"Путь к Марсу. Научно-фантастическая хроника конца XX века" - читать интересную книгу автора (Хачатурянц Левон Суренович, Хрунов Евгений...)

ГЛАВА 19 СТАРТ

Нет надобности подробно описывать Млечный Путь, сей свет происходит от бесчисленного множества звезд. Из старой книги по астрономии
Открытый со всех сторон, поблескивающий рядами заклепок, яйцевидный аппарат стоял на цементной, слегка наклоненной площадке, посреди сарая. Его ярко освещенная внутренность из стеганной ромбами желтой кожи была видна сквозь круглое отверстие люка. Лось и Гусев были уже одеты в валяные сапоги, в бараньи полушубки, в кожаные пилотские шлемы. Члены исполкома, академики, инженеры, журналисты окружали аппарат. Напутственные речи были уже сказаны, фотографические снимки сделаны. Лось благодарит провожающих за внимание. — Пора! Провожающие затихли. Гусев нахмурился и полез в люк. Внутри аппарата он сел на кожаную подушку, поправил шлем, одернул полушубок. Лось повернулся, полез в люк и сейчас же с силой захлопнул его за собой… Чей-то голос протяжно начал кричать: — Осторожнее, отходите, ложитесь! В сарае оглушающе грохнуло, затрещало. Сейчас же раздались более сильные, частые удары. Задрожала земля. Над крышей сарая поднялся тупой металлический нос и заволокся облаком дыма и пыли. Треск усилился. Черный аппарат появился весь над крышей и повис в воздухе, будто примериваясь. Взрывы слились в сплошной вой, и четырехсаженное яйцо наискось, как ракета, взвилось над толпой, устремилось к западу, ширкнуло огненной полосой и исчезло в багровом, тусклом зареве туч. А л е к с е й Т о л с т о й. Аэлита

— Ну и лес, скажу я вам. Настоящий парк… — Акопян, ворча, ползает в темноте по траве между деревьями. — Что тебе Сокольники… Хворостинки не найдешь!

— Двадцать лет назад тут голое место было. Степь да полынь. — Калантаров, так же как и Акопян, стоит среди кустов на коленях, шаря вокруг себя руками. — Твою бы рогульку сюда. Узнали бы, горит твоя тросточка или нет.

— Не тросточка, а альпеншток! — возмущается в темноте Акопян. — Это же самшит, железное дерево! Я вчера наконечник спиливал. Полчаса пилил! Ножовку поломал…

На поляне горит костер, освещая задумчивые лица. Марина смотрит на чудесное звездное небо и без конца повторяет с детства врезавшиеся в память строчки: «А погода великолепная. Воздух тих, прозрачен и свеж. Ночь темна, но видно всю деревню с ее белыми крышами и струйками дыма, идущими из труб, деревья, посеребренные инеем, сугробы. Все небо усыпано мигающими звездами, и Млечный Путь вырисовывается так ясно, как будто его перед праздником помыли и потерли снегом…»

Из темноты появляется Сергей Меркулов. На кукане у него несколько рыбин. Одна из них заметно больше остальных.

— Каков судачище? — Он поднимает кукан перед собой. По его напряженному лицу видно, как тяжело держать такой улов. — П-почти метр!

Карпенко, прищурившись, прикидывает, во сколько раз «ошибся» второй пилот.

— А помельче не было?

— Помельче не держим-с!

Весело трещат сухие ветки в пламени костра. В ведре кипит вода для ухи. Сейчас разделают рыбацкие трофеи и начнется последний ужин экипажа «Вихря» на Земле. Завтра старт.

Возвращаясь с рыбалки, они зашли в клуб. В небольшой комнате для занятий музыкой — пианино.

— Та-та-та-та, та-ам-та-рам!.. — пропел Акопян. — Ну как я пою по нотам?

— Прекрасно! После возвращения с Марса тут же отдадим тебя в детскую музыкальную школу. — Виктор Сергеевич повернулся к Марине, грустно улыбнулся, попросил: — Сыграй что-нибудь.

Вокруг старого пианино молча стоят люди, которые завтра отправятся в первую экспедицию на Марс. Бегают по белым и черным клавишам тонкие женские пальцы; льются чудесные звуки — «Времена года» Чайковского…

И вот оно настало, утро первого дня первой экспедиции на Марс.

Подъем, физзарядка, завтрак.

— До старта — шесть часов.

Последний медицинский осмотр.

Перелет на космодром.

На стартовой площадке уже стоит орбитальный самолет, который доставит космонавтов на орбитодром.

Последние слова родных и друзей, последние рукопожатия, улыбки, молчание…

Орбитодром «Авангард».

На могучей орбитальной станции стометровая сигара «Вихря» кажется до обидного маленькой.

— Три, два, один… Пуск!

Языки пламени беззвучно лижут фермы стартовой площадки. Только по вибрации орбитодрома можно догадаться о колоссальной силе, заключенной в двигателях стартующего межпланетного корабля.

— Поехали!..