"Бертман Чандлер. Запасные орбиты " - читать интересную книгу автора

говорить о чем-то, находящемся в этом помещении с перекошенной геометрией.
- Не нравится мне это, - пробормотал Граймс. - Совсем не нравится.
- Мне тоже, - шепнула Соня.
Однако никто из них даже не попытался вернуться на улицу, где было
заметно светлее, где сияло и грело солнце.
- Какие ритуалы здесь отправляли? - прошептал коммодор. - Какие молитвы
возносили? И чему?
- Чтоб я знала.
Но они снова не отступили. Снова, держась за руки, они стали медленно
приближаться к черному алтарю, так похожему на саркофаг... На саркофаг? Нет.
Его грани и углы словно расплывались, меняя положение и форму. Это было
нечто иное, нежели обычный куб. Это было нечто большее, чем обычный куб. Это
было...
Неожиданно Граймс понял, что это такое. Это был тессеракт. И еще он
понял, что больше никогда не сможет вернуться в этот мир. Дважды до
нынешнего дня он оказывался на Кинсолвинге. С каждым разом крепли узы,
связывающие его с этой планетой. Какие бы силы не правили ею, он все сильнее
чувствовал их, сливался с ними.
А теперь это произошло в третий раз.
- Джон! - голос Сони звучал словно издалека. - Джон!
Он сжал правую руку, но больше не ощущал в своей ладони тепла ее руки.
- Джон...
Теперь это был лишь замирающий шепот.

- Джон...
- Гхм...
Просыпаться не хотелось. Полностью проснуться означало в полной мере
насладиться мучительной головной болью. Его глаза были плотно зажмурены.
Ощущение было такое, словно множество мелких вонючих тварей затеяли у него
во рту какой-то непонятный кавардак.


- ДЖОН!!!

"Чтоб ее разорвало, эту женщину", - подумал он.


- ДЖОН!!!

Теперь она начала его тормошить.
Он вслепую ткнул кулаком, почувствовал, что ударил во что-то мягкое, и
услышал приглушенный возглас боли.
- Никогда не прикасайся к офицеру, - отчеканил он. - Это запрещено
уставом.
- Ты... Ты ударил меня. Ты животное.
- Сама виновата.
- Просыпайся, будь ты проклят!
Он с трудом разлепил веки и сквозь туман уставился на толстую женщину
не первой молодости в поношенном халате, которая с ненавистью взирала на
него сверху вниз.