"Карел Чапек. Рекорд" - читать интересную книгу автора

постели, охает и ругается. Так и так, вчера вечером он
будто бы вышел в сад и застиг на дереве какого-то мальчишку,
который совал в карманы черешни. Этот Пудил за себя
постоит. Он снял ремень, стащил мальчика за ногу и давай
его полосовать. А тут кто-то и закричи ему с другого
берега: "Оставь мальчишку в покое, Пудил!" Пудил немного
близорук, наверное от пьянства. Посмотрел он на тот берег,
видит, там кто-то стоит и глазеет на него. Для верности
Пудил закричал: "А тебе что за дело, бродяга?" - и давай
еще сильнее лупцевать мальчишку. "Пудил! - кричит человек
на том берегу, - отпусти мальчишку, слышишь?" Пудил подумал:
"Что он мне может сделать?" - и отвечает: "Поди-ка ты к
такой-то матери, дубина!" Только сказал он это, как
почувствовал страшный удар в левое плечо и грохнулся наземь.
А человек на том берегу кричит: "Вот тебе, скупердяй
чертов!" И, представьте себе, Пудил даже встать не смог,
пришлось его унести. Рядом с ним лежал этот булыжник.
Ночью послали за доктором, тот хотел отправить Пудила в
больницу, потому что у него разбиты все кости и левая рука
навсегда изуродована. Но Пудил не согласился, ведь сейчас
уборка урожая. Утром посылает он за мной и просит
арестовать негодяя, который его изувечил. Ладно. Но когда
мне показали этот камень, я прямо глаза вытаращил. Это
булыжник с примесью колчедана, так что он даже тяжелее, чем
кажется. Попробуйте. Я на глаз определил вес в шесть кило
и ошибся только на пятьдесят один грамм. Швырнуть такой
камень - это надо уметь! Пошел я посмотреть на сад и на
реку. Гляжу: от того места, где упал Пудил - там примята
трава, - до воды еще метра два, а река, господин судья, в
излучине не уже четырнадцати метров. Я так и подпрыгнул,
поднял крик и велел немедленно принести мне восемнадцать
метров шпагата. Потом в том месте, где упал Пуднл, вбил
колышек, привязал к нему шпагат, разделся, взял в зубы
другой конец веревки и переплыл на тот берег. И что бы вы
сказали, господин судья: ее едва хватило. А ведь надо еще
прикинуть несколько метров до насыпи, по которой проходит
тропинка, где стоял Вацлав Лисицкий. Я три раза промерял -
от моего колышка до тропинки ровно девятнадцать метров
двадцать семь сантиметров.
- Милый человек, - возразил судья, - это же невозможно.
Девятнадцать метров - такое громадное расстояние. Слушайте,
может быть, он стоял в воде, посреди реки.
- Мне это тоже пришло в голову, - сказал Гейда. - Но
дело в том, что в той излучине у самого берега обрыв и
глубина больше двух метров. А в насыпи еще осталась ямка от
этого камня. Насыпь-то выложена булыжником, чтобы ее не
размывала вода, вот Лисицкий и вытащил один такой камень.
Швырнуть его он мог только с тропинки, потому что из воды
это невозможно, а на крутой насыпи он бы не удержался. А
это значит, что он покрыл расстояние девятнадцать метров