности такой же, как и теперь, - она была
потрясена и испугана. Изменить что-либо было не в ее силах. А потому ей
оставалось лишь одно - смотреть на эту пляску не отрываясь. Подобными
событиями управляли недосягаемые для нее существа, чьи возможности намного
превосходят ее собственные.
Но вот световые фигуры одна за другой начали спускаться к земле.
Достигнув ее, они заклубились над асфальтом, словно туман. Некоторые из них
проворно устремились к своей цели - машине Винсента Этриха. С самого начала
светового танца Коко не сомневалась, что закончится он именно этим. Она
знала, что пленительные световые фигуры появились здесь, чтобы найти Этриха
и его Изабеллу.