"Карел Чапек. Жестокий человек" - читать интересную книгу автора

окнами, как стеклянный дворец.
Пеликан все еще сосредоточенно писал.
- Сегодня утром я видел вашу жену, - раздался от окна
сдавленный серьезный голос.
- Та-ак... - произнес Пеликан, не шевелясь, но скрип
пера вдруг прекратился, словно писавший замер в ожидании.
- Она поехала в Стромовку, - не оборачиваясь, сказал
Блисс. - Там вышла, переехала на тот берег, в Трою. В
павильоне ее ждал...
- Кто? - не сразу спросил Пеликан.
- Доцент Ежек. Они пошли по набережной... Ваша супруга
плакала... У перевоза они расстались.
- О чем они говорили? - спросил Пеликан как-то слишком
спокойно.
- Не знаю. Он сказал: "Ты должна решиться, так больше
нельзя, невозможно!.." Она заплакала.
- Он с ней...
- ... на ты. Потом он сказал: "До завтра". Это было в
одиннадцать утра.
- Спасибо.
Перо снова заскрипело по бумаге. Блисс отвернулся. Он
щурился и улыбался по- прежнему.
- Я заеду в Швецию, - заметил он, скаля зубы, - у
сталелитейщиков там есть кое- что новенькое.
- Счастливого пути! - отозвался Пеликан и подал ему чек.
Было видно, что принципал намерен еще работать, к Блисс
на цыпочках вышел. В кабинете воцарилась такая тишина,
словно Пеликан окаменел.
Внизу, под окнами, в ожидании ходит продрогший шофер.
Какие-то голоса доносятся со двора. Пробили часы: семь
мелодичных металлических ударов. Пеликан запер письменный
стол, взял трубку, набрал номер своего домашнего телефона.
- Барыня дома?
- Да, - последовал ответ. - Позвать ее?
- Нет. - Он повесил трубку и снова опустился в кресло.
"Так, значит, сегодня утром, - твердил он себе. - Вот
почему Люси была такая смущенная... такая... бог знает..."
Когда он днем приехал обедать, она играла на рояле и не
заметила мужа. Пеликан слушал ее игру, сидя в соседней
комнате. Никогда прежде он не думал, что на свете может
быть нечто столь страшное, душераздирающее и властное, как
то, что слышалось ему сейчас в этой музыке. К обеду жена
вышла бледная, с горящими глазами и почти не дотронулась до
еды. Они обменялись несколькими словами - в последнее
время, слишком занятый борьбой на заводе, о которой жена
даже не подозревала, он не знал, о чем говорить с ней.
После обеда Люси опять играла и не слышала, как он уходит.
Что за страшную, исполненную отчаяния силу и окрыляющую
решимость, какой тайный толчок искала она в этой буре
звуков, чем она упивалась, с кем говорила, взволнованная,