"Кришан Чандар. Веранда" - читать интересную книгу автора

Зачем ему все эти деньги? На что он может их потратить, если он в день
не осиливает двух бисквитов со стаканом молока?
- Генри Форд очень большой человек. Он столько работает, что у него на
еду, наверное, просто времени не остается.
- А Эверест очень высокая гора. Каждый из них двоих велик по-своему, но
величие Форда - искусственное, и сам он - смертен, а Эверест в своем величии
похож на невинного ребенка, играющего в снегу. Эверест - вечен.
- А Ганди? Что вы думаете о нем? - поинтересовался я.
- Было время, когда я ненавидел черных, а иногда эта ненависть
поднимается во мне еще и сейчас. Мне не нравится цвет их кожи, не нравится
их приниженность, их льстивые манеры. Я всегда считал и продолжаю считать,
что они все хитры, как кошки, и лживы, как лисы. Что касается негров, то я
долго вообще отказывался признавать их людьми. Ганди тоже черен, поэтому он
никак не может стать другом белого человека. Я слышал от многих, что Ганди
чист душою, как Иисус Христос, - я не согласен с этим. Ваш Ганди - заклятый
враг всей белой расы.
- Но ведь он пытается добиться только того, чтобы Индией правили сами
индийцы! - возразил я.
О'Брайен перегнулся через перила веранды и тихо проговорил:
- Может быть, я не совсем беспристрастен в своих чувствах - я ведь тоже
белый. Поймите, в настоящее время Ганди создает для нас невероятные
затруднения. Вся Индия в огне, а мы должны бороться и с этим и г японцами
одновременно.
Как раз в эту минуту до нас донеслись громкие звуки горна и стук
лошадиных копыт - мимо нашей веранды скакал отряд английской кавалерии.
Всадники были вооружены, впереди скакали два горниста.
Отряд проскакал мимо нас и умчался в горы.
- Недоверие порождает недоверие, - заметил я. - Это закон жизни.
Англичане не верят Индии, а индийцы не верят в то, что англичане относятся к
ним справедливо и сочувственно. В Гульмарге нет никаких волнений, а все же
отряды рыщут по горам, переезжая от одного бунгало к другому, смотрят, как
бы какой-нибудь конгрессист не вздумал бросить бомбу!
Со стороны Серклар-род показались две парочки. Они медленно шли в нашу
сторону, облитые лунным светом. Внизу мисс Джойс тоскливо пела народную
песню своего родного Ланкашира, а ее очередной любовник пьяно бормотал:
- Дорогая, я т-тоже из этого, как его, из Л-ланка-шира...
Одна из парочек была теперь совсем близко. Юноша обнял свою спутницу,
которая в неверном лунном свете казалась белой статуэткой, и нежно ее
целовал.
Женщина внизу вдруг расплакалась.
- Я хочу домой, хочу на родину, мой мальчик, мой дорогой, увези меня!
- Человек еще не освободился от географии любви, - заметил О'Брайен. -
Ганди - индиец, поэтому он любит Индию. Эта женщина родом из Ланкашира, вот
ее и тянет в Ланкашир, хотя по сравнению с Гульмаргом этот ее Ланкашир...
О'Брайен покачал головою и умолк.
- Позавчера я встретил в лавке одну англичанку, портниху, - сказал я. -
Она член лейбористской партии, и, когда мы с нею стали говорить о Ганди, она
говорила о нем и хорошее и плохое. Ей кажется, что и в Гульмарге могут
начаться беспорядки, и она говорит, что те, кто сегодня приносит нам
продавать мед, лепешки и репу, завтра могут наброситься на нас с палками.