"Александр Борисович Чаковский. Победа (Книга 2) " - читать интересную книгу автора

расспросы.
- Я тоже рад, Майкл, что мы встретились, - отозвался Чарли.
Когда я уже потом думал о нашей встрече в Хельсинки, мне казалось, что
эти слова Чарли произнес необычным тоном, глуховато, задумчиво, может быть,
печально.
Но тогда я не обратил на это никакого внимания.
- Мы с тобой, Чарли, - весело сказал я, - очень везучие люди.
- Везучие? - удивленно переспросил он. Я подумал, что, наверное,
употребил неточное английское слово.
- Удачливые, - пояснил я. - Второй раз становимся свидетелями событий,
решающих судьбы мира.
Вероятно, мои слова прозвучали слишком торжественно. Особенно для
человека, который занимал высокий пост в одной из американских газет,
обладал бунгало, плавательным бассейном и редко вспоминал Потсдам.
Так или иначе, Брайт на них не реагировал.
- Что ты делал, когда я тебе позвонил? - спросил он.
- Что делал? - переспросил я. - Обдумывал первую статью, которую должен
послать отсюда.
- Что-нибудь надумал?
- По правде говоря, нет. Только название.
- Какое?
- Не украдешь?
- Не беспокойся. Ваши заголовки редко нам подходят. Как, впрочем, и то,
что вы под ними печатаете.
Я вспомнил давнее фото, из-за которого мы с ним когда-то поссорились.
Но вспоминать о нем сейчас не стоило.
- Думаю, что мое название подошло бы и тебе, - сказал я.
- Почему?
- Верю в здравый смысл.
- Может быть, ты и прав. - Брайт ответил не сразу. - Как же ты назвал
свою статью?
- "Победа".
- Громко сказано! Чья же победа? Опять ваша? Так я и знал! Недаром,
думая о будущей статье, я и сам задавал себе этот вопрос.
- Почему только наша? - не без раздражения спросил я. - Наша, ваша,
всех!
- "Их" тоже?
- Ты имеешь в виду поборников "холодной войны"?
- "Холодная война"... - с горечью повторил Брайт. - Она была
реальностью, Майкл! Как каждая война, она имела своих убитых и раненых.
Своих солдат и генералов. Ты уверен, что, вернувшись с войны они тоже
рассыплются в прах? Как тот викинг...
Я посмотрел на Чарли с изумлением. Прежний Брайт не мог бы сказать
ничего подобного. Просто не сумел бы. Что же изменило его? Журналистский
колледж? Самообразование? Сама жизнь?
В том, что он сказал, прозвучала явная неприязнь к "холодной войне".
Это пробудило во мне новый интерес к Брайту.
- С "холодной войной" будет покончено, - сказал я убежденно. - По этому
поводу нам с тобой надлежит выпить. - Я решил махнуть рукой на мою чертову
смету. - У меня в номере ничего нет, но в этой гостинице наверняка есть бар.