"Карел Чапек. Как делается газета" - читать интересную книгу автора

"служилый", "дядюшка", дежурный, надзиратель и еще всячески) - следующая
важная фигура редакционного аппарата. К его столу стекаются все рукописи,
идущие в печать, и все сотрудники, которые в данный момент не пишут и не
висят на телефоне; здесь они обмениваются мнениями и анекдотами, жалуются
на простуду, сидят на столax, упражняются в боксе, едят сосиски, разбирают
фотографический аппарат, ругают "эту проклятую жизнь", читают вечерние
газеты и вообще производят сильный и разнообразный шум. Среди всего этого
ералаша сидит ночной редактор и сокращает сообщения Чехословацкого
телеграфного агентства (ЧТА), дает медицинские советы, читает газеты,
поучает молодых репортеров, принимает почту и представителей разных союзов
и клубов, приносящих заметки о пленарных заседаниях или благотворительных
вечерах, бросает их (то есть заметки) в корзину, посылает материал на
телетайп или в набор, просматривает гранки; он очень не любит парламентских
и судебных отчетов, выступлений министров и описаний торжеств, ибо все это
"чертовски длинные колбасы"; он все знает и с немалым апломбом говорит обо
всем, но больше всего о своем здоровье (которое вечно подорвано столь
изнурительной и сложной работой), и мечтает вслух о том, как бы ему жилось,
если бы он был не ночным редактором, а кем-нибудь другим. Я еще не встречал
ночного редактора, который не жаловался бы на свою горькую участь, и
безусловно он делает это с полным основанием, ибо я несомненно упустил по
меньшей мере девять десятых забот, хлопот и неприятностей, которые выпадают
на его долю.
Собственно, здесь-то и выкристаллизовывается очередной номер газеты, из
этой беготни, болтовни, кутерьмы, скачки с препятствиями, из всех этих
острот и подшучиваний и бесконечного напряженного труда. И при всем том это
самое отрадное место во всей редакции, сюда заходит каждый после того, как
закончит работу; с облегчением произнеся: "уф!", он начинает упоенно мешать
остальным. Сделав все, что в его силах, чтобы увеличить редакционный хаос,
этот сотрудник с чистой совестью и сознанием выполненного долга говорит:
-Ну, я пошел.
И если журналисты несколько схожи с Данаевыми дочерьми, которых боги
приговорили наполнять водой бездонную бочку, то кабинет ночного редактора -
это нечто вроде девичьей, куда эти самые Данаиды забегают передохнуть и
поточить лясы. А дежурная или ночная Данаида, подняв глаза от бесконечного
ЧТА, уныло говорит:
- Вам-то что! Посидели бы вы тут ночью, как я, да еще когда такой
бедлам, как нынче...

Значительно более тихую и замкнутую жизнь ведет секретарь редакции. Его
обязанность - распечатывать почту и распределять ее по отделам. Он должен
читать, "что нам пишут наши читатели", и иногда даже отвечать им. Приходится
ему, бедняге, читать и "самотек", случайные рукописи, и возвращать их с
сожалениями о том, что "из-за недостатка места мы не смогли использовать ваш
материал". Далее он принимает посетителей, тщетно добивающихся разговора с
шеф-редактором. По большей части это чудаки с рукописями в кармане или
возмущенные обыватели, которые пришли протестовать против того, что об их
почтенном занятии (например, мясоторговле) непочтительно отозвались в
газете; иногда посетитель предъявляет документы, подтверждающие, что его
зовут Франтишек Новоместский и что он, следовательно, не имеет ничего общего
с Феликсом Староместским, о котором в газете писали, что он арестован по