"Виталий Чечило. Солдаты последней империи " - читать интересную книгу автора

непобедим. Города монополизированы и культивируют разве что ненависть к
производительному труду и печатание денег. Коварные горожане соблазнили
малых сих, за энергоносители выманивая у поселян, как у индейцев за бусы,
продукты питания. А кто вертит эти турбины? Кто их строил? Те же
селяне-рабы. Прежде в село продавали разве что иконы и водку. Социализм на
селе был ликвидирован задолго до "перестройки", когда Косыгин, вместо
абстрактных трудодней, ввел товарно-денежные отношения. Великим борцом за
аграризацию общества показал себя Пол Пот. Избежать урбанизации возможно
только путем непроизводительных расходов - строить кумирни или мостить
дороги камнем, а потом перекладывать дорожное покрытие другой стороной.
Когда англичане колонизовали Индию, они поняли, что колонизовать афганцев,
отрицающих производительный труд не удастся. Их и оставили в покое до 1979
года. Казахи это понимали - они пасли баранов, узбеки же - нет, они рыли
арыки.
Центром полигона была станция Тюратам. От нее веером расходились
железнодорожные линии к площадкам. По ним мотовозами осуществлялись
перевозки офицеров личного состава и техники. В целях маскировки, никакого
строительства на станции не производились, кроме современного шикарного
здания вокзала.
Так как казахи не могли селиться в городе, они расселялись вокруг
станции. Поселок служил местом самой разнообразной преступной деятельности.
Строители продавали ворованные материалы. Это надо было видеть: полное
отсутствие деревьев на улицах, дувалы, через которые выглядывают верблюды и
за которыми блеют овцы и шатающиеся строители с унитазами на горбу. Излишне
любопытному запросто могли набить морду. Ворованное перепродавалось дальше.
Как уже упоминалось, основным платежным средством служила водка.
Бардачное место - грязища, ишаки, света нет, вода из колонок течет и
летом и зимой... Казахи относились к водопроводу, как к Божьему дару.
Скажешь ему:
- Закрой кран! - Смотрит на тебя, как на идиота.
Хатки - мазанки; беленые стены, печка, как у китайцев, только с плитой
и комфорками. Если семья зажиточная - на лежанках ватные стеганные одеяла из
верблюжьего пуха, теплые, но воняют немилосердно. Жена как-то купила одно -
до сих пор жалеет, что не два.
Оседлые казахи - искалеченные люди. Города для них исполняют функции
резерваций. Живет такая семья где-нибудь на втором этаже. Овец, кроме
одной-двух, держать не могут, огородничать из них умеют только "урала" -
метисы от казаков. Те держат огороды, теплицы, торгуют огурцами. Нормально
живут еще "бастыки" - учителя, учительницы, рабочие на ж/д, весовщики,
уборщицы, писаря в сельсовете, даже мусорщики... Мусорщик - уже человек,
ходит в хромовых сапогах с галошами, в галифе, держит корову, собирает для
нее объедки. Если нет работы, мужик ищет, где заработать, баба каждый год
рожает. Живут на пособие матери-героини. "Отрожавшие", в возрасте лет 45-50,
мечтают устроиться санитаркой.
Всем в Тюратаме заправляли узбеки. Как-то я сказал одному, что казахи
им братья, "один черт, чурки". Тот прыгал, как напуганная шимпанзе,
приседал, вскакивал, бил себя по бедрам, греб землю:
- Му не чурки, мы тимуриды!
Казах кочует - он человек! Едет, песню поет. А этот, оседлый, одно
знает: