"Антон Павлович Чехов. Рассказ неизвестного человека" - читать интересную книгу автора

сейчас поведут в полицию, что вы меня разлюбите, - одним словом, бог знает
что! Уйду, думаю, в монастырь или куда-нибудь в сиделки, откажусь от
счастья, но тут вспоминаю, что вы меня любите и что я не вправе
распоряжаться собой без вашего ведома, и все у меня в голове начинает
путаться, и я в отчаянии, не знаю, что думать и делать. Но взошло
солнышко, и я опять повеселела. Дождалась утра и прикатила к вам. Ах, как
замучилась, милый мой! Подряд две ночи не спала!
Она была утомлена и возбуждена. Ей хотелось в одно и то же время и
спать, и без конца говорить, и смеяться, и плакать, и ехать в ресторан
завтракать, чтобы почувствовать себя на свободе.
- У тебя уютная квартира, но боюсь, для двоих она будет мала, -
говорила она после кофе, быстро обходя все комнаты. - Какую ты дашь мне
комнату? Мне нравится вот эта, потому что она рядом с твоим кабинетом.
Во втором часу она переоделась в комнате рядом с кабинетом, которую
стала после этого называть своею, и уехала с Орловым завтракать. Обедали
они тоже в ресторане, а в длинный промежуток между завтраком и обедом
ездили по магазинам. Я до позднего вечера отворял приказчикам и посыльным
из магазинов и принимал от них разные покупки. Привезли между прочим
великолепное трюмо, туалет, кровать и роскошный чайный сервиз, который был
нам не нужен. Привезли целое семейство медных кастрюлей, которые мы
поставили рядком на полке в нашей пустой холодной кухне. Когда мы
разворачивали чайный сервиз, то у Поли разгорелись глаза, и она раза три
взглянула на меня с ненавистью и со страхом, что, быть может, не она, а я
первый украду одну из этих грациозных чашечек. Привезли дамский письменный
стол, очень дорогой, но неудобный. Очевидно, Зинаида Федоровна имела
намерение засесть у нас крепко, по-хозяйски.
Вернулась она с Орловым часу в десятом. Полная горделивого сознания,
что ею совершено что-то смелое и необыкновенное, страстно любящая и, как
казалось ей, страстно любимая, томная, предвкушающая крепкий и счастливый
сон, Зинаида Федоровна упивалась новою жизнью. От избытка счастья она
крепко сжимала себе руки, уверяла, что все прекрасно, и клялась, что будет
любить вечно, и эти клятвы и наивная, почти детская уверенность, что ее
тоже крепко любят и будут любить вечно, молодили ее лет на пять. Она
говорила милый вздор и смеялась над собой.
- Нет выше блага, как свобода! - говорила она, заставляя себя сказать
что-нибудь серьезное и значительное. - Ведь какая, подумаешь, нелепость!
Мы не даем никакой цены своему собственному мнению, даже если оно умно, но
дрожим перед мнением разных глупцов. Я боялась чужого мнения до последней
минуты, но как только послушалась самоё себя и решила жить по-своему,
глаза у меня открылись, я победила свой глупый страх и теперь счастлива и
всем желаю такого счастья.
Но тотчас же порядок мыслей у нее обрывался и она говорила о новой
квартире, об обоях, лошадях, о путешествии в Швейцарию и Италию. Орлов же
был утомлен поездкой по ресторанам и магазинам и продолжал испытывать то
смущение перед самим собой, какое я заметил у него утром. Он улыбался, но
больше из вежливости, чем от удовольствия, и когда она говорила о
чем-нибудь серьезно, то он иронически соглашался: "О, да!"
- Степан, найдите поскорее хорошего повара, -обратилась она ко мне.
- Не следует торопиться с кухней, - сказал
Орлов, холодно поглядев на меня. - Надо сначала перебраться на новую