"Олег Чарушников. На "Олимпе" все спокойно (Сборник "Помочь можно живым")" - читать интересную книгу автора

В конце рабочего дня Сизиф решил немного прогуляться по служебной
территории. Лавируя между штабелями ящиков, он обогнул склад ГСМ,
закопченное здание кузнечного цеха и вышел на аллею им. 10-летия.
Устроившись на лавочке, Сизиф некоторое время рассеянно любовался высотным
храмом заводоуправления, прислушиваясь к отчаянному стуку молотков,
доносящемуся из тарного цеха.
В конце аллеи, припадая на правую ногу, показался Ахилл. Несмотря на
хромоту, он ни на минуту не терял геройской осанки и смотрел, как всегда,
гневно. Сизиф, верный привычке не мельтешить перед глазами, начальства,
ушел от греха подальше. Проходя мимо ворот центрального склада, он
дружелюбно подмигнул Церберу, ибо-старался поддерживать корректные
отношения с работниками охраны.
- Здорово, глазастый! Как служба-то? Несешь, не роняешь?
Страж ворот бдительно нахмурился:
- Несу, несу...
Цербер сидел под броским объявлением, гласившим: "Олимповцы!
Записывайтесь на курсы игры по классу шестиструнной кифары!". Такими
объявлениями был обклеен весь завод, что весьма оживляло суровую
производственную обстановку.
- Несу. Чтоб, значит, такие, как ты, ничего не выносили... Чего
размигался тут? На старое потянуло?
- Неприятная ты все-таки личность, - заметил Сизиф. - Посадить бы тебя
на цепь, всем спокойней было бы...
- Ладно, проходи, не задерживайся. Иди-иди отсюда!
- Иду-иду, родимый...
Сизиф, не задерживаясь, проследовал на заводскую свалку, где притаился
за кучей бронзовых опилок. Дождавшись темноты, он сдвинул кучу в сторону,
извлек из ямы заранее спрятанный кусок розового мрамора и покатил по
направлению к заводскому забору.
Сизиф толкал камень перед собой, с удовольствием воображая, как будет
торговаться с покупателем - шмякать кепку оземь, делать вид, будто рвет на
груди хитон, обижаться и выкрикивать: "Да ты разуй глаза-то! Товар какой!
Из такого куска экскаватор с ковшом высечь запросто, а не то, что голую
богиню, без головы да без рук!".
Над служебной территорией висела тихая древнегреческая ночь. Сизиф
сноровисто катил камень к дыре, которую проделал в заборе еще загодя.
Из-за угла выглянул Цербер, по причине бессонницы совершавший обход
вверенного участка.
Сизиф покатил камень быстрее.
- Стой! Держи его! Стой, кому говорят! - над территорией раскатилась
оглушительная трель сторожевого свистка.
Сизиф рванул к забору на третьей скорости...
Если бы камень не застрял в узкой дыре, ничего бы не было - на улице
похитителя дожидалась колесница заказчика. Но в спешке камень застрял, и
дальше был товарищеский суд.
Вела заседание бессменный председатель суда Фемида. Эта строгая женщина
заведовала лабораторией измерительной техники и никогда не расставалась с
любимыми весами.
Сизиф, очень серьезный, сидел на отдельном стуле, глядя поверх голов.
Сознание нелегкой ответственности сквозило в каждой складке его синего