"Александр Борисович Чаковский. Свет далекой звезды (Повесть) " - читать интересную книгу автора

не может быть ошибкой! Слава богу, у него ещё никогда не бывало
галлюцинаций.
Ну, а если всё-таки ошибка? Теперь ему стало страшно от мысли, что он
всё же ошибся. Страшно в первый раз за долгие годы, с тех пор как запретили
подниматься в небо, пожизненно привязали к земле; с тех пор, как ему
перебили крылья и он услышал, что увольняется в запас. Вот тогда он в
последний раз испытал страх. И сказал, что не сможет ходить по земле, зная,
что никогда не поднимется в небо. А тот человек возразил, ответив шутливо,
что миллионы людей ходят по земле, считают это совершенно нормальным и
вовсе не стремятся в небо. Люди - это верно, ответил Завьялов, но ведь
есть и птицы; они тоже спускаются на землю и даже бродят по ней, но жизнь
их в небе. И если птице перебить крылья, жизнь её теряет смысл.
После этого Завьялову уже ни разу не было страшно. Он считал, что
пережил весь страх, который был отпущен на его долю. А вот сегодня...
Он долго бродил по опустевшему пляжу с одной и той же мыслью. Больше он
ни о чём не мог думать.
Наконец повернул обратно. Никто уже не шёл навстречу Завьялову, и никто
не обгонял его. Было слишком поздно для тех, кто вовремя ложился спать, и
слишком рано для ожидающих полной темноты.
"Хорошо, что я здесь один", - подумал Завьялов, но вскоре понял, что
ошибся. Ещё один человек оставался на пляже, освещённом светом луны, чуть
прикрытой облаками. Это был тот самый художник, или скульптор, или просто
любитель, немолодой, полный человек, который лепил из песка женский
профиль.
Поравнявшись с этим человеком, Завьялов остановился. Он сам не знал
зачем. Его не интересовала работа художника. Просто не хотелось
возвращаться домой. Ему казалось, что, вернувшись, он уже не сможет думать
о том, о чём думал сейчас.
- Ну, как? - неожиданно спросил его человек, ползающий на
четвереньках по песку, щепкой округляя женский подбородок.
- Что "как"? - отозвался застигнутый врасплох Завьялов.
- Вы стоите здесь уже минут пятнадцать, - сказал человек, по-прежнему
не поднимая головы. - Могли бы высказать своё мнение.
- Я не знаток, но, по-моему, красиво, - ответил Завьялов, хотел
повернуться и уйти, но человек снова заговорил.
- Красиво... гм-м, - пробурчал он. - А почему вы не спрашиваете, на
кой чёрт я всё это делаю?
- Не понимаю... - начал было Завьялов.
Но скульптор прервал его:
- Не понимаете? Что ж, это говорит в вашу пользу. Уже три идиота,
проходя, спрашивали, зачем я леплю, если завтра всю мою работу истопчут
купальщики и любители пляжного футбола.
- Что ж, такая опасность действительно существует, - сказал
Завьялов. - Может быть, вам стоило бы уменьшить размеры?
Человек встал.
- Всё должно быть таким, каким должно быть, - сказал он. - Пирамида
не может быть миниатюрной. Сфинкс не должен быть статуэткой. И вот эта
штука, - он показал щепкой на барельеф, - не должна быть маленькой.
- Возможно, - согласился Завьялов просто из вежливости и уже
совершенно неожиданно для себя спросил: - Эта женщина существует?