"А.Чеглок. Черный лебедь (сб. "Полосатый Эргени") (о животных)" - читать интересную книгу автора

корзинке. Ишь, хитрые какие!
- Пожалуй, теперь в каждом лебедином гнезде сидит такой лебедь.
- Размозжите ему голову, чего он пищит! - сказал Шорт.
- Собаки, верно, тяпнули!
- Жалко, что совсем не разорвали, - меньше бы возни было. Прикончите
его скорее, чего время терять... - сердито сказал Шорт.
Но Фирт медлил.
Заплаканные глаза ребенка, с дрожащими на них слезами, со страхом
глядели на него, и в его сердце шевельнулась жалость к нему. Он вспомнил
свою дочку.
- Едемте, едемте скорее, уже поздно. Бросайте его в воду, что ли,
- торопил Шорт Фирта.
- Нет, я его возьму с собой. Пусть это будет подарок моей дочке.
Скажу, что черного лебедя привез вместо куклы.
- Ха-ха-ха! - опять раздался смех.
- Вы хорошо придумали. Если бы еще найти, я тоже взял бы.
- Да, это лучше кукол. По крайней мере покупать не нужно.
- И не бьются.
- А если разобьются, то невелика потеря, - раздались голоса.
Тем временем Фирт вложил ребенка опять в мешок, привязал мешок к
седлу, и колонисты отправились домой. Их охота на черных оказалась очень
удачной, и они весело разговаривали друг с другом о своих метких
выстрелах.
Они уехали. И после выстрелов, собачьего лая и их криков на озере
наступила тишина.
Солнце погасло. На небе зажглись звездочки.
Птицы, напуганные выстрелами и криками, затаили свое горе и молчали.
Молчаливо было и становище дикарей. Тихо догорали головни костров,
временами освещая распростертые трупы с лужами крови возле них.
Сиротливо стояли убогие шалаши с висевшими на них мешочками. Белые
не польстились на эти мешки Они знали, что все богатство дикарей за
ключалось в кореньях и желтой и белой глине, которой они разрисовывали
себя во время своих праздников.
Их целью был не грабеж, а "очищение страны от черных" (2).
Но вот с озера опять понеслись птичьи звуки.
Спасенная от смерти дикарка стояла долго в воде.
Выйдя из воды, она осторожно, как зверь, стала пробираться к
лебединому гнезду.
Вот она уже у него. Ее сердце замирало от ожидания.
Но увы! Она увидела пустое гнездо. Ребенка не было. Не было и мешка.
Она слышала близко около себя голоса белых; она слышала их ужасный
смех.
Где ее ребенок? Где он? Если бы они убили его, то он был бы здесь.
Она побежала к становищу, но всюду, к своему ужасу, натыкалась на
трупы... Ее сына между ними не было.
Она заглянула в свой шалаш, потом в другой, она металась во все
стороны, но ребенка нигде не было.
Она хотела найти хотя бы труп его. Ей легче было бы перенести его
смерть, чем такое непонятное для нее исчезновение, и она бегала взад и
вперед по нескольку раз, заглядывая в лица убитых и каждый раз все с