"Ветер полыни" - читать интересную книгу автора (Пехов Алексей Юрьевич)

Глава 4

Зал, вопреки моим ожиданиям, оказался не так уж велик. Круглый, с высоким куполообразным потолком и широкими окнами, верхняя половина которых представляла собой витражи с историями из жизни Башни.

Сразу у дверей начинались ступени, ведущие вниз. По обе стороны лестницы стояли скамьи, обтянутые синим бархатом. Сейчас они пустовали, но здесь вполне могла бы разместиться сотня Ходящих. Основная часть зала располагалась несколько ниже, чем место, где мы находились, и была, как на ладони.

В центре ее, в широком круге, выложенном черно-белой плиткой, алели семь лепестков из темно-красной керамики. Там, где они заканчивались, из пола вырастали загнутые и направленные в круг золотистые клыки.

— Это Лепестки Пути, — счел нужным объяснить Шен и, заметив, что я никак не реагирую, усмехнулся:

— Вижу, ты не удивлен. Видел подобное раньше?

— Допустим. Это что? Преступление?

— Нет, конечно. Но тех, что не разрушены, осталось не так уж много. По пальцам можно пересчитать. Возможно, ты знаешь те, которые не учтены у нас?

Я не собирался рассказывать ему о тайном убежище Скульптора и проворчал:

— Поброди по руинам брошенных городов и диким местам, найдешь и не такое. Какой вам от них толк? После того, как Сорита усыпила порталы, никто не может их разбудить.

— Незачем тебе врать, Шен, — улыбнулась Лаэн. — По пальцам их не пересчитаешь. Лепестков в Империи больше сотни.

— Малость, по сравнению с тем, что было во времена Скульптора, — не согласился тот.

— За тысячу лет разрушается даже камень. Ничто не вечно. К тому же, эти прекрасно сохранились, — Ласка больше не улыбалась. — Зачем вы держите их в Башне? Они же давно не действуют.

— Эти Лепестки выращены Скульптором перед самым окончанием строительства Башни. Они — первые из череды порталов. Именно на них во время Темного мятежа наложила заклинание Сорита. Нам по лестнице. К ним.

— А почему ты говоришь «выращены», а не «построены»? — спросил я.

— Как написано в дневниках очевидцев, присутствовавших при работе Скульптора, он не строил их, а именно выращивал, словно живые цветы. Это, знание, к сожалению, утрачено.

Да. Было бы неплохо в мгновение ока переместиться из Альсгары, к примеру, в Корунн или под Сандон. Р-раз, и ты уже там. Никаких недельных скачек, усталости, ночевок под открытым небом и таверн с клопами.

Не о том я думаю! Ох, не о том!

В зале мы оказались не одни. У окна стояла женщина в синем одеянии Ходящих и мужчина, облаченный в красную мантию заклинателей. В последнем я без труда узнал Гиса.

Ведомые Шеном, мы завершили спуск, обошли Лепестки и, повинуясь его предупреждающему жесту, остановились. Гис не счел нужным «не узнавать» нас и поприветствовал быстрым кивком. Я встретился с ним глазами и отчего-то сразу понял, что демонолог на нашей стороне. Гис сжал губы, тем самым показывая, чтобы я не болтал ничего лишнего.

Слишком запоздалое предупреждение, на мой взгляд. Мы и так увязли по самые уши. Длинный язык вряд ли сыграет особую роль для той, кто давно уже принял решение о нашей судьбе.

Цейра Асани, Мать Ходящих, глава Башни, Хранительница Синего Пламени и прочая, прочая, прочая, к моему безграничному удивлению оказалась не старой развалиной с бородавкой на носу, а женщиной, вряд ли перешагнувшей порог сорокалетия. На голову ниже меня, голубоглазая, светловолосая (если я могу судить о цвете ее волос по той прядке, что выбилась из-под покрывала) и очень, очень бледная. Лицо, словно маска, где белая кожа готова поспорить чистотой и цветом с фарфором, а глаза — с северными ледниками. Блеклые губы с капризно опущенными уголками, острый подбородок и несколько великоватый нос.

Ничего особого, выдающегося, если подумать. Женщина, как женщина. Не дурнушка, но и не красавица. И в то же время, перед нами была та, кто семь лет назад предложила нам с Лаэн убить мага, заплатила за это десять тысяч соренов и искала все эти годы.

Умная, хитрая, ловкая, очень опасная, схватку с которой мы безнадежно проиграли.

Платье на ней ничем не отличалось от повседневной одежды других Ходящих, а на руках были перчатки из синего шелка.

Я удостоился мимолетного взгляда, зато Лаэн изучили с головы до пят.

— Вы знаете, кто я? — голос у нее оказался неожиданно приятным. Он совершенно не подходил такой женщине.

— Да. Мы знаем, кто вы, — сказала Ласка за нас обоих.

— Превосходно. Это спасет и мое, и ваше время, — удовлетворенно кивнула Мать. — Мы с мастером Гисом только что говорили о вас. Он просит, чтобы я проявила снисходительность, хотя и знает, что вы совершили. Я услышала его доводы. К тому же, вы помогли ему спастись из Даббской Плеши, тем самым, хоть и не ведая этого, оказав Башне услугу. Я ценю это, и ваши заслуги учтут, когда Совет будет выносить приговор. Мастер Гис, — обратилась Цейра Асани к заклинателю. — Спасибо, что нашли время для встречи со мной. Не сомневаюсь, ваша история найдет отклик в сердцах Совета. Теперь же прошу оказать мне любезность и предоставить возможность поговорить с убийцами одной из сестер наедине.

— Конечно, Мать. Не смею больше беспокоить вас своим присутствием, — с улыбкой поклонился Гис. Но в тот миг, когда Ходящая отвела от него глаза, кинул нам предупреждающий взгляд и неспешной походкой направился к выходу.

Я не перестаю удивляться некоторым людям. При всем том, что деревня оживших мертвецов связала наши с заклинателем судьбы, не ожидал, что он вступится.

— Ты мне тоже пока больше не нужен, Шен. Благодарю за помощь. Можешь быть свободен.

— Но, госпожа Асани, — возмутился Целитель, разом растеряв все свое хладнокровие и значительность. — Оставшись с ними…

— Перестань, — мягко сказала она. — Я знаю, что ты мне скажешь. В этом нет нужды. Ступай и не беспокойся за меня.

Он все еще колебался, и тогда она добавила в голос стали:

— Ступай, ученик.

Шен не посмел ослушаться и, хотя его физиономия выражала все степени недовольства, отправился следом за Гисом.

Я посмотрел на Лаэн и одними губами произнес «ученик». Она в ответ едва заметно подняла брови, показывая, что эта новость для нее также неожиданна, как и для меня. Кто из нас мог подумать два месяца назад, что явившийся в Песью Травку с троицей наемных убийц Молса лекарь, вначале окажется Целителем, едва не прибившим саму Тиф, затем Ходящим, а теперь и учеником самой Матери! Шен полон сюрпризов, точно сундук йе-арре.

Цейра Асани дождалась, когда он выйдет за дверь, повернулась к нам спиной, подошла к окну. Мы терпеливо ждали. Хотя волшебница казалась донельзя уязвимой, я не сделал никаких попыток приблизиться к ней. Не сомневаюсь — подобный шаг был бы последним в моей жизни.

Она словно услышала мои мысли, поэтому насмешливо произнесла:

— Надеюсь, ты научила своего мужчину маломальским приличиям, Лаэн? Бросаться на Мать с кулаками, так… неразумно.

Мне показалось, что она насмехается. Не надо мной. Над Лаской.

— Мы и не думали о таком кощунстве, госпожа Асани, — подобострастно произнесла Лаэн, хотя я мог себе представить, чего ей это стоило.

— Охотно верю, — она вновь насмешничала, — поэтому нет нужды в лишних ушах, даже если это уши любимого ученика. Шен слишком горяч и считает, что сможет справиться с тобой, гийян, если ты все же решишь совершить… кощунство, — она посмаковала это слово. — С тем, кто прошел Сандон и убивал Высокородных, сладить не так просто. Армия, что бы о ней ни говорили глупцы, хорошо закаляет таких, как ты.

— Это лестная оценка, госпожа, но у Шена есть Дар. И в этом мне с ним никогда не сравниться, — произнес я.

— Дар! — рассмеялась она. — Разве твоя женщина не объяснила тебе, что «искра» Целителя отличается от «искры» Ходящих, впрочем, как и от того, что несут в своих душах колдуны юга? Чаще всего в боях она бесполезна. Мелот создал таких, как Шен, для других дел. Лечить, создавать. Обучать, наконец. Целители никогда не были боевыми магами. Это не заложено в их «искре». Лишь Скульптор отличался от всех других. Да та, кого люди привыкли называть Проказой, смогла обратить свое искусство в оружие.

Да, да. Помним, помним! Хороший лекарь может стать не менее хорошим убийцей — было бы желание. У Проказы, как видно, этого желания было предостаточно.

Что до Шена, то зря Ходящая считает нас дураками. Я прекрасно помню, как парень, пускай и совершенно случайно, встал на пути Проклятой, и что из этого вышло. Копье света едва не отправило одну из Шести в Бездну. Так что не надо блеять о беззащитности ученичка. Если он не может использовать боевые заклятья, когда ему захочется, это не значит, что Целитель совершенно ни на что не годен. Как сказала Лаэн — весь вопрос в обучении. Цейра Асани, как видно, не спешит (или не умеет) помочь ему освоить боевую магию.

— Присядьте. Беседа у нас выйдет длинная.

Она указала нам на стулья напротив кресла с высокой, резной спинкой, инкрустированной костью мамонта. Лаэн, как видно, до поры до времени решила играть послушную девочку, так что безропотно уселась на указанное ей место. Я же следовать чужим приказам не спешил и, несмотря на предупреждающие взгляды жены, упрямо остался стоять.

— Тебя моя просьба не касается? — холодно осведомилась волшебница, приподняв светлую бровь.

— Спасибо. Не хочется.

— Сядь! — сказала Мать, точно ударила хлыстом.

В эту же уну на ее руках вспыхнуло синее пламя, оживший стул ударил меня сзади под колени, заставив упасть на него, и что-то невидимое, но очень тяжелое, вдавило в спинку так, что та жалобно затрещала, собираясь в любое мгновенье разлететься в щепки вместе с моим позвоночником. Однажды я уже испытывал нечто подобное. Очень давно. Двенадцать лет назад судьба свела меня с одним из магов Высокородных, и он проделал точно такой же фокус. И с тем же самым результатом.

Не скажу, что это произвело на меня приятное впечатление. Скорее наоборот.

Спустя мгновение, пламя в руках Ходящей исчезло, не причинив шелковым перчаткам никакого вреда, а я смог нормально дышать. Цейра Асани только что продемонстрировала мне свою силу и показала отношение к малейшему неповиновению.

Очень впечатляюще.

— Почему некоторые мужчины всегда хотят показать свое упрямство? — ни к кому не обращаясь, спросила Мать и расположилась в кресле напротив нас. — Отчего-то я думала, что ты более сговорчив, чем некоторые представители твоего вида. Жаль. Право, жаль. Надеюсь, теперь между нами не будет непонимания?

Ребра противно ныли, Лаэн кидала на меня убийственные взгляды.

Но забери меня Бездна, должен же я был попробовать!

— Превосходно, — сказала бледная тварь, дождавшись моего кивка. — Ты быстро учишься, гийян, и это не может не радовать, — она разговаривала со мной так, словно я был собакой. Глупой, грязной, блохастой и злобной. Вновь на перчатках затанцевало синее пламя, я напрягся, ожидая наказания неизвестно за что, но на этот раз заклинание меня не затронуло. Просто на несколько ун стены зала задрожали, словно я смотрел на них в жару.

— Теперь нас никто не услышит и не помешает, — улыбнулась Цейра. — Если честно, я до последнего дня не могла поверить, что меня почтят беседой столь… интересные и неуловимые люди. Вы так долго морочили всем головы, что в какой-то момент я начала думать, что убившие одну из нас, действительно, давно мертвы. Или находятся так далеко от Империи, что нечего и пытаться послать им приглашение на встречу. Каково же было мое изумление, когда до меня дошли вести, что вы живы, и ваше местопребывание не столь далеко. Я даже ни на миг не сомневалась, что это именно те, кого прозвали Серым и Лаской. Такой парочки, как ваша, не найти в целом свете, так что я сразу поняла, о ком поведала мне одна любезная булочница.

Молс! Проклятая тварь! Я вырву твою печень и скормлю ее Пню, заставив запить это кушанье самым кислым из его вин!

Голубые глаза ведьмы какое-то время изучали нас, а затем она без всякого перехода произнесла:

— Вы убили Ходящую, а это серьезное преступление.

— Вы заплатили нам за это хорошие деньги, и мы решили оказать вам услугу. Если б не мы, госпожа, возможно, вы никогда не носили бы на руках этих перчаток, — неожиданно для меня сказала Лаэн.

Если честно, я не ожидал, что мы скажем это Цейре. Теперь мое солнце ступила на очень тонкий лед.

Мать сложила пальцы домиком и улыбнулась, не разжимая губ.

Каждая уна превращалась в вечность. И каждая вечность была для меня самым настоящим испытанием. Наконец, наша собеседница ответила, растягивая слова:

— Не понимаю, о чем ты говоришь. Если это намек на то, что я причастна к смерти собственной сестры по «искре», то он просто смешон.

— Я рада, что смогла позабавить вас, госпожа.

Вновь молчание. Затем:

— Я слышу порожденный страхом за свою судьбу бред. Неужели ты думаешь, что кто-нибудь поверит в него?

— Если бы мы с Нэссом желали что-то кому-то рассказать, то давно бы уже это сделали.

— Тогда к чему ты заставляешь меня слушать подобные глупости?

— Мы не маленькие дети, госпожа. Мы — гийяны. И, прежде чем браться за дело, узнаем о том, кто его предложил.

Она рассмеялась.

— Если. Подчеркиваю — если бы я была заказчиком, то не кажется ли вам слишком самонадеянным говорить мне такое в лицо? В подобном случае, как умный и осторожный человек, я не выпущу вас живыми из этого зала. Ты должна понимать это, не так ли?

Она смотрела на нас с выжидающей улыбкой, и я отчего-то понял, что мы в одном шаге от падения в пропасть. Поэтому стоически молчал, давая Лаэн возможность продолжать разговор. Она, судя по всему, знает их змеиные повадки гораздо лучше, чем я. Здесь я ей, к сожалению, не помощник. Не мне воевать с Ходящими.

Мое солнце послала ответную улыбку:

— Мне кажется, если бы вы посчитали нас опасными, мы никогда не дожили бы до встречи с вами.

После этих слов Цейра Асани расслабилась, откинувшись на спинку кресла, и стало понятно, что на какое-то время опасность… нет… не отступила… скорее — остановилась, дыша в затылок.

— А ты умная женщина, Лаэн. Беседа с тобой начинает доставлять мне удовольствие.

— Благодарю, вас госпожа.

— Давайте на некоторое время забудем о моей несчастной сестре. Совсем недавно вы пробрались в дом к уважаемому жителю города и без веских причин отняли у него жизнь. Надеюсь, вы не будете отрицать этого? Господин Йох оказывал Башне услуги и был нашим близким другом. Мы скорбим о его потере. Наместник потребовал у Совета выдать вас городским властям для совершения справедливой казни, и я близка к тому, чтобы осуществить его просьбу. Если только у вас повернется язык мне соврать. Начинайте.

— Начинать что? — тупо буркнул я.

— Рассказывать. Начните с того, что вы знаете о произошедшем в Песьей Травке, а затем в Даббской Плеши.

Надо думать, Шен уже давно посвятил ее во все подробности, но мы выложили все, что знали.

— Как вам повезло. Двое носителей Дара справились с самой Проклятой. Просто повезло, — произнесла Мать, не обращаясь ни к кому из нас. — А выброс силы после ее смерти может объяснить появление мертвых из могил. Но вы что-то утаили. Я чувствую, — она пронзила меня взглядом. — Теперь ты, Серый.

— Все с самого начала?

— Нет, — она поморщилась от моей недогадливости. — Лишь то, чего не сказала твоя жена.

Ну да. Она спросила про Песью Травку и Плешь. Про Псарьки разговора не было, вот мы и промолчали. Теперь же пришлось ее «обрадовать» тем, что Тиф, скорее всего, осталась жива, пускай при этом и потеряла тело.

— Ты не лжешь, — задумчиво сказала Мать после моего рассказа. — Гис рассказал мне о человеке, что напал на тебя в пустой деревне. И даже говорил, что это — дух ранее принадлежавший магу. Но он не упоминал про Убийцу Сориты. Не надо. Молчи. Он, конечно же, не мог знать. Хм… Значит Проклятых все еще шестеро. Не самая радостная весть в такие дни. Смерть любого из них намного бы облегчила положение на фронтах.

Цейра Асани задумалась, и нам оставалось лишь ждать того момента, когда она вновь воспылает к нам интересом. Это случилось не так быстро, как я думал.

— Магистр Алых не смог распознать одну из Шести, а убийце это удалось, — понимающе усмехнувшись, сказала она, бросив многозначительный взгляд на Лаэн. — Чего только не бывает в жизни … Дух Дочери Ночи, захватил тело несчастного безумца и пошел за вами. Зачем? — резко спросила она.

— Наверно она хочет отомстить нам за то, что мы сделали.

Ходящая на это предположение лишь раздраженно цокнула языком.

— Не думаю, Серый. Не думаю. Да. Ты убил ее тело. Да. Она уцелела. Но Тиф не обычный человек. Она прожила пять веков и не станет рисковать подобным образом ради простой мести. Проклятая должна понимать, что сейчас она слишком слаба, и любая Ходящая станет для нее опасным противником. Возможно, с вашей помощью она хочет вернуть себе утраченное. Ведь она искала моего ученика, не так ли?

— Искала, — подтвердил я.

— Вот видишь. Ей нужен Целитель. И не Проказа, а тот, кто стал причиной ее падения. Шен меня удивил. Пропустить Дар через посох некроманта и получить молот, который едва не размазал тварь по земле… Такое можно сделать лишь по наитию. Или же… когда поблизости есть еще один искусный маг. Твоя заслуга, что он выдал «Иглу Скульптора»? — обратилась она к Лаэн.

— Не понимаю, о чем вы говорите, госпожа, — мое солнце не отвела взгляд.

Цейра Асани напряглась. Посмотрела ей в глаза.

— Не понимаешь… — стараясь скрыть разочарование в голосе, произнесла Мать через несколько ун тягостного молчания. — К сожалению, Шен тоже… Ты даже не можешь себе представить, как это досадно. Целитель в качестве оружия в этой войне был бы очень кстати. Мой ученик смог бы противостоять Проклятым. Он единственный, кто столкнулся с одной из Шести и вышел не только живым, но и победителем. Ну, конечно же, с вашей помощью. Я не собираюсь умалять ваших многочисленных заслуг, мои дорогие убийцы, — издевательски улыбнулась она. — Что же. Придется признать, что твоя роль в создании «Иглы Скульптора» была мною несколько преувеличена. Хотя, вполне возможно, тот, кто тебя натаскал, мог предположить столь невероятное стечение обстоятельств… Он вполне способен был вбить в твой мозг то, что следует сделать, если рядом появится кто-то из зачинщиков Темного мятежа.

— Простите, госпожа, но здесь вы ошибаетесь. Я не знала, кто такой Шен, до того как он не взялся за хилсс. А это случилось уже после того, как Проклятая связала меня по рукам и ногам.

Цейра Асани искренне расхохоталась.

— Выходит, несмотря на удивительные умения, ты не слишком хорошо знаешь теорию. А зря. Неужели никогда не слышала, что достигшие вершин мастерства учителя умеют записывать в раздуваемую «искру» своих учеников некую последовательность действий? Крючочков. Взведенных арбалетов — если тебе так будет понятнее. И «стреляют» они только в определенных, очень редких случаях. В Войну Некромантов Проказа любила устраивать подобные сюрпризы. Давала некоторым пленным сестрам, после соответствующей… обработки такой «арбалет» в «искру». И отправляла назад, предварительно заставив забыть все, что произошло. Такие Ходящие не только шпионили за ее врагом, даже не зная об этом, но и убивали своих друзей. Их было сложно вычислить и остановить. Крючок срабатывал, даже если тело оказывалось в плену, без сознания, а «искра» заблокирована. Все зависело от конкретной задачи, которую хотел вложить в голову волшебника мастер. Боюсь, что твоей задачей было — начать действие, если кто-то из Шести попытается тебя убить. Твой Дар все сделал сам. Дал Целителю плетение, которого тот никогда прежде не видел, а хилсс в руках Шена просто послужил проводником потока. Иного объяснения я не вижу.

Лаэн слушала это объяснение с неослабевающим вниманием, прикусив губу от волнения. Мне же оставалось удивляться, что Мать, начавшая разговор с убийства Ходящей, «забыла» о наших преступлениях.

— Вот такая вот история. Без тебя, а точнее без того, что в тебе, Шен никогда бы не победил Тиф. И, признаюсь честно, если бы я только могла вытащить из твоей очаровательной головки вложенное в нее плетение — я бы это сделала. Не раздумывая.

— Но вы не можете? — прищурилась мое солнце.

Мать наградила ее изучающим взглядом и разочарованно покачала головой:

— Не знаю. Быть может, у меня что-то и получилось бы, но если не выйдет — ты умрешь, а я останусь ни с чем. Подобные заклинания слишком хрупки, и любое неосторожное касание выжжет твой мозг. Большинство из тех, кого в Войну Некромантов удалось раскрыть, умерли именно от этого. Хотя были и удачи, но слишком мало, чтобы решиться на подобное сейчас. Извлечь из «искры» то, что в нее вложено, может только сам мастер. Так что, боюсь — эту тайну мы пока не узнаем. Однако, я вернусь к этому, если ты не оставишь мне выбора, будешь излишне упряма и не станешь отвечать на мой следующий вопрос.

— Что за вопрос? — я смотрел на нее исподлобья.

В ответ она погрозила мне пальцем.

— Не стоит тебе влезать в наш разговор. Помолчи. Лаэн поняла, что от нее хотят. Не так ли?

— Увы, госпожа. Я не могу даже предположить.

— Лжешь, — промурлыкала Цейра Асани, довольно прищурившись. Она сейчас, и правда, походила на кошку, сцапавшую самую лакомую мышку на свете. — Прекрасно знаешь, о чем я спрошу. По глазам вижу.

Повисло гнетущее молчание, затем, так и не дождавшись ответа, Мать разочарованно вздохнула и продолжила:

— Ты обладаешь Даром. Даже сейчас я вижу как твоя связанная «искра» источает жар. Ты удивительно быстро восстанавливаешься. Просто сказка! С подобным мне не приходилось встречаться. В этом умении ты заткнешь за пояс любую из Совета. Других бы подобное выжгло, ты же очень легко отделалась. Отличная предрасположенность. Нет-нет, — насмешливо пропела она. — Не пытайся воспользоваться силой. Ты останешься связанной до тех пор, пока я тебя не отпущу. Поэтому изволь сидеть спокойно, иначе мирного разговора у нас не получится. Это понятно или мне показать, что я не шучу?

Лаэн тут же расслабилась, сложив сцепленные руки на коленях.

— Умница. Все бы были столь разумными. О том, что ты владеешь Даром, я узнала еще до того, как вы отважились на убийство моей сестры. Ты себя не слишком проявляла, осторожничала, и я решила, что в мире появилась очередная самоучка. Знаешь, о таких говорят — «искра» едва теплится, а гонору на целую Башню. Подобных умниц мы в год находим больше двадцати. Чаще всего они не способны пройти даже первую ступень обучения в Радужной долине. Ловить тебя было недосуг, благо я сочла, что ты особой опасности не представляешь и можешь какое-то время погулять по Альсгаре. Моя предшественница была занята собственным здоровьем, и я не стала ее беспокоить твоей персоной. Ты меня забавляла, и где-то с полгода я наблюдала за вашими подвигами. Но чем дольше смотрела, тем больше понимала — что-то не так, — Цейра Асани встала с кресла и, продолжая говорить, медленно пошла по залу. — То ты сталкиваешься с тремя моими сестрами и ловко, словно неразумных девчонок, обводишь их вокруг пальца. Я списала это на случайность и невнимательность. То ты, играючи, справляешься с людьми преставившегося Йоха, несколько м-м-м… кровавым способом. Это уже насторожило. Но, возможно, ты была просто испорчена Даром и применила светлую «искру» совсем не так, как должно. Подобные случаи в истории имелись, так что ты была бы не первой. — Мать остановилась и провела рукой в синей перчатке по одному из клыков Лепестков Пути. — Следовало действовать, брать тебя за жабры, если ты понимаешь, о чем я говорю. Но тут скончалась Мать, и стало не до тебя. До той поры, пока ты одним мановением руки не сорвала защиту двух Огоньков, что оберегали убитую вами Ходящую, я не могла и помыслить о твоем потенциале. Ни одна самоучка не может одновременно сломать два щита опытных волшебниц так, словно они сделаны из синской бумаги. Ни один, даже самый мощный самородок, не способен создать столь сложное плетение, если ему кто-то его не покажет. Здесь требуется учитель. И, прошу заметить — хороший учитель. Ты получила одного из лучших, не так ли?

Лаэн оставила этот вопрос без ответа, лишь покосилась в мою сторону и вновь превратилась в отрешенное от всего изваяние.

— Тебя стали искать, но ты вместе с муженьком как сквозь землю провалилась. Вы всегда опережали моих шпионов на шаг. Очень ловко. Но вернемся к твоему учителю. Конечно же, я думала об этом. Радужная долина исключалась сразу. Я отлично знаю всех, кто проходил там обучение, и все они верно служат Империи. Никто из моих сестер в последние две сотни лет не бросал Башню. Ты не похожа ни на Ходящую, ни на Огонька. Не тот стиль работы с потоками. — Она завершила круг и вновь оказалась возле кресла. Но садиться не стала. — Тогда я решила, что кто-то из моих хитрых сестер нашел тебя в каком-нибудь захолустье и решил натаскать цепную собачонку для собственных нужд. Это была хорошая догадка. Иметь в рукаве стилет, подобный тебе, очень неплохо, и многие пошли бы на это. Какое-то время я шла по ложному следу, пытаясь вычислить ту, кто посмел сделать тебя ученицей в обход Радужной долины. Как ты понимаешь — безуспешно. Ни одна из этих куриц, — последнее слово она произнесла с особым презрением, — даже не подозревала о твоем существовании до тех пор, пока вы не совершили памятное убийство. Пришлось вернуться к самому началу и крепко подумать. Так, стоило мне только отвлечься от личностей и заняться тем, что ты наворотила, выплыли кое-какие интересные детали. У меня получилось извлечь из общего водопада силы остатки следов, что оставил твой Дар. После того, что я увидела, часть сомнений сразу отпала. Ни одна из Ходящих или Огоньков не прикладывали руку к твоему обучению. Так?

И вновь Лаэн оставила ее вопрос без ответа. Цейра Асани улыбнулась, глаза ее холодно блеснули.

— Вижу, что я права. Потому что твоя «искра» оказалась странной. В золотистой прелести есть червоточинка. Темное, очень искусно спрятанное дупло. Искорка оказалась паршивой. Наряду со светлым Даром в тебе был и темный. Никто из Ходящих не может обладать этой частью искусства. Башня отпадает, и на горизонте вырастает что? Правильно. Сахаль-Нефул и Круги колдунов Сдиса.

Услышав это откровение, я остался удивительно спокоен. Втайне от самого себя я всегда подозревал именно то, что Ласке довелось изучать магию под началом одного из некромантов восточной страны. И когда мою догадку озвучили, это не оказалось для меня открытием.

Лаэн в беседу упорно не вступала.

— То, что ты сотворила в трактире с девкой-убийцей, лишь подтвердило мою догадку. Боевое заклятье Белых. Вне всякого сомнения. Да и продемонстрированные тобой в Песьей Травке умения, чего уж скрывать — не входят в достоинства школы Ходящих. Сплошная тьма, делающая честь любому из выродков-некромантов. А уж овладеть чужим посохом! Хилсс вещь капризная и привязанная к своему владельцу кое-чем более существенным, чем магия. И все же, по словам Шена, тебе в считанные уны удалось перековать его под себя. Заставить подчиниться. Не каждый из колдунов справится с такой задачей. Это Седьмой и Восьмой круг, если не ошибаюсь. — Мать села в кресло, сняла с рукава несуществующую пылинку. — А уж если говорить о Башне, никто из нас не осмелится прикоснуться к порождению чужой магии, так же, как никто из некромантов не возьмет в руки Синее пламя. Это равносильно потере Дара, если, конечно речь не идет о Целителях. Но идея, что тебя дрессировали колдуны, мне не слишком нравилась. Было в ней одно… несоответствие. Как мы, Ходящие, владеем одной стороной Дара, так и некроманты владеют другой. Белое никогда не станет черным, а черное — белым. И не может действовать одновременно, становясь серым. При одном исключении, — волшебница подняла к небу указательный палец. — Достигшие Восьмого круга чернокнижники, получают возможность обучаться у самих Проклятых. Шестеро владеют двумя сторонами Дара. В них горит и светлая, и темная «искра». И некоторые из их темных учеников познают основы того, что преподают в Радужной долине. Становятся немножечко… светлыми, я бы сказала. Получают доступ к простым светлым плетениям. Неплохой вариант для догадки, а?

— Малоубедительный, госпожа, — голос Лаэн, как и прежде, звучал ровно.

— Вот-вот, — тут же подхватила Цейра. — То же самое подумала и я. Малоубедительно. Шестеро были бы очень недовольны, если бы кто-то из Белых за их спинами обучал искусству какую-то приблудную девку. Надо быть совсем сумасшедшим, чтобы идти поперек воли могущественных магов и рисковать головой непонятно ради чего. Восьмой круг всегда на виду, и такое не скроешь. Так что от идеи колдуна-учителя пришлось отказаться. Я вновь оказалась в тупике. А ведь разгадка лежала прямо у меня перед носом.

На бледном лице Матери появился румянец, а голос стал попросту медовым:

— Ну вот, собственно говоря, я и подошла к самому интересному. В одну из наших милых бесед уже знакомая вам булочница обмолвилась о том, что ты якобы можешь общаться мысленно. Не раскрывая рта. В тот момент я не придала этому значения, посчитав глупой выдумкой, но когда все мои измышления на твой счет были проверены сотню раз, и оказалось, что я топчусь на одном и том же месте, я вспомнила тот разговор. Волей-неволей уцепишься за любую ниточку, — усмехнулась Цейра Асани. — И я нашла то, что искала. Мыслеречь. Подобная способность называлась — мыслеречью. О ней никто не слышал со времен окончания Войны Некромантов. Пять сотен лет это знание считалось Башней утраченным и относилось к разряду легенд. Мечтания девочек первой ступени обучения. Пшик. И тут такое… Ты владеешь этим умением?

— Нет.

Мать огорченно цокнула языком.

— Вновь лжешь. Если будешь продолжать в том же духе, придется тебя наказать, — в голосе волшебницы проскользнула угроза. — Итак. Ты владеешь этой способностью. Умеешь передавать слова, не раскрывая рта. Я взяла это утверждение за основу, и дальше стало легче. Первый верный шаг был сделан. Твой учитель смог научить тебя тому, о чем давно забыли в Радужной долине. У него оказались хорошие знания. И умения, раз из обычной природной «искры» он раздул такой талант. Сколько он потратил времени на твое обучение? Десять лет? Двадцать?

— Шесть, — глухим голосом ответила ей Лаэн.

— Шесть?! — эхом откликнулась Мать. На миг она потеряла свое спокойствие. Но лишь на миг. Задумчиво произнесла:

— Ты не врешь… Но такое просто невозможно! За столь короткий срок нельзя вырастить полноценного мага.

Я понимал, почему она сомневается. Всем известно, что обучение в Радужной долине начинается с пятилетнего возраста. Когда детям исполняется двенадцать, они восходят на первую ступень мастерства. И заканчивают через восемь лет, на девятой, когда им минует двадцать. А затем каждого прикрепляют к отдельному преподавателю еще на пять лет. Только после этого обучающийся становится полноправным магом.

Здесь же, по словам Лаэн выходит, что в скорости обучения она заткнула за пояс всех Ходящих.

— Хотя… — протянула Цейра Асани, бросив на мое солнце быстрый взгляд. — Зная, кто был твоим учителем, я могу предположить, что его методика преподавания в корне отличалась от классических канонов, принятых последние пять веков. Тот, кто легко вшивает в голову ученицы, срабатывающие в ответ на Дар Проклятых «заклинания-арбалеты» — мастер. И это еще один шаг в пользу моей догадки. Потрясающая скорость обучения, возможная лишь в далеком прошлом. Мыслеречь. Команды, наложенные на подсознание. Искусство владеть обоими сторонами Дара и то, как ты работаешь с плетениями, сейчас такие вязи давно забыты, — все указывает, что тебя обучал кто-то из Шести. Проклятые, Ласка. Вот кто стоял за тобой. Они помнят то, что забыли другие. У них знания. Они способны на то, о чем я рассказывала. И они управляют и светлой, и темной «искрой». Невероятно? Я тоже так вначале подумала. Но потом решила — почему бы и нет?

Когда я услышал о Проклятых, то чуть не расхохотался. В жизни не слышал большей глупости.

Но стоило бросить взгляд на Лаэн, смех застрял в горле, а в груди предательски ёкнуло.

Ее лицо оставалось спокойным, она даже умудрялась вежливо улыбаться, но синие глаза горели неприкрытой ненавистью к волшебнице.

Ходящая оказалась права! Невероятно! Непостижимо! Невозможно! Лаэн и Проклятые! Это просто не укладывалось в голове! Такое вообще невозможно!!!

— Тебе нет смысла отрицать очевидное, — мягко сказала Цейра Асани, не обращая внимания на не самый ласковый взгляд моей жены. — Я хочу тебе помочь.

— Простите, госпожа, но отчего-то я сомневаюсь, что все дело в вашем желании оказать помощь, — холодно отчеканила Ласка.

Лицо Матери окаменело, и тон ее изменился. Он перестал быть дружелюбным.

— Кто натаскивал тебя, девчонка?! Кто развил твою силу до такой степени, что еще два-три года, и ты будешь достойна места в моем Совете?! Кто из них не побоялся вложить в твою тупую светловолосую голову столь бесценные, давно утраченные знания? Кто?! Назови имя, чтобы я поняла причину, зачем им понадобилось с тобой возиться?! Это не могли быть ни Чума, ни Чахотка. Они Огоньки, и при всей силе их плетения не могут отличаться столь изящным почерком. Значит, остаются женщины. С тех пор как вас поймали, я каждый вечер хожу в зал Проклятых и стою перед портретами этой четверки, гадая, которая из них взяла под крылышко такого славного цыпленка. Оспа никогда не свяжется с такой, как ты. Со времен Темного Мятежа она ненавидит красивых женщин, и скорее убила бы тебя, чем взяла в ученицы. Корь никогда не брала учеников и всегда держалась в стороне от остальных. Значит, остаются Проказа и Тиф. Обе способны на такой поступок. Обоим хватит опыта даже таракана превратить в мага. Ведь Тиф приехала в вашу деревню и теперь преследует тебя. Не может ли быть так, что ею движет гнев учителя на предавшую ученицу?! Назови мне имя!

— Вы абсолютно правы, госпожа, — произнесла Лаэн. — Тиа ал’Ланкарра научила меня всему, что я знаю.

Услышав такое откровение, я от удивления раскрыл рот и вытаращился на Ласку так, словно видел ее впервые в жизни.

— Лжешь! — неожиданно тоненько взвизгнула Цейра Асани, и ее бледное лицо пошло малиновыми пятнами. — Я предупреждала! И теперь за твою глупость ответит он!

Руки матери охватило синее пламя, и в то же мгновенье цепкие невидимые пальцы безжалостно сжали мое горло. Я вместе со стулом рухнул на пол, больно ударившись спиной и головой. Попытался бороться и скинуть с себя магического душителя, но стало только хуже.

— Отпусти его, ведьма! — закричала Лаэн. — Он ни в чем не виноват!

— Имя, дура! Скажи, кто тебя учил, и он будет жить!

Я уже хрипел. Казалось, что невидимая пиявка высасывает воздух из моих легких. Перед глазами поплыли разноцветные круги.

— Еще немного, и он ляжет в могилу! Имя!

— Сука!

— Имя!

— Будь ты проклята!

— Имя! Назови его!

— Гинора! Ее звали Гинора! — звенящий от отчаянья голос Лаэн доносился издали, уже был едва слышен…

И в этот самый момент я умер.