"Олег Игоревич Чарушников. Картотека (Сб "Если так рассуждать...")" - читать интересную книгу автора

фамилиями и датами. И подписывать не забывай. Такие... сводки будешь
приносить мне каждую неделю. Все понял?

Раскручивался, раскручивался диск. Подносил точильщик острие, готовясь
высечь искру...

Грандиозов попробовал сработать под дурачка,
- Да я вам, Ефим Петрович, и так все расскажу! Господи, делов-то... Народ
у нас замечательный, энтузиазмом горит. План делаем железно, на собраниях
всегда поддер...
Осекся, глядя в спокойные, сонные будто, глаза старшего товарища. Те
самые, которые на бывшего директора завода смотрели, когда выводили его к
закрытой машине...
Не грозил Полюгаров, кулаком не стучал, лицо свое не наклонял над
Грандиозовым. Как смотрел, так и продолжал. Затем произнес равнодушно:
- Ну, как хочешь. Иди, Зиляев. Иди домой.
И отвернулся к телефону.
Много раз в своей жизни приходилось кричать Грандиозову. Но так он кричал
впервые. Были в крике этом и мольба, н страх, и желание жить, и проклятие
всем, о ком придется писать в сводках, н опять страх и мольба...
И отступили каменные сапоги императора точильщиков. Через неделю принес
Грандиозов первую "сводку", с фамилиями и высказываниями, и носил с той
поры аккуратнейшим образом.
Первым исчез начальник цеха. Осторожный был человек, молчаливый, но
вырвалось у него в сердцах:
- Да что это за станок такой! Голимый брак гонит и гонит! Нам бы немецкий
достать, есть такие, я читал...
За преклонение перед иностранщиной и клевету на отечественную технику
исключили его из партии. Затем, в одну из ночей, пропал начальник цеха. А
через месяц Грандиозов был переведен из начальников участка на опустевшее
место. Ценник, таким образом, навешен был Полюгаровым. Хоть и не сразу, а
навешен.
По совету старшего товарища Полюгарова для удобства работы завел
Грандиозов небольшую картотеку на заводских: кто, кем работает, с кем
общается - все там значилось, в картотеке. Через годик-другой на многих
карточках стоял уже значок: использовано. Можно было выбрасывать карточку,
но Грандиозов оставлял у себя след исчезнувшего человека, и часто это был
единственный, последний след.
Об одном старался не вспоминать. О первой карточке, легшей в отдельный,
особый ящичек с литерой "П"...
Три раза смягчал Полюгаров сердце грандиозовское и добился-таки, что
расплылось оно преданной лужицей. Один оставался уголок не расплывшийся -
и велось в том уголке дело на самого Ефима Петровича.
Полюгаров перенесся в сферу сельскохозяйственную, затем вовсе пропал
куда-то. Должно быть на пенсию по состоянию здоровья. Ящичек с литерой "П"
лежал в тайнике возле картотеки, ждал своей очереди.
Его-то и достал Грандиозен, покончив с врагами народа и бюрократами из ДЭЗ
а № 10.
Легли на стол материалы. Все было тут: записи разговоров, от первого до
последнего, фотографии из газет - Полюгаров на трибуне, на фоне громадного