"Роберт Чамберс. Желтый знак " - читать интересную книгу автора

хотел ее прочитать, то трагедия, случившаяся с моим другой Кастенье, теперь
не позволяла мне даже мельком пробежать по страницам; Более того, я всегда
отказывался даже выслушивать разговоры о ней, хотя вторую часть этой книги
никто бы и не осмелился обсуждать вслух. Поэтому я не имел ни малейшего
представления о том, что могло заключаться в этих страницах. В ужасе я
уставился на страшный, изъеденный молью переплет, будто передо мной держали
живую змею.
- Не трогай ее, Тэсси, - сказал я, - и скорее спускайся вниз.
Разумеется, моего предупреждения оказалось достаточно, чтобы разжечь ее
любопытство, и прежде чем я успел что-либо предпринять, она схватила книгу
и, весело рассмеявшись, проскользнула с ней в, студию. Я окликал ее, звал
посмотреть на мои беспомощные руки, но она только улыбнулась на прощанье, и
мне не оставалось ничего другого, как броситься, вслед за ней.
- Тэсси! - закричал я из коридора. - Послушай, я говорю серьезно.
Отложи эту книгу. Я не хочу, чтобы ты даже открывала ее!
Но ее уже не было в мастерской. Я обыскал обе комнаты для рисования,
потом спальни, кухню, столовую, потом снова вернулся в библиотеку и начал
искать заново. Но она так хорошо спряталась, что нашел я ее лишь спустя
полчаса. Тэсси молча сидела в кладовке у решетчатого окна, сильно побледнев
и согнувшись. Я сразу же понял, что она была наказана за свою глупость. У ее
ног лежала эта злополучная книга и раскрыта она была на второй части. Одного
взгляда на Тэсси было достаточно, чтобы понять, что уже слишком поздно. Она
успела раскрыть "Короля в желтом". Я молча взял ее за руку и отвел в
мастерскую. Было видно, что она глубоко потрясена чем-то, и когда я велел ей
лечь на диван, Тэсси повиновалась, не произнеся ни слова. Через некоторое
время она закрыла глаза, и дыхание ее стало глубоким и ровным, но я так и не
смог определить, заснула она или нет. Я долго сидел рядом с ней, не выпуская
ее рук из своих, но Тэсси не шевелилась и не разговаривала, и в конце концов
я встал, прошел в кладовую, поднял с пола раскрытую книгу. Она показалась
мне неимоверно тяжелой, будто сделанной из свинца, но я притащил ее в студию
и, сев на коврик рядом с диваном, раскрыл и прочитал от корки до корки.
Когда же я начал терять чувства от переполнявших меня эмоций, увесистый
том выпал из моих рук, и я откинулся на диван, а Тэсси открыла глаза и
посмотрела на меня.
Некоторое время мы говорили с ней в каком-то тоскливом монотонном
напряжении, и до меня дошло, что мы обсуждаем "Короля в желтом". О, страшный
грех написания этих слов - слов чистых, как хрусталь, ясных и мелодичных,
как журчание ручейка, сверкающих и переливающихся, как отравленные
бриллианты Медичи! О, проклятье той душе, что смогла так заворожить и
парализовать этими строками человеческий разум - строками, одинаково
понятными невеждам и мудрецам, более драгоценными, чем алмазы, более
мягкими, чем музыка, и более страшными, чем сама смерть!
Мы продолжали беседовать, не обращая внимания на сгущавшиеся вокруг нас
тени, и она попросила меня выбросить заколку из оникса, потому что теперь мы
поняли, что это и был Желтый Знак. Я никогда не узнаю, почему я отказался
сделать это, и даже сейчас, когда я лежу в своей спальне и пишу эту
исповедь, я бы многое отдал, чтобы понять, что же именно не позволило мне
немедленно сорвать с себя Желтый Знак и швырнуть его в горящий камин. Я
уверен, что именно так и хотел поступить, но все просьбы и мольбы Тэсси
оказались тщетными. Наступила ночь, и время потекло медленней, а мы