"Игры чудовищ" - читать интересную книгу автора (Рымжанов Тимур)

Часть четвертая Плата по счетам

Геометрически ровное пространство подземелья удивительным образом перемежалось с изяществом резных кружев, украшающих поверхность огромных каменных плит. Не знаю, что это было прежде — заброшенный военный бункер или старая соляная шахта, каменоломня — не важно. Главное, что благодаря мастерству художников и архитекторов это превратилось в сказочный мир, который окутывал нас своим влажным сумраком.

— Не слишком ли роскошно для некрополя? — Ира присела на широкую мраморную скамью, расслабляя широкий пояс. — Может, это просто красивое название?

— Не знаю, мне всегда казалось, что некрополь и должен быть таким роскошным, помпезным.

— А ты чего такой грустный? Ты здоров?

— Устал я что-то. Два часа как идиоты топтались у ворот, все гадали, как их открыть, а там всего-то петли тугие. Не понимаю.

— Чего не понимаешь?

— Ну, вроде ждал больше всяких каверз. Ядовитых стрел, скрытых в стенах ножей, ям, тупиков. Да еще бог знает чего!

— Два часа пустых поисков, это, по-твоему, не каверза?

— Значит, я ищу слишком сложные пути, все время в ожидании какого-то подвоха, а его все нет и нет. Решение задачи легкое и самое обычное.

— … А ларчик просто открывался.

— Да, ты права, ищу проблем там, где их нет.

За то время, пока мы с Ирой были в игре, наше общение стало каким-то символичным, образным. Язык недосказанных слов, жестов, взглядов. Ведь знаю ее чуть меньше месяца, а такое впечатление, будто знакомы всю жизнь и вот встретились в таком неожиданном месте после долгой разлуки.

Странно, я представляю себе, как вернусь домой, в свою холостяцкую берлогу, и буду, как и прежде, один, сам по себе, ни от кого не зависим, и мне становится грустно. Не то чтобы тоскливо, а как-то неуютно от таких мыслей. Ее не будет рядом. Она не станет деловито расхаживать по комнате, что-то напевая себе под нос. Не будет пахнуть кремами и духами. И не будет мокрых полотенец, разбросанных по всей комнате, отпечатков босых ног на кафеле в ванной, придирчивых взглядов на мою одежду, не всегда чистую и всегда мятую. Мне жаль, если так произойдет. Дойдем мы до главного приза или нет, теперь не имеет значения. В ее жизни намечаются большие перемены. А в моей? Что изменится у меня? Кроме как нахамить начальству и высказать все, что думаю про торговую фирму своего шефа, я ничего больше не сделал. Может, сменю работу, обновлю мебель, гардероб. Ну что еще? Нежелание расставаться с Ирой — единственная причина, по которой я все еще здесь, в игре. От непрерывного махания мечом мои ладони стали грубыми, как пятки. Синяки на плечах и бедрах вообще не думают проходить, с каждым днем они лишь более живописно изменяют цвет от темно-синего, до светло-зеленого. Я устал, но иду сквозь уровни, азартно играю, сам держу себя в руках, постоянно помня о том, что всюду камеры, всюду сотни свидетелей, которые знают о каждом нашем шаге, о каждом движении. Может, именно поэтому я сдерживаю выражение своих чувств к ней. Не хочу разбрасываться сокровенными словами на публике, не хочу трепать их, словно боевое знамя. А надо! Если я не скажу этого сейчас, то не скажу больше никогда. Потом будет поздно, потом начнется совсем другая жизнь, у каждого своя.

Сережка устроился на корточках возле мраморной колонны и стал чистить меч припасенным лоскутом наждачной бумаги. Уж очень нравилось ему это занятие. В сырых подземельях ржавчина появлялась на оружии и на доспехах почти мгновенно, стоило только день пропустить — и вот рыжая паутина уже поползла по шлифованной стали. Ира сунула мне в руки колчан со стрелами:

— Леша, распуши оперение, а то у стрел уже хвост крутит.

Я подтянул к себе тугой и твердый короб колчана и стал вытаскивать стрелы по одной, выискивая возможные дефекты. Надо было отсидеться. Сутки прошли с тех пор, как мы вошли на одиннадцатый уровень, и до сих пор так и не удалось нормально отдохнуть. То блуждали в темном лабиринте, то возились с дверью, которая, как оказалось, была открыта, а теперь попали в зал некрополя, где спать невозможно, ибо люстры горят ярко, и вообще все это подземелье скорее напоминает станцию метро. Может, кто-то и сможет спокойно спать на жесткой скамейке станции метро, но только не я. Следовало найти укрытие поуютней и поменьше.

— Что ты будешь делать с главным призом? Это большая сумма, — спросил я Иру, устроившись поудобней у ее ног.

— Была бы сумма, а что делать, всегда найдется.

— Ведь что-то ты все-таки планировала?

— Теперь не знаю. Раньше думала, с этим проблем не будет. Планы, конечно, были, но сейчас они все кажутся такими глупыми и наивными. Детский сад какой-то. Даже говорить о них не хочу.

— Ну, опиши хоть в общих чертах.

— В первую очередь я хотела машину. Такую маленькую, скромненькую. Чтоб не месить грязь по улицам собственными ногами. Поверь мне, от грязи по самые колени настроение испортится у кого угодно. У меня давно была эта мечта. Еще в училище, на втором курсе, однажды стояла на остановке, после новогодних праздников. Сессия на носу, кучу хвостов подбирать надо, а еще работа. Холодрыга жуткая. Стою вечером на остановке, жду автобус, а его, заразы, все нет. Окоченела вся, а пешком идти не близко, да и ветер такой пронзительный, со снегом прямо в лицо. И тут подъезжает какой-то бритый затылок на хорошей машине, опускает стекло и нагло так, с ухмылкой, рукой машет, мол, запрыгивай. Я на него посмотрела и аж поморщилась, ну урод уродом, смотреть не на что, маленький, как мышонок. А в машине так тепло, уютно, музыка играет, музыка, кстати, довольно приличная была. От теплого воздуха мне чуть дурно не стало, еще секунда, и я бы села, наплевав на все. Остановилась. Фиг, думаю, тебе, на такой дешевый трюк не поймаешь, а самой так хотелось сесть в машину. Он не дождался, уехал, а я думаю: на двух работах корячиться буду, но все же куплю себе машину, хоть маленькую, самую дешевую, подержанную, но не буду, как дура, торчать на остановках.

— Да, машины с каждым годом все дешевеют, их скоро на сдачу давать будут, особенно отечественные.

— Потом я поняла, что дело вовсе не в машине. У меня в ту зиму было только пальто, удобное, длинное, я считала его теплым. А на следующий год мне одна знакомая подарила свою дубленку. Там рукав немного порвался, но я все зашила, подогнала под себя, почистила. Все дело оказалось в одежде. Какой бы сильный мороз ни был, руки щиплет, за нос кусает, а вот до костей не пробирает. Тогда-то я и поняла, не в машине дело…

— Да, порой в сложных ситуациях возникают такие мысли, что потом сам диву даешься, и как только такое в голову могло прийти?

— Помню, в новогодние праздники, года три назад, зашла к знакомым. Ленка, мы с ней вместе учились, вышла замуж за бизнесмена. Судя по всему, только из-за денег и вышла, Так вот все у них дома есть, ну битком, полный дом, у праздничного стола аж ножки подгибаются, жратвы на целый полк и ставить некуда, а все равно в доме мрак. Отношения как у кошки с собакой. И вроде веселятся, пьют, все небо закидали фейерверками и ракетами. А нет в доме праздника. Улыбки фальшивые, слова сквозь зубы. У Ленки глаза вечно на мокром месте. Ну что это за жизнь?

— Здесь обмен простой: либо деньги, либо настоящие чувства. Вместе никогда не получается.

Слушая нас, Сережка даже перестал елозить шкуркой по лезвию меча. Сам того, не замечая, увлекся разговором. Потом встал, быстрым и уже заученным движением отправил клинок в ножны и сказал:

— А я считаю так: если есть деньги, то все приходит само собой. Только пожелай. А любовь, — это когда любишь не за что-то, а потому что. За деньги «потому что» не продается…

Мы с Ирой только переглянулись. Что можно было ответить мальчишке, который, наверное, сам не понимал, насколько он прав. Я тоже встал, сделал несколько шагов, разминая затекшую ногу, начал подтягивать ремни на щитках.

— Но ведь мы же сюда не за деньгами пришли! Мы же просто играем?!

Кивнув головой мне в ответ, Сережка помчался дальше по залу изучать окрестности, а Ира подошла ко мне совсем близко и тихо так, на ушко, спросила:

— А сам-то ты веришь в то, что сказал?

— Верю. Все, что мне нужно от этой игры, это лишь быть рядом с тобой, а все остальное не важно, Именно поэтому я все еще здесь.

Она обняла меня, прижалась ближе, вскользь коснулась теплыми, чуть влажными губами моей щеки и положила голову на мое плечо.

— Ты довольно редкий экспонат. Словно древнее ископаемое, или, может, на тебя игра так подействовала?

— О чем это ты?

— Ты играешь в рыцаря или на самом деле такой?

— Не знаю, здесь мне очень легко, я не напряжен, такой как есть, не притворяюсь, не корчу из себя делового, успешного, богатого. Все как во сне, и я не хочу просыпаться. Мне нравится этот сон. Мне нравится быть здесь в этих доспехах, которые сейчас на мне, железные, тяжелые и уже потертые.

— Не бросай меня, ладно? Оставайся таким, как ты есть…

Сережка возвращался, шел по залу деловито, не спеша, на ходу застегивая шлем, который был ему немного великоват.

— Хватит вам обниматься! У нас тут гости, вон рукав мне порвали.

Я посмотрел на Сережкину кольчугу, из которой был вырван клок и разогнутые кольца съехали вниз под собственной тяжестью, оголяя белую ткань рубашки. На кольцах кольчуги висела отрубленная рука, уродливая, иссохшая. Длинные когтистые пальцы намертво вцепились в кольчугу. Сначала я подумал, что это лапа скраджа, но потом понял, скрадж Сережку бы не тронул. Значит, это кто-то другой, с кем мы прежде еще не встречались.

— Что это было?

— Да мразь какая-то, напугал меня, зараза, как схватит за рукав, а я мечом со всей силы и бежать. Он в гробу возле выхода.

— Ага, там есть выход и гроб, что ж, разведку можно считать удачной. Вот только содержимое этих гробов нас как-то не очень интересует.

— Мне показалось, или здесь действительно становится темней? — спросила Ира, оставаясь все такой же спокойной.

— Свет выключают! — крикнул Сережка и метнулся в сторону.

— Ты куда?

Сережка уже распахнул незаметную дверцу у противоположной стены с большой буквой «М» на ней.

— Мне надо.

— Иди с ним, по-моему, он еще сам не понял, насколько испугался. — Ира толкнула меня в бок и сама двинулась к колонне. — Иди, я посмотрю, что будет дальше.

Туалет был самый что ни есть современный. Увидев одну закрытую кабинку, я решил, что Сережка уже там, и не стал его беспокоить, только окликнул:

— Эй, разведчик, ты в порядке?

— Угу.

Здесь освещение не меркло, как в большом зале. Машинально открыв кран, я заполнил фляжку водой под самое горлышко. Когда все дела были сделаны, мы с Сережкой погасили свет и тихонько приоткрыли дверь.

— Как настроение?

— Супер!

В большом зале стало совсем темно. Ира стояла возле двери, держа в руках немного потрескивающий лук с наспех натянутой тетивой. За стенами некрополя что-то гулко ухало и шипело, словно паровоз. Стоял протяжный гул, и вообще посторонних и необъяснимых звуков было слишком много. Между колоннами и скульптурами скользили тонкие красные лучи лазерных детекторов, бьющие прямо из глаз изваяний, стоящих в нишах стен. Каменные истуканы словно осматривались.

— Это что-то новенькое.

— Тихо. — Ира приложила палец к моим губам и снова устремила взгляд в темноту. — Там шаги.

Стянув с шеи платок, она намотала его на браслет, чтобы тот не выдал ее в темноте. Сережка последовал ее примеру, а мне пришлось опустить рукав куртки и плотно затянуть манжет перчатки на запястье.

Стараясь двигаться бесшумно, я прошел вперед и присел возле первой колонны. Замер. Сердце гулко билось в груди, предчувствуя надвигающуюся опасность. Медлительное пятнышко лазерного луча скользнуло совсем близко.

Шагов я не слышал. Только приглушенный стук, скрип. В самом конце зала что-то происходило. Какое-то скрытое от глаз движение.

Я вспомнил, справа от двери туалета находилась скамейка, за которой можно было спрятаться от датчиков и возможных гостей. С теми, кто обитал на этом уровне, мы еще не успели познакомиться, но я уже догадался, кто будет на этот раз. Внимательно отмечая движение каждого луча, я осторожно двинулся на ощупь, выставив вперед руку. Кольчуга предательски зазвенела, и я остановился, потом снова медленно двинулся вперед. Почему-то стало сложно удерживать равновесие, пришлось присесть на корточки.

Ира уже стояла за скамьей, Сережка вжался в каменную стойку, обнажил меч. Лишь бы только не звякнул об пол. Я хотел сделать еще шаг, но крепкая рука Иры схватила меня и удержала. Красное пятнышко лазера перепрыгнуло со стены на мое плечо и продолжило движение дальше по груди. Я не мог даже вздохнуть. Дай бог, если датчики реагируют только на движение. Будет хуже, если они еще определяют объем и температуру. Никакой реакции не последовало. Выходит, пронесло и сканеры не такие умные, как я о них подумал.

Прошло минуты три томительного ожидания. Все казалось спокойным, но я чувствовал, что в зале мы не одни.

Сережка старался говорить тихо, но, видимо, он действительно был сильно возбужден и напуган.

— Я их рассмотреть не успел, только почувствовал, за рукав что-то вцепилось, а я как махну мечом! Чуть не описался от страха.

В дальнем углу, метрах в пятидесяти от нас, снова послышались странные звуки, и все лучи-сканеры, словно по команде, метнулись в ту сторону.

Вспыхнул свет, не такой, как прежде, он был словно театральный прожектор. Бил из пола прямо в пестрый потолок. Яркий, белый, он образовал словно еще одну колонну. В этом холодном, голубоватом свете мелькнула стремительная фигура. Странные прожекторы были спрятаны под узорными плитами пола. Мы лишь плотней вжались за спинку скамьи, сквозь узкие щели которой все было прекрасно видно. Еще один прожектор озарил пространство у противоположной стены. Послышался утробный рык и шарканье. В круг света, словно из темноты кулис, вышло отвратительное создание, очень напоминающее полусгнивший труп. Вот откуда исходил этот странный запах прелых листьев.

То ли мне показалось, то ли действительно скрипнула дверь туалета и затхлая вонь усилилась. Сережка все видел, он как раз смотрел мне за спину. Я лишь почувствовал, как часто он задышал. Новый скрип, уже подальше, и снова шаркающие шаги.

— Зомби! — прошептал Сережка и сам же заткнул себе рот ладонью.

В ответ я только кивнул головой, но больше не шелохнулся, ждал. Еще один луч выхватил из мрака теперь уже четко различимую фигуру в ярко-оранжевом костюме с синими полосами. Фигура была настолько стремительна, что принять ее за куклу было невозможно. Без всяких сомнений, это был человек. Я насчитал уже семерых ходячих мертвецов. Человек в пестром костюме попытался, как и прежде, спрятаться в тень, но свет вспыхнул во всем зале, осветив медленно шагающие тени.

Такого отборного мата мне прежде слышать не приходилось. Чуть приглушенные резкие фразы сыпались, как из слесарной мастерской вечером в пятницу. Человек в странной яркой одежде отпрянул к стене. Сдернув с плеча нечто очень напоминающее пулемет, он опустился на одно колено и выстрелил прямо в шаткую нежить в нескольких метрах перед собой. Довольно громкие хлопки и лязг какого-то механизма в оружии привлек внимание блуждающих по залу мертвецов. Оружие стрекотало и хлопало, заряды вылетали с огромной скоростью, разбрызгиваясь яркой оранжевой краской по всему телу рычащих кукол. Но монстры не реагировали, лишь чуточку замедляли шаг. Стрелок это понял, быстро вскочил на ноги и метнулся к лестнице. Только сейчас стало видно, что все ступеньки поменяли угол наклона и стали неприступны. Прямо над головой заскрипел поворотный механизм, и скульптура высокого человека с копьем в руках скользнула в глубь стены, открывая проход для еще одного мертвеца. Легко шагнув на скамью, как на ступеньку, монстр, словно в дешевом фильме, выставил вперед руки и пошел по направлению к загнанному в угол стрелку. Жаль, я не успел сосчитать все скульптуры. Но все мои сожаления испарились уже через несколько секунд, когда на скамейку ступила еще одна обглоданная нога в рваных лохмотьях. Стрелок тем временем не прекращал извергать из себя самые отборные ругательства, которые приглушал темно-синий шлем, но не такой, как у нас, а очень современный, с зеркальным стеклом, как гоночный. Ловко откатившись в сторону, пулеметчик сорвал с пояса какой-то баллон и быстрым, заученным движением вставил его в углубление своего оружия. Сменил обойму. Отработанная емкость, как огромная гильза, сама отлетела в сторону, звонко прокатившись по мрамору с характерным звуком. Снова треск и хлопки выстрелов. На этот раз он целился в голову. Мне было видно, как оранжевая краска забрызгала мертвецу всю физиономию и, похоже, пластиковые капсулы выбили один глаз, но монстр только покачнулся, продолжая двигаться прямо. По всему было видно, что подобным оружием этих уродцев не одолеть. Зомби шаркали медленно. Стрелок отбросил пулемет и скинул со спины ранец; дела у парня были совсем плохи. Быстро набирая скорость, он, словно горнолыжник, обогнул нескольких кукол и, выхватив два огромных пистолета, закрепленные на бедрах, просто рухнул на колени, заскользив по гладкой поверхности. Как мне показалось, стрелял он просто замечательно. Очень экономно, расчетливо, точно, и это с обеих рук. Будь у него настоящее оружие, то, наверное, эффект был бы потрясающий, но мощность пистолетов явно была намного ниже, чем у скорострельного агрегата, который был в его руках до этого. На пули с краской, вылетающие из пистолета, шатающиеся куклы вообще не реагировали.

Я уже понял, откуда взялся этот странный персонаж. Он вывалился из «Лабиринта», параллельной игры, которая также была частью большого комплекса. Не знаю, каким образом, по прихоти ли судьбы или благодаря точным расчетам операторов, но попал он сюда не случайно. Возможно, там, откуда он пришел, его оружие и могло нанести какой-то ощутимый вред другим игрокам или тварям, обитающим в «Лабиринте», но здесь он оказался словно голым и безоружным. Один из мертвецов сильно замахнулся и ударил сбоку. Узкий обзор в шлеме, судя по всему, не позволял стрелку увидеть этот коварный удар, и он пропустил его. Ткань комбинезона разорвалась, из-под нее потекла тоненькая струйка «крови». Разумеется, это была та же самая «кровь», что и у нас под доспехами. Браслет на его руке, похожий на наруч, ибо он занимал почти все предплечье до самого локтя, мигнул желтым, легонько пискнул, но снова откатился на зеленую планку длинной шкалы. Стрелок вскрикнул, выругался и отмахнулся, но монстр ловко перехватил его руку и повис на ней, словно обезьяна. Подтянувшись ближе, он вцепился зубами в руку стрелка, а тот все никак не мог избавиться от хватки мертвеца. Удары рукояткой пистолета и коленом не давали желаемого результата, сзади подкрадывался еще один ходячий труп.

Я успел заметить, как Сережка поджал ноги, развернулся к стене ступнями и со всей силы оттолкнулся, выскользнув в теперь уже ярко освещенный зал из-под скамьи. Продолжая скользить, он развернулся набок и, как танцор брейка, скрестив ноги, сильно ударил медлительную марионетку под колено. Не прекращая двигаться, в развороте, перевернулся на живот, упер рукоять меча в пол и подставил под падающее тело острие. Трюк удался. Напоровшись на клинок спиной, монстр обмяк и перестал двигаться. Ира подтолкнула меня локтем в плечо, завороженно глядя на эту клоунаду. И где он только нахватался таких приемов?! У стрелка тем временем на браслете запищал более высоким тоном желтый индикатор и уже не стал зеленым, его рукопашный поединок с зомби с их цепкими и острыми пальцами был проигран. Мы с Ирой, не сговариваясь, двинулись в разные стороны вдоль стены. Зомби оживились, заметив наше появление, зарычали громко и зычно. Теперь в их движениях угадывались какой-то напор и живость. Почуяли, заразы, чем дело пахнет.

Подходя к стрелку со спины, я просто снес со своего пути шаткое тело мертвеца локтевым щитком левой руки. Сейчас нужно было оторвать от парня тех тварей, которые успели к нему присосаться, не то они его насмерть затискают.

Стрелок видел мое приближение. Лежа на полу, он чуть подтянул ноги и оторвал от себя нелепую куклу руками. Этого было достаточно, чтобы я снес ее обглоданный череп единственным ударом меча снизу.

Ира словно прогуливалась в тесном круге этой толпы мертвецов, вальяжно и расслабленно. Уложив обратно свой лук, она использовала только меч. На пути ее следования отрубленные конечности сыпались на пол, как сухие ветки. Взъерошенные головы трупов падали вниз и трескались, как спелые арбузы, заливая все вокруг зловонной сине-зеленой жижей, более мерзкой и вонючей, чем кровь скраджей.

— Пригнись! — скомандовал я стрелку и начал разворот. Тот мгновенно согнул колени и уперся рукой в пол.

Сильный удар рассек подкравшуюся нежить на две части. Верхняя половинка туловища, пролетая мимо меня, попыталась ухватиться за кольчугу, но не дотянулась. Свалившись на скользкий от «крови» мрамор, она заколотила руками по полу, стараясь продолжить движение к моим ногам, но Сережка, вышедший из тени колонны, наступил сапогом прямо на шею и, удерживая обрубок зомби каблуком, вогнал ему кинжал в затылок точным движением.

Думаю, детям в этом возрасте не следует смотреть так много боевиков и мультфильмов, чем-то похожих на ожившие злые комиксы. Ведь не сам же он придумал все эти трюки?

Справа что-то мелькнуло, и я резко повернул голову. Черный рыцарь скрылся за потайной дверью и плотно закрыл ее за собой. Последнего мертвеца Ира хорошенько изуродовала, отделив от туловища все, кроме головы. Похоже, она просто веселилась. Обезвреженная тварь только шипела и вертела черепом, гулко стукаясь о каменную поверхность, ставшую скользкой от вонючей слизи.

Видя, что драка закончена, стрелок в оранжевом костюме быстро отстегнул шлем от ворота и снял его с головы.

— Вы, черт возьми, кто такие?!

— Это наш уровень! — выступил вперед Сережка, отвечая на вопрос незнакомца.

— То, что он ваш, я успел догадаться…

— Сам-то ты кто?

Мой вопрос прозвучал вызывающе, дерзко. Я вытирал меч лохмотьями, оторванными от одежды одного из павших зомби, еще дергающегося в конвульсиях.

— Меня зовут Олег. Кодовый номер один, дробь, восемнадцать, четыре, четыре. Позывной «Оса».

— Ясно. Как сюда то попал?

— Застрял я. Две «колесные собаки» зажали на башне генератора. Их можно только гранатами, а у меня как назло ни одной, и в потайках пусто. Вот я и полез в шахту вентиляции над главным процессором. Зажал лопасти автоматом, потом пытался вырвать, но сломал газовый механизм. Все, потерял ствол. Хороший был агрегат, прицельный и экономный. У меня к нему было пять обойм патронов. Потом корячился там в этих пыльных коробах часа два. Свалился в какую-то дыру, два прохода, тупик и дверь с кодовым замком. Я думал, замок хилый, всего три ролика с цифровым кодом, как на первых уровнях, а оказалось, не все так просто. Там на каждом ролике по пятьдесят знаков вместо десяти, пока перебрал все комбинации, часов пять прошло. Джек-пот какой-то! Да и то, мне кажется, открыл случайно, я с механикой давно не сталкивался.

— А дальше что?

— Вышел в зал, темно, только сканер игольчатый, тоже как на первом уровне. Ну, думаю, хрен с ним, у меня защита два икс, что ей отравленные иглы, а тут свет, шум, я как эту рожу резиновую узрел, чуть в штаны не наделал.

— Не ты первый. Дальше мы видели. Скажи, приятель, ты с какого уровня свалился?

— С шестого. — Олег произнес это с какой-то особой гордостью, словно мы должны были ахнуть от удивления.

— Что ж, можно сказать — повезло, — подытожила разговор Ира, — добро пожаловать на одиннадцатый уровень.

— Да ладно вам! Шутите? — Олег криво ухмыльнулся. — Неужто правда?

Сережка сделал еще шаг вперед и протянул руку, не снимая перчатки.

— Привет, я Сергей. Это Ира и Леша. Мы команда.

— Видно, бравая команда, раз так далеко забрались. А вот я свою команду потерял. Нас к третьему этапу из всего взвода только пятеро и осталось. Да и те быстро сгинули. Последнего я сам пристрелил, чтоб не мучился клаустрофобией, его прессом зажало.

После недолгого знакомства мы совместно стали искать выход из этого зала. Обошли все двери, которые только смогли найти, но они были заперты. Тогда Сережка предложил распотрошить всех и без того порубленных мертвецов и попробовать найти ключ внутри них. Мысль оказалась удачной. Уже в первом пустом черепе, как в шкатулке, мы обнаружили приличную связку ключей, чем-то похожих на отмычки.

Не имея карты и даже примерных ориентиров, дорогу выбирать не пришлось. Вот и отправились в тот проем, который открылся первым. Олег наотрез отказался оставаться в этом некрополе один и как-то незаметно навязался к нам в команду. В длинном коридоре, по которому приходилось пробираться согнувшись в три погибели, обнаружилось множество ответвлений, одно из которых оказалось входом в довольно уютное место со всеми удобствами, потайными схронами и какой-то мебелью, где можно было устроиться на ночлег. Нам прежде и в голову не приходило, что в ровных на вид стенах могло быть что-то спрятано. Сережка долго шарил по другим комнатам, совершенно не боясь темноты, и даже фонарик с собой не брал. Приволок оттуда ящик с хорошим запасом продуктов и два теплых одеяла. В сыром подземелье было довольно прохладно, и одеяла оказались кстати. Олег с удивлением и восторгам обнаружил полный комплект зарядного устройства для своего скафандра, и запасную кассету с газовыми баллонами оранжевого цвета.

— Как раз моя кодировка, — заявил он, перезаряжая странного вида пулемет. — На шестом уровне для «рулеточки» патронов днем с огнем не сыщешь. А тут нате вам, на самом видном месте.

— И снова рояль в кустах.

— Не понял? Вы о чем? — переспросил он меня.

— Слишком много совпадений. Не обращай внимания, это я так, о своем. Твои патроны здесь нужны не больше, чем лыжи в сауне. Гадов здесь много, но я думаю…

— Пусть лошадь думает, у нее голова больше. Мочить всех надо! И не важно чем, хоть оглоблей с гвоздями!

— Правильная философия, геройская. — Продолжать начатую мысль я не стал, она и мне самому показалась сыроватой. — Держись в том же духе.

— Хорош подкалывать!

Олег был чуть выше меня ростом, но тощий. Хотя энергии и любопытства в нем умещалось не меньше, чем в Сережке, который и минуты не мог посидеть спокойно. Коротко стриженные светлые волосы, чуть прищуренный взгляд, глаза голубые, наивные, он почему-то напоминал мне хакера, человека, способного говорить с компьютером на его родном, цифровом языке. Он казался человеком технического склада ума, таким, который на ночь ставит возле кровати два стакана, один с водой, другой пустой. С водой — ясное дело, если пить захочется, а пустой — вдруг не захочется. Каким шальным ветром занесло его в игру, не могу себе даже представить. Чемпион по толканию мышки вдруг решил стать крутым парнем?

Они с Сережкой быстро нашли общие темы и бубнили почти всю ночь, что-то бурно обсуждая, похоже, одну из популярных сетевых страничек. На вид Олегу было лет восемнадцать, не больше, но, судя по всему, с восьмилетним мальчишкой ему было общаться легче, чем подстраиваться под наше с Ирой полужестовое общение. Мы для них казались динозаврами, стариками. На их фоне мы выглядели сонными черепахами, флегматичными и неспешными.

Мне почему-то не спалось. Быть может, оттого, что так и не нашли выключатель, а выкручивать лампочку из закованного в железо плафона не хотелось. Или оттого, что слишком много впечатлений было за весь день. Олег уложил Сережку спать и подсел ближе ко мне:

— Слушай, Леша, я вот что хочу сказать, если вдруг возникнут проблемы, ты мне только намекни, я сразу отколюсь. Не буду вам мешать. Могу себе представить, чего вам стоило добраться до этого уровня, так что без комплексов, ладно? Я вам игру ломать не хочу. Все понимаю.

— Не волнуйся, скажу, не постесняюсь.

— Я хотел спросить, мне, наверное, тоже придется во все это железо переодеваться? Скажи только, где его добыть.

— Честно сказать, я в этом не уверен. Твое появление здесь не может быть просто случайностью.

— Что-то я с трудом понимаю.

— Сколько уровней в вашей игре?

— Двенадцать.

— И что ты знаешь про двенадцатый?

— Да никто про него ничего не знает. Только то, что там главный приз, и не более того. А что это, как выглядит — загадка.

— Вот и у нас та же проблема. Но есть у меня смутная идея, что для обеих игр последние уровни одинаковые. Попади ты сюда один, эти зомби, в некрополе, в клочья бы тебя порвали. Или всю вашу команду, без разницы. Ваши пули их не берут.

— Успел заметить.

— А вдруг мы угодили бы на твой шестой уровень. Что тогда?

— Плохо дело. Без защитного костюма «два икс» там делать нечего. Почти весь уровень заполнен «ядовитым газом», вонючим до неприличия, да еще и «колесные собаки». Может, твой меч их и возьмет, да вот только одну, двух, а там их десятки.

— Что за чудища такие?

Олег ухмыльнулся, поерзал на месте и, выставив вперед руки, приготовился описывать странных существ языком жестов.

— По сути дела, это большие ящики на колесиках или гусеницах. Устойчивые, шустрые, в довольно прочном корпусе. Умные до неприличия. Корпус под напряжением, но не во всех местах, так что голыми руками их трогать не рекомендуется. Из корпуса выдвигаются дисковые пилы и рвут на тебе скафандр. Плюс к этому снабжены хорошим пневматическим оружием и стреляют, заразы, довольно метко.

— Как же с ними справляться?

— Я уже говорил, только гранатами. Они как черепахи, если сможешь их перевернуть, то считай, повезло, они хоть и становятся неподвижными, все одно стреляют куда попало. Поговаривают, если их разобрать, то внутри может оказаться «логический ключ». Очень редкая вещь. Открывает почти все двери, даже арсеналы. Многоразовый.

— А есть проблемы с оружием?

— В промежутках покупай, что хочешь, были бы деньги, вот только много с собой все равно не утащишь, это тебе не RPG типа DOOM. И не факт, что на этапе окажется спрятанный в потайке запас. Нужны баллоны с кислотой. Ну, в смысле с газом, сами пули, но только твоей кодировки, и батареи для скафандра и шлема, у них раздельные схемы и вольтаж разный. Еще аптечки. Но они вообще большая редкость, да и тех больше трех не возьмешь, в поясе просто больше ячеек нет.

— А показатели браслета не восстанавливаются?

— Суток через двое, но можно переключить энергию скафандра, однако так обычно не делают.

— А зачем в скафандре и шлеме энергия?

— Как зачем! Если ключ добыл и снял с портала, то он без энергии только пять минут пригоден к употреблению. Чтоб хранился подольше, его надо держать подключенным к батареям. Ключи все электронные! И потом здесь в системе «два икс» есть усилитель, что-то вроде гидравлики, вентиляция, подогрев. Бывает так, заходишь на этап, третий, например, а там все в снегу и дубак такой, аж челюсти сводит, минус двадцать. Или наоборот, такое пекло, что хоть из кожи выпрыгивай, а то, бывает, и воды по горло. Шестой уровень, конечно, нормальный, в смысле температуры, но вот дышать там без скафандра нельзя. А фильтры тоже расходный материал, между прочим, и стоят конкретных денег. Не рассчитал — привет семье.

— Сурово.

— Я, прежде чем в игру сунуться, в Питере почти год в клуб ходил, все готовился. Честно говоря, пока по деньгам только путевку и отбил.

— Стрелять так ты тоже в клубе научился?

— Нет, это я дома, из пневматического пистолета. Всегда мечтал классно стрелять.

— У тебя здорово получается.

Олег извлек из ворота своего скафандра довольно плотный капюшон и, накинув на голову, прислонился к стене.

— У вас, я смотрю, тоже не молочные реки в кисельных берегах. Малой вон как мечом машет, загляденье.

— Мы его на седьмом уровне подобрали, хотел у нас воду стащить. Его родители попали в капкан, а он один выбирался несколько часов, грязный, ободранный. Воду для них искал.

— А я думал, это ваш.

— Нет. Папа с мамой на первом уровне сына дожидаются.

— Что, не смогли вытащить из ловушки?

— Может, и смогли бы, да не успели. Как раз в этот момент скорпионы со всех щелей поперли.

— Фу! Гадость, какая, ненавижу пауков.

— Вот тогда-то Сережка главного монстра и завалил. Он их тоже ненавидит.

— Обалдеть! Значит, весь смысл игры — вали всех, кто рожей не вышел?

— Ну, типа того. Есть там, конечно, и разбойники, и кочевники, и со всеми ухо надо держать востро. Тут простой мальчишка в трактире за косой взгляд прирезать может. А за кошелек ногами запинают до красного цвета.

— Я тут недавно был на одном уровне, — похвастался Олег, — и нашел такую классную вещь!

Олег затрещал застежками-липучками на скафандре и достал из кармана маленький драгоценный камень. Размером чуть больше ногтя, хорошо ограненный, крохотный изумруд.

— Говорят, он стоит целую сотню золотых монет.

— Правду говорят.

— А ты откуда знаешь?

Не хотел я хвастаться, думал, разговор сам сойдет на нет, но пришлось. Я лишь вытащил из сумки свой кошелек с той мелочью, что прихватил в дорогу, на всякий случай. Олег взял его в руки и деловито подсветил фонариком. И как у него только получалось так выкатывать глаза. В какой-то момент я подумал, что они у него из орбит вылезут.

— Ну, ни фига себе! Это ж целое состояние. Я бы за такой кошелек тоже прирезал! Все! Решено! В следующий раз иду в ваш комплекс. Тут же денег на три путевки, еще и на выпивку останется!

— Просто у вас расходов больше. Снаряжение, фильтры, скафандры. Обоймы, патроны. А у нас все проще. Дали тебе на первом уровне кольчугу, меч и щит, вот так и иди хоть до конца.

— Вы там столько мумий нарезали и за это даже гроша ломаного не получили! Скольких же надо было на перо посадить, чтоб такую сумму наскрести?

— А денег у мумий и не было. Они сами деньги. Отрубил гаду голову, иди продавай, авось кому и понадобится, или руку, или еще какую запчасть. Если донесешь, конечно.

— Вот и мечетесь челноками туда-сюда?! Это ж, сколько добра там лежит нарубленного!

— За одну голову крутого рогатого монстра мне дали шесть тысяч. Правда, на первом уровне.

— Запомню на будущее.

— Только ты не думай, что они там пачками ходят, их еще найти надо.

Казалось, Олег немного приуныл. Логично было предположить, что их игра стоила дороже и потому призы были поскромней. У нас же бонусы солидные, и цены ниже, да и рейтинг игры был чуточку побольше. Так что все сходится.

— Слушай, Леша, а говорят, у вас в игре есть какой-то супернапиток, от которого башню сносит.

— Есть. Вино, очень дорогое. Называется «Слезы ангелов». Это вино изготавливается только на территории комплекса. И больше нигде в мире. У компании патент на него, что само по себе огромное вложение.

— Оно действительно такое крутое?

— На мой взгляд, отвратительная кислятина, чуть солоноватая, я даже затрудняюсь сказать, что она такого делает. Ну, чуточку расслабляет, словно транквилизаторов нажрался, притупляет боль, мир делает капельку разноцветней, ничего особенного. На мой взгляд, просто легкий наркотик.

— Хотелось бы попробовать.

— Я не в восторге. Хотя когда заходишь на четвертый и пятый уровень, там, в трактире тебе предлагают миссию: пошарить по тамошним подземельям и отыскать бочонок этого вина. Награду обещают приличную. Дело в том, что во все бары это вино приносят только игроки и никак по-другому.

— Ладно, черт с ним, давай спать, а то завтра будем как мухи сонные, а уровень-то нешуточный.

Как потом оказалось, Олег был прав. Уровень действительно оказался очень опасный и длинный. Уже на следующий день мы прошли еще один мрачный, но спокойный лабиринт и вышли в небольшой зал, в котором и застряли. Здесь сбылись все мои самые мрачные предположения о коварных ловушках. Еще бы, это был последний этап наших приключений.

Олег немного опасливо поднял стекло шлема. Как все-таки быстро в человеке вырабатываются рефлексы, когда неожиданности подстерегают на каждом шагу. Ты не знаешь, что ждет тебя в следующий момент, что впереди. Я внимательно следил за каждым его движением и видел, насколько он напряжен.

— Аквариум, — прошептал он одними губами. — Очень сложная ловушка. Я про такую только слышал. Здесь надо соображать шустрей процессора…

— А иначе что?

— Видишь полосы в полу и стенах?

— Орнамент какой-то.

— Не просто орнамент. Каждая линия на стене, полу или потолке — это спрятанная плоскость крепкого бронированного стекла. Тропинка, по которой надо идти, разделена на секторы. Посмотри сам.

Олег отстегнул шлем от ворота, отсоединил какие-то шланги и трубки и протянул мне. Я в свою очередь водрузил его на голову и опустил стекло. Реагируя на застежку, с внутренней стороны стекла в шлеме сработали какие-то датчики и высветились странного вида шкалы и графики.

— Что это за система настроек?

— Прицел, целеуказатель, компас, датчик давления, температуры, агрессивных сред. Полный комплекс.

— И что я должен увидеть?

— Я буду переключать режимы обзора, а ты скажи, когда на левой верхней шкале в зеленом окошке появится цифра восемь.

Олег что-то надавил на боковой стороне шлема, и цифры в указанном датчике стали меняться, плавно поднимаясь от единицы.

— Семь и девять, выше не поднимается.

— Батареи совсем на пределе, для шлема так найти и не удалось. Что видишь?

— Такие же точно лучи, как в некрополе. Это инфракрасный режим?

— Не совсем, сам точно не знаю, вот только лучи эти во время движения сквозь «аквариум» трогать нельзя. Иначе сработает ловушка. Три стены и дверь. Не успеваешь открыть замок за минуту, меняются направления лучей, и встает еще одна стена, и еще одна дверь, и так без конца. С каждой новой дверью браслет на руке теряет жизненные показатели.

— Ни фига себе! И что делать?

— У меня есть пять электронных ключей, это много. Смогу соответственно открыть пять ловушек. Идти могу только я, вы лучей без шлема все равно не увидите. На той стороне должен быть компьютер, в котором нужно перенастроить систему так, чтобы она отключила все ловушки, тогда пройдете вы.

— Ты сможешь это сделать?

— Леша! Посмотри на меня! Я стою на цифре двенадцать, то есть на двенадцатом, то есть последнем уровне! Если я не смогу отключить программу в компьютере, то все равно будет круто!

— Что ж тут крутого, если не справился? — поинтересовался Сережка, давно притихший возле нас.

— Ломать программы — это круче секса! Серега, заткни уши. Представь, если бы ты со своим знанием компьютера, каким-то немыслимым образом вдруг вломился в закодированную систему Пентагона, ЦРУ или ФБР. Один пароль открыл, второй взломал, на дурака почти всю систему прошел, как бульдозер, а тут — на тебе! В самом конце, когда все самое вкусное уже у тебя на харде, тебе говорят, что последний шифр тебе не по зубам. Ну, скажи, разве не круто?!

— На это я тебе ничего сказать не могу, для меня компьютер всего лишь игровая приставка, а иногда большая записная книжка со встроенным телефоном. Удобно, практично, но вот чтоб какие-то системы ломать, это, знаешь ли, не по мне.

— Да если я кому скажу, что ломал компьютер на двенадцатом уровне игры, мне за одно это медаль на грудь вешать надо!

— Ага, «орден сутулого»!

— Не волнуйтесь, я и не такое ломал, прорвемся!

Нам доставалась роль сторонних наблюдателей. Совершенно незнакомая система ловушек. Какие-то кодовые замки, датчики, невидимые простым глазом, не нравится мне все это…

Теперь без сомнений было ясно, что Олег появился здесь не просто так. Как бы мы без него проходили этот уровень? Печенкой чую, нам его подсунули, вот только зачем?!

Медленно наступая на зеркальную поверхность пола, он внимательно осматривался по сторонам и делал следующий шаг. Крался, застывая в самых нелепых позах, приседал под невидимыми лучами, почти полз. Он был в середине этого странного зала, когда остановился и снял шлем.

— Что случилось?! — крикнула Ира, стараясь подойти как можно ближе к зеркальной поверхности.

— Ноги судорогой сводит. Немного передохну.

Я поймал себя на том, что все то время, пока он крался по залу с ловушками, я, как только мог, сдерживал дыхание и переживал за каждый его шаг, за каждое мгновение, когда он качнулся, замер в ожидании или сделал очень резкое движение. Я словно бы следил за гимнастом под куполом цирка, который только что на моих глазах отстегнул от пояса страховку и прыгнул навстречу трапеции, свободно висящей в воздухе. Сердце в груди стучало барабанной дробью, а трюк все не кончался и не кончался. До спасительной площадки с терминалом оставалось не больше трех метров. С его ростом можно было, и перепрыгнуть, но Олег не спешил. Вот терпение у человека! Еще один шаг, и вот он падает вниз лицом, выставив вперед руки. Опирается на площадку и замирает. Медленно подтягивает правую ногу, ставит ее, переносит вес тела, тянет левую… Свет во всем зале мгновенно гаснет.

— Что за хрень! — услышали мы приглушенную шлемом ругань Олега. — Сережка, уши заткни! Вот блин, модем горелый! Только не двигайтесь, не шевелитесь!

Я замер в неудобном положении, напрягся. Тьма стояла непроглядная, только на той стороне зала бледные пятна света короткой цепочкой.

— Олег! Что происходит?!

— Ради бога, только не двигайтесь! Сменился режим, теперь ловушку контролируют датчики движения. Как мне кажется.

— Что делать?

— Ничего! В буквальном смысле — ничего! Я постараюсь их обмануть, это долго, нудно, но шанс есть. Наберитесь терпения.

Я потерял счет времени. Олег словно исчез из этого пространства и не подавал признаков жизни. Он крался к терминалу компьютера в надежде на то, что сможет двигаться настолько тихо и медленно, что датчики не среагируют. Время шло. Мы терпеливо ждали, боясь даже глубоко вздохнуть.

Не вышло. Свет вспыхнул резко, неожиданно и, как мне показалось, намного ярче, чем прежде. Опустив забрало шлема, я сделал шаг в сторону, все еще не решаясь сделать шаг вперед.

— Зараза! Компьютер начинает сохранять файлы, а это очень, очень плохо! Еще чуть-чуть, и я не смогу его остановить.

Увлеченный компьютером, Олег не мог видеть, как у него за спиной открылась дверь и на пустую площадку вышел черный рыцарь. Я не знал, что делать. Бежать к нему на выручку — огромный риск угодить в ловушку, кричать — значит отвлечь его от важного занятия, и тогда дальнейший путь может быть закрыт навсегда.

Сережка тоже не стал кричать, а просто наступил на гладкую поверхность зеркального зала и молча пошел к Олегу, обнажив свой короткий меч. Ира вскинула лук, и сразу две стрелы отправились в сторону незваного гостя в черной броне.

Первая ловушка начала выдвигаться из стены. Огромная плоскость чуть матового стекла преградила путь Сергею и не давала Ире возможности выстрелить. Она тут же обошла меня и заняла другую позицию. Стекло продолжало свое движение, Сережка попробовал опередить его и побежал. Ира была вынуждена прекратить стрельбу, иначе пацан мог случайно угодить на линию огня.

Я успел заметить, как Олег быстро обернулся, посмотрел на приближающегося черного рыцаря и продолжил работу с терминалом. Да, такой выдержке можно было только позавидовать. Огромная плоскость стекла, какой бы прочной она ни была, не сможет выдержать сильного удара, тем более такой массы, как у меня. Я побежал вслед за Сережкой. Под ногами срабатывали какие-то механизмы, гудели моторчики, шипели клапаны, из пола выдвигались еще не меньше десятка стеклянных преград. Как Ира оказалась возле меня, я даже представить себе не могу, на крыльях перелетела, что ли?! Только я собрался схватить ее и потащить следом, как она сама сообразила, что разделяться не стоит.

Первый удар меча сильно пошатнул стекло, но оно устояло. Второй и третий тоже оказались безрезультатными. Сережка молотил без устали, но и его попытки были тщетны. Позади нас стены уже поднялись до потолка, образовав очень узкий стеклянный лабиринт с десятком дверей.

Ира схватила Сережку, повернула лицом к себе и взяла его на руки. Я понял, что она задумала, и решил не терять времени. Подхватил их обоих и всей нашей массой навалился на зыбкую преграду.

Стекло лопнуло, разлетаясь мелкими осколками, словно льдинками. Я зажмурил глаза, но продолжал тащить своих спутников, двигаясь вперед спиной. Масса, которую мы сейчас составляли, была огромной, ни одно стекло не сможет выдержать такой нагрузки. Еще одна стена лопнула под нашим напором. Дальше путь был свободен.

Первым освободился из объятий Иры Сережка. Он спрыгнул на пол и, вскинув меч над головой, рванул к площадке с терминалом. Черный рыцарь, видимо, все это время наблюдал, как мы портили казенное имущество, проходя сквозь стену довольно грубым способом, и потому стоял еще далеко от Олега.

Преград, отделяющих нас от площадки, больше не было. Новые тоже не появлялись. Сережка сломя голову несся навстречу рыцарю в черных доспехах, а мы с Ирой спокойно и неторопливо двигались вслед за ним. Будь я на месте черного рыцаря, то непременно бы испугался, но, слава богу, я не на его месте.

У этого мрачного воина в руках оказался огромных размеров меч, длиной едва ли не с его рост. Он спокойно вытащил его из-за спины и встал в боевую стойку. Ира не стреляла, боялась попасть в сорванца, который, похоже, вообще потерял чувство страха. А может, так оно и надо?

Но ни мне, ни бойкому мальчишке, ни даже Ире этот трофей не достался. Олег, которого мы на время упустили из вида, впрочем, как и черный рыцарь, оказался за спиной противника и почти в упор выпустил всю обойму из своего громоздкого пулемета. Я видел только брызги оранжевой краски, летящие из-за спины, и браслет на руке рыцаря судорожно замигал. Вот все камни в нем почти синхронно стали желтыми. Механизмы пулемета лязгали и шипели, все три ствола выплевывали цветные капсулы с неимоверной скоростью. Два камня в браслете стали красными, один пульсировал и почти погас. Оружие выпало из рук воина, и он опустился на одно колено. Завершающим аккордом Олег, уже навсегда заученным движением, выкинул пустую обойму и, развернув оружие, ударил прикладом в спину врага.

Я всегда догадывался, что на каком-то из уровней нам все же придется встретиться с этими воинами в поединке. Думал, что это произойдет раньше.

Верхний свет опять погас, остались только лампы, встроенные под стеклом площадки. Открылся еще один проход, и оттуда появились сразу трое рыцарей.

— Тот, что справа, мой! — выкрикнул Сережка и вскочил на ступеньки, ведущие к терминалу.

Олег подвинулся ближе к нам и перезарядил свою пушку.

Но драка откладывалась. Рыцари подняли руки и подошли к своему товарищу. Двое из них подняли павшего за руки и ноги и потащили обратно к выходу, а третий посмотрел на нас, беглым взглядом оглядел весь зал и тоже стал уходить. Перед тем как скрыться за потайной дверью, он поднял руку, в которой был пульт дистанционного управления. Огромные ворота, которые мы прежде считали просто стеной, стали открываться. Рыцари ушли.

— Это было круто! — выдохнул Олег и опустил ствол. — Такого драйва у меня еще не было!

— Прямо сквозь стену! — завопил Сережка и стал прыгать на месте, размахивая своим мечом. — Можно я терминал сломаю?!

— Не надо. Здесь после нас и так много чего ремонтировать придется.

Не искушая больше судьбу и операторов данного комплекса, мы прошли в узкий проход за воротами. Я первый, следом Сережка, потом Ира и Олег. Все немного обалдевшие и возбужденные. Мне за ворот попало насколько осколков стекла, и потому я старался идти как можно ровней в надежде, что скоро мы доберемся до места, где я смогу вытрясти всю одежду и броню у себя и у всех, кто участвовал в таране стеклянных перегородок.

Ира возмущалась, почему черные рыцари, которые прежде сохраняли нейтралитет к игрокам, вдруг стали нашими врагами, а я принял это как-то спокойно, ожидал нечто подобное, наверно, — словом, был готов к такому раскладу. Сережка сожалел, что так и не успел с ними подраться, а наш новый член команды, похоже, сам до конца не понимал, что же он только что сделал. Ведь, судя по всему, черного рыцаря он видел первый раз и не знал об их прежнем, нейтральном статусе. Для него все, кто не мы, были врагами.

Длинный и узкий тоннель вывел нас в очередной холл, и мы снова встали как вкопанные, прикидывая, что делать дальше. Оценив обстановку, решили немного передохнуть и привести себя в порядок. Этот зал был словно близнец некрополя, но вот содержанием явно отличался. После короткой паузы и привала мы стали более внимательно изучать окружение в этом странном месте.

Как-то само собой получалось, что первую скрипку в нашем квартете начал играть Олег. Он словно нюхом чуял подвох и ловушки там, где я бы и не стал искать. Да, на прежних уровнях ему со многими из них приходилось сталкиваться, но этого было недостаточно. Кроме опыта было еще что-то, какой-то особый дар, чутье, талант. Ни одна мелочь не ускользала от его пристального взгляда.

Весь пол был выложен плитами, и на каждой из плит был нарисован странный иероглиф, буква из латинского, греческого и русского алфавита. Были также и цифры. Все символы были разбросаны в полном беспорядке, без видимой системы или последовательности.

— У нас в комплексе эта ловушка называется «печатная машинка», довольно часто попадается, только не в таких размерах. Эта уж слишком большая. — Олег с видом эксперта присел на корточки возле самой границы странного алфавита.

— И что это за каракули тут нацарапаны?

Ткнув мечом в первый попавшийся символ, чем-то напоминающий японский иероглиф, я немного пригнулся и вслушался. За толстыми стенами зала ухнуло, и от стен стал сочиться густой дым или туман. Белые клубы стелились по полу, не поднимаясь выше колен. Мутная пелена быстро заволокла весь зал, и буквы на плитах теперь невозможно было увидеть.

— Ясно, это не правильная буква. Олег, а что обычно приходилось писать?

— Всегда задается какой-то вопрос или загадка. Ну, как в кино Индиана Джонс, наступаешь на нужную букву и так по буквам переходишь на другую сторону, как бы печатая ответ.

— Ну а нам то, что делать? Никто вопросов не задает.

— Если честно, то сейчас меня больше беспокоит площадка позади нас.

— Что в ней такого беспокойного?

— Просторная, широкая, а укрыться негде, а ну как опять эти в черном появятся.

— Не думаю, им одного раза хватило, Сережка вон всех распугал. К черту все! Будем давить на все буквы подряд.

— Плохая идея, — вмешалась Ира, а Сережка рядом с ней только закивал головой, соглашаясь.

— Давай исходить из принципа, что ларчик открывается просто.

— Только не в этом случае. А даже если и просто, надо знать, как и насколько легко это сделать. Что у нас есть?! Буквы из трех алфавитов, цифры и иероглифы. Наверняка последние что-то обозначают, но вот только никто не знает что. Есть мысли по этому поводу? Или кто-то может их прочесть? Надо обмозговать все как следует.

— Ладно, еще час на обследование местности и для мозгового штурма; если не поможет, придется брать силой, как в предыдущем зале.

Сережка первый юркнул за колонну, следом за ним Олег. Я вместе с Ирой стал изучать причудливые фрески на стенах. Разошлись в разные стороны. Тихо, безмолвно, словно в картинной галерее. То, что было изображено на всех этих работах, меня сейчас мало интересовало. Была абсолютная уверенность в том, что подсказки в них нет и искать не стоит. Ответ крутился где-то совсем близко, под наметившимися морщинками моего лба, под самым носом; казалось, только протяни руку, и вот он у тебя в ладонях, готовый и такой простой. Вопрос прозвучал давным-давно. Пять лет назад, год назад, а может быть, всего лишь месяц или того меньше. Тот самый главный вопрос, с которым я сюда пришел, в эту игру.

Отводя взгляд от темперных фресок, я посмотрел на тихую возню вокруг. Сережка еще совсем мальчишка. Даже если это была бы вовсе не игра, а настоящие битвы, он все равно, наверное, оставался бы таким же восторженным и смелым. Пропуская события сквозь фильтр своей собственной реальности, он сглаживает острые углы, наивно верит в торжество добра и всем своим существом проникает в эту фантазию, делая ее еще больше похожей на правду. Олег — он хоть и выглядит постарше, от нашего юного спутника далеко не ушел. Он, похоже, как любимые им компьютеры — завис в подростковом возрасте. Для него игра стала одним из выходов в нормальную человеческую жизнь, пусть и искаженную декорациями игрового комплекса. Запах победы здесь гораздо ароматней, вкусней. Кровь, которая брызжет в лицо, хоть и тоже искусственная, но создает совсем другой эффект. Столько адреналина впрыснуть в кровь, пожалуй, многовато даже для опытного геймера или хакера. Для него стало открытием, что главный герой, которым он непременно считает себя, в отличие от нарисованных персонажей не может тащить непомерный арсенал. Оружие — это груз, причем тяжелый. Оно портится, ломается, требует непрерывного внимания и очень легко может подвести в самый важный момент. Для него игра — это еще один шаг к взрослой жизни. К той самой, где пот, кровь и слезы не только красочные картинки на мониторе компьютера.

Ира. Что можно сказать о ней? Она охотник. Причем охотник вдумчивый и осторожный. Не очень опытный, но целеустремленный. Она пришла в игру за добычей. Такова была цель, и она почти достигнута. Если бы не было рядом меня, то, возможно, она отложила бы игру на другое время, но я есть и иду вместе с ней, хотя уже давно устал и не испытываю дикого восторга. Только чтобы быть к ней поближе. Никогда прежде я ни к кому так не привязывался. Мало того, я никогда никого не любил так, как люблю ее. Сильная, отчаянная, смелая, природа наградила ее красивым телом, а бог вдохнул светлую и чистую душу. Хотя бы только за эти качества ее можно любить так, как никого прежде. Но, как совсем недавно сказал Сережка, не за что-то, а потому что. Потому что она — это она, такая как есть, без грима и нарядов, без масок и фальши, уродливых гримас и капризов. Как и любой человек в этом мире, она несовершенна, и я прекрасно это осознаю, я уже давно не тот романтик, каким был прежде, я многое научился видеть и могу отличить притворство от искренности. Я сам хочу в это верить.

Наш разбитной хакер вернулся из своего короткого исследования и сел возле стены, погрузившись в туман почти наполовину.

— Есть две новости.

— Начинай с плохой, — тихо сказала Ира, посмотрела на меня и улыбнулась.

— Вопроса мы не нашли. Кроме надписи «Генка Шнырь был тут», ничего больше.

— А хорошая новость?

— На той стороне зала, как и в «аквариуме», тоже есть главный рубильник и такие же большие ворота.

— Надо полагать, рубильник отключает все ловушки, спрятанные под каждым из этих символов?

— Ну, теоретически примерно так.

— Что ж, — заключила Ира, — новости хорошие, но пока бесполезные. Мы все равно до сих пор не знаем, на какие буквы и иероглифы можно наступать, а на какие нет.

Сережка подошел к нам ближе. Разговор он, разумеется, слышал, вот только пока не вмешивался. Просто стоял у колонны, глядя на клубящийся туман.

— По буквам могу пойти я, — ляпнул мальчишка совершенно неожиданно. — А что?! Я из вас всех самый легкий. На меня эти хитроумные механизмы могут и не сработать.

— Вся проблема, дружище, в том, что ни вес, ни рост здесь не имеют никакого значения. Все подобные ловушки не управляются автоматикой и не срабатывают сами по себе, а контролируются операторами, теми самыми, которые следят за каждым нашим шагом.

— Выходит, дядя Леша, мы в тупике? Вы же сами говорили, безвыходных ситуаций не бывает.

— А я и не отказываюсь от этих слов. Мало того, я почти уверен, что знаю, на какие буквы и цифры надо наступать.

Не теряя попусту время, я направился к началу этого странного сборного алфавита. Ира подошла ко мне и взяла за руку:

— Ты уверен, что знаешь?

— Если все не так, как я думаю, то будет повод разочароваться в этой игре.

Вынув из ножен меч, я стал раскачивать его из стороны в сторону, разгоняя густую пелену странного тумана, повисшего над полом. Медленно и не спеша, прошел вдоль кромки всех плит, отыскивая ту самую первую букву. Она оказалась всего в одном шаге от края. После того, как я встал на шаткую каменную плиту с огромной вырезанной буквой «Я», сразу стал искать иероглифы. Я считал, что иероглифы на самом деле ничего не означали, а служили всего лишь промежутками в словах. Как пробел на клавиатуре компьютера. Следующий шаг на причудливую вязь таинственной закорючки, и опять тишина. Из стен не летели острые ножи, не падали перекрытия потолка, пол под ногами не проваливался. Еще взмах мечом, словно веером. Туман неохотно отполз в стороны, цепляясь за глубокие щели и вырезы. А ведь этот ларчик действительно открывался слишком просто.

В детстве мне казалось, что некоторые страхи просто невозможно преодолеть, Как и любой нормальный ребенок, я боялся самых простых вещей. Я боялся ездить один в лифте. Какое-то время боялся жуков, мне казалось, они смертельно опасны. У меня был совершенно панический страх высоты. Я не все помню, но некоторые эпизоды из детства очень крепко засели в моей голове. Я пошел в первый класс. Мы переехали жить на новую квартиру, находящуюся на двенадцатом этаже. И наступил момент, когда мне пришлось бороться со своими страхами. К тому времени жуков и червяков я уже не боялся. Наоборот, возник какой-то мальчишеский азарт и интерес, я стал внимательней присматриваться к насекомым и вскоре убедился, что большая часть из них совершенно безвредна. Но оставались еще лифты и страх высоты. Когда я был со взрослыми, то поездка в тесной кабине лифта еще была сносной. Но ездить один я не решался довольно долгое время. Благо школа находилась как раз во дворе дома и меня никто не встречал. Домой я всегда шел сам и, пользуясь тем, что один, всегда поднимался до своей квартиры по лестнице. Это продолжалось примерно год. Но однажды я встретил в подъезде механика, который как раз ремонтировал дверцу лифта. Он был не очень занят, а мне было интересно посмотреть, что и в какой последовательности он делает. Тогда-то я и узнал, что лифт — конструкция довольно безопасная и придумана давным-давно. Механик предложил мне показать подъемное устройство на крыше дома. Я согласился. Впервые в жизни я поднялся на крышу такого высокого дома. Там были еще трое рабочих, которые проверяли этот самый механизм лифтовой шахты. Люди они оказались очень терпеливые, доброжелательные и подробно объяснили, что и где находится, что происходит с механизмом во время аварий и почему это безопасно для человека. Еще они сказали, что бывали на всех самых высоких крышах в нашем городе и видели много такого, чего снизу не видно. Меня подняли на самую высокую точку, сели со мной рядом, и долго рассказывали о том, что видно кругом. Тогда я впервые увидел, как можно определить расстояние, наблюдая его с высоты. Увидел горизонт, улицы города. Людей внизу, похожих на муравьев, машины как игрушечные. Я остался в таком диком восторге, что запомнил этот момент на всю жизнь. Ощущения были совсем не те, когда смотришь с высоты из окна собственной квартиры. В тот день я пришел домой на два часа позже обычного, мне, конечно, влетело, но когда родители узнали, что все это время я провел на крыше с монтерами, они успокоились. Конечно же, они знали о том, что я боялся высоты и лифтов, но после этой короткой встречи страхи пропали сами собой. В те времена крыши еще не были наглухо закрыты и опечатаны. Тогда еще можно было свободно забраться на ровную площадку и подолгу находиться там, наблюдая за жизнью вокруг. Это было странное чувство, какой-то восторг и уверенность в собственных силах. Неопределенная мощь, могущество. Чувство, которое как бы нашептывало тебе, что все возможно, все достижимо, стоит только захотеть, стоит только сделать шаг, и вот ты уже стоишь над всеми, полон ликования и доволен собой.

Сейчас, когда я шел по узкому проходу, внимательно осматривая стены, я испытывал то же самое чувство. Хоть и находился глубоко под землей, хоть и был не на вершине мира, чувства, родившиеся во мне, были такими же, как тогда на крыше. Я еле сдерживал улыбку, которая то и дело возникала на моем лице. Я удивляюсь, как прошел этот странный коридор, ведь кроме моих собственных ощущений, меня в этот момент ничего больше не волновало.

Олег был молчалив и очень напряжен. Сережка просто любопытен и насторожен. И только Ира смотрела на меня как-то очень странно, тоже с улыбкой и некоторым удивлением. Впереди была большая дверь. Не такая, как ворота, которые нам открыл черный рыцарь, поменьше, но тоже массивная. Двустворчатая дверь была закрыта на обычный замок. Такой примитивный на вид, что я был уверен: возиться с ним долго не придется. У нас была небольшая связка ключей, которые мы смогли добыть в некрополе. Думаю, их будет вполне достаточно.

Замком занялся я сам и уже пятым ключом легко открыл его, почти не прилагая усилий. Дверь, в которую мы вошли, оказалась единственной. Больше не было ни одного заметного входа или выхода. Мы оказались в огромной пещере. Всюду горели светильники и какие-то фонари. Пол был грубый и казался цельным. Мысль о скрытой под ним ловушке как-то даже не приходила в голову. Все обозримое пространство было просто завалено сундуками и ящиками с сокровищами. Сундуки с золотыми и серебряными монетами, драгоценные камни, дорогие доспехи, оружие. Драгоценности, кубки, короны, вазы, все это валялось, словно хлам на мусорной свалке. Удачно подсвеченное какой-то особо яркой лампой, все это сверкало и манило к себе. Мы долго стояли, озираясь по сторонам, не способные осознать все происходящее в полной мере.

— Матерь Божья! — выдохнул Олег и присел возле одного сундука, наполненного золотыми монетами. — Я глазам своим поверить не могу! Неужели все это теперь наше?!

Я, как и все остальные, долго не решался произнести хоть слово, но потом сказал:

— Все эти сокровища десять человек за сутки не смогут загрузить в три-четыре вагона. Если это главный приз, то это подстава!

— Что значит подстава!? Как это может быть?!

Сережка дернул меня за рукав и молча указал рукой на огромный трон, стоящий чуть в стороне от яркого света. Я сначала не понял, что там, но когда пригляделся, то увидел огромное создание метров пяти ростом. Чудище сидело спокойно, и только по движению глаз можно было понять, что оно смотрит за нами из темноты.

— Олег, только ничего не трогай.

— Это еще почему?

Наш бравый стрелок поднялся на ноги, посмотрел в ту сторону, куда мы устремили свои взоры. Сам он как-то успокоился и, скинув с плеча свой пулемет, стал проверять содержимое обоймы.

— Судя по всему, сейчас нас будут бить? Возможно, топтать ногами или что там у него?

— Там у него хвост, и боюсь, ты прав.

От огромного и несуразного монстра, чем-то напоминающего классическое чудище из известной компьютерной игры, нас отделял только длинный бассейн неровной формы. На первый взгляд монстр был сделан замечательно. Без всяких сомнений, кукла, причем очень большая. Огромный оскаленный череп, увенчанный кривыми рогами, был словно бы обглоданный. Такое впечатление, что с этого странного создания содрали кожу. У монстра был длинный и массивный хвост, две огромные лапы, на которые он опирался при ходьбе, и четыре руки. Помимо того, что все пальцы на руках были снабжены длинными и острыми когтями, возле трона покоились еще четыре меча, и не было сомнений, что именно их он сейчас схватит и начнет применять без колебаний.

Все находились в чудовищном напряжении. Нелепое создание наблюдало за нами, вращая огромными глазами, но пока не предпринимало никаких действий.

— Что будем делать? — спросила Ира, встав у меня за спиной.

— Я думаю, следует определить, что в этой куче может являться главным призом. Все остальное — тоже реальные деньги, но главный приз, я уверен, можно унести в кармане или в сумке на худой конец.

— Может быть, вот это?!

Сережка стоял возле небольшого треножника, на котором покоился огромный хрустальный шар, весь украшенный ажурной резьбой.

Вполне возможно. Треножник стоял, как бы отдельно и был ярко подсвечен голубоватыми прожекторами. Но сказать об этом я не успел. Монстр, охраняющий сокровищницу, медленно поднялся, покидая свой трон, и двинулся в нашу сторону, обходя бассейн. Огромные когтистые лапы топтали черепа и скелеты, разбросанные вокруг трона. Хруст костей под его лапами был довольно зловещим. Двигаясь медленно и неторопливо, этот нелепый рогатый дьявол поднял все четыре меча и направился в нашу сторону.

— Ира! Бери этот шар и уходи.

— Ты дурак, Лешка! Неужели ты думаешь, я вас всех тут брошу!

— Тогда нас убьют всех, не сомневаюсь.

— Пускай, — сказала она уверенно.

— Тогда так! Сережка! Ты берешь на себя тыл, бей его сзади! Олег, займи удобную позицию и стреляй по глазам! Ира, старайся целиться в суставы и голову. А я с ним еще побегаю!

Подтянув ремень шлема, я выдернул меч и сделал несколько шагов вперед. Монстр тем временем сбавил шаг и, разинув пасть, прорычал:

— Вы пришли за моими сокровищами!? Что ж! Возьмите, если сумеете!

Осмотревшись по сторонам, я заметил на полу довольно приличный и массивный щит. В поединке со скраджем или другим игроком мне он только бы мешал, но с пятиметровой тварью, да еще и четырьмя огромными ручищами, он на какое-то время продлит мне жизнь.

По мере того как чудище к нам приближалось, я смог рассмотреть огромный амулет у него на шее. Тоже знатная была вещица и вполне могла тянуть на главный приз, как рубин в теле скорпиона на седьмом уровне. Не могу даже представить, сколько операторов в этот момент управляет монстром, но то, что они были самыми опытными из всех, сомнений не вызывало. Первая атака была слишком стремительной. Удар сразу двух мечей я с трудом смог блокировать щитом и своим клинком, скрестив их вместе над головой, но вторая пара вооруженных рук нанесла сокрушительный удар мне прямо по ребрам. Было не больно, но обидно. Один из кристаллов в браслете мгновенно стал красным. Я упал на спину и откатился в сторону. Стало интересно, а по каким признакам я смогу определить, что это чудище хотя бы ранено?

Олег занял довольно дальнюю позицию, но при его умении стрелять проблем не возникало. Видимо, переключив пулемет на экономный режим, он, словно в тире, точно отправлял заряды прямиком в голову монстра. Ира стреляла с не меньшей уверенностью и остервенением, пущенные стрелы почти наполовину впивались в тело многорукого минотавра. Не давая возможности монстру занять удобную позицию, я быстро вскочил на ноги и пробежал под его правыми руками, чуть не столкнулся с Сережкой, который проделал в бедре чудища огромную дыру и смог заблокировать тяги управляющих механизмов, пожертвовав своим кинжалом.

Мне казалось, что самое уязвимое место нелепой твари — голова, но дотянуться до нее не представлялось возможным, только если выбрать позицию где-нибудь на уступе или возвышенности.

На поверку монстр оказался не очень умный, от его атак можно было довольно легко увернуться и нанести ответный удар. К сожалению, мое оружие несколько раз отскакивало от упругого тела, словно от надувного мячика. Я понял, что лишь физической силой его не одолеть, уже минуты через две я не смогу нанести и такого удара, просто выбьюсь из сил.

Первым погиб Сережка. Он замешкался в тот самый момент, когда монстр стал разворачиваться и просто сшиб мальчишку, отшвырнув в сторону бассейна. Прокатившись по полу, пацан попробовал встать, но я заметил, как из щелей забрала крупными каплями сочится «кровь». Браслет на его руке мигал красным.

Потеря одного бойца и тщетность наших действий удручала. Биться с этой тварью было все равно, что кидаться с перочинным ножом на танк. Хоть и нашпигованный стрелами, залепленный краской, монстр все равно оставался очень подвижен и активен. Укрываясь за кучами сокровищ, сундуками и ящиками, я не успел заметить, как Сережку забрали с поля битвы. Повинуясь инстинктам или просто в азарте, Олег стал расстреливать и черных рыцарей, чем и вызвал гнев с их стороны. Я ясно увидел, как стрелка просто смяли пять силуэтов в вороненых доспехах, и поволокли в сторону. У Иры кончились стрелы. Я это видел и даже представить не мог, что делать дальше. Рогатое чудовище вынудило меня выскочить из укрытия и первым же ударом сломало мне щит. Падая на спину, я заметил, что один кристалл стал оранжевым. Шансы на победу убывали с каждой секундой. Я уже еле волочил ноги. От непрерывного махания оружием руки плохо слушались, и потому, выискивая новое укрытие, я потерял еще и меч. Пришлось бегать как зайцу по всей пещере. Сдаваться без боя не хотелось. Погибать безоружным тоже было противно. Возле самой кромки бассейна нашлось довольно старое и потрепанное копье. И как только я сразу не догадался подыскать что-то подлинней, ведь была же возможность. Вскочив на ноги, я пронесся по всему залу и всадил острую пику прямо в спину чудовищу. Удар был очень хороший. Я даже почувствовал, как острие задело какой-то подвижный механизм внутри огромного тела, но гнилое древко хрустнуло в середине и сломалось. Раненая зверюга совсем обезумела. Кинг-Конг, обнюхавшись кокаина, вел бы себя намного спокойней. Опершись на все конечности, с обломком копья в спине, монстр стал передвигаться намного быстрей, и в каждом его действии и движении чувствовалась ярость. Безоружный и потрепанный, я рискнул сменить поле битвы и, опасаясь угодить в ловушку, спрыгнул в бассейн напротив трона. Первой мыслью было, что тварюга в воду не полезет, кроме того, мне хотелось добраться до его трона. Там было намного темней и места для маневра поменьше. Вопреки моему ожиданию бассейн был не глубокий, а дно — раскисшая вязкая жижа, в которой я увяз, как в болоте. Ноги провалились по колено. Ну, чем не ловушка!

Видимо, зная о том, что моя подвижность ограничена, монстр чуточку угомонился и теперь как бы не спеша, прохаживался вдоль узкого берега, примеряясь для очередного удара. Я тщетно пытался вытащить ноги из грязи, в которую угодил, и чуть не потерял обувь. Мне бы только до бордюра дотянуться, и тогда я смогу выбраться на твердую почву.

Ужасно мешал шлем. Сквозь узкую прорезь забрала ничего толком не было видно, да еще и эта грязюка на дне бассейна…

Ира закричала с высоты того каменного выступа, куда она забралась:

— Леша! Сзади!

Монстр ударил хвостом. Сильно, без колебаний. Мимика его лица была не такая выразительная, как у скраджей, но я голову дам на отсечение, если в момент удара гримаса на его морде не выражала удовольствия.

Из грязи я, конечно, вылетел. Мало того, я побоялся, что от удара помялся шлем и теперь без посторонней помощи я его не сниму. И с чего вдруг такие мысли в голове? При чем тут шлем, если я чуть не потерял сознания. Сбитый с ног, я плюхнулся в воду с головой. В глазах появились темные круги, на мгновение я забыл, где нахожусь и что делаю, словно бы уснул на долю секунды. Но мутная вода, попавшая в горло, быстро привела меня в чувство, и я поднял голову, с жадностью глотая воздух. Все еще опираясь одной рукой в грязь на дне, я полз к противоположному краю этого нелепого водоема, не забывая при этом поглядывать на притихшую тварь, рыкающую совсем близко.

По щеке текла кровь. Не искусственная липкая жидкость красного цвета, а самая настоящая кровь из царапины на щеке. Не могу определить, насколько в тот момент был помят мой шлем, но часть бокового щитка больно впилась в скулу с левой стороны и царапала при каждом движении. Шаря руками перед собой, я нащупал какое-то странное уплотнение. Сначала мне показалось, что это ступенька, но позже мне удалось сдвинуть этот предмет и почти наполовину вытащить из мутной жижи. Тем временем монстр спустился в бассейн со стороны своего трона и стал приближаться. Его рогатая голова раскачивалась из стороны в сторону. Ира уже спрыгнула с выступа и теперь продвигалась ближе ко мне. По ходу движения подобрала несколько стрел и изготовилась к стрельбе. От нее до меня оставалось не меньше трех десятков метров. Маловероятно, что пара стрел, пущенных с такого расстояния, смогут остановить все еще бодрую зверюгу. Нащупанный мною на дне водоема предмет освободился от грязи и ила, и я поднял его над водой. В моих руках оказался меч. Огромный, несуразный, покрытый толстенным слоем ржавчины и грязи, но даже этому куску железа я был сейчас рад.

Монстр разинул пасть и прибавил шагу. Невероятным усилием я сдвинулся к центру водоема, туда, где было чуточку глубже, и приготовился к встрече. Когда до него оставалось меньше двух метров, я резко присел и уже под водой скользнул по дну навстречу упругому телу. Поджав ноги, я решил, что опора достаточная надежная, и рывком встал из воды, держа длинное, двуручное оружие вертикально, острием вверх. Ржавое железо пробило тугую шею монстра и вошло насквозь по самое перекрестье. Используя рукоять как рычаг, я потянул меч вбок и уложил голову зверя в воду. Огромная лапа неслась на меня, но инстинкт самосохранения не позволил мне отпустить оружие. Монстр неторопливо схватил меня за ногу, и я почувствовал, как острые когти впились в кольчугу, больно надавили на бедра и в спине что-то хрустнуло.

Силясь оторвать меня, монстр стал раскачиваться из стороны в сторону, мотая головой. Я тоже не уступал. Схватившись рукой за его зубастую челюсть, я подтянулся ближе к голове.

Ира оказалась совсем рядом. Вооруженная мечом, она с силой ударила по локтю монстра, но результат был нулевой. Понимая, что шансы выжить, невелики, я подтянулся еще выше и схватился за один рог, торчащий из обглоданного черепа. Вблизи эта бутафория казалась совсем не настоящей. Тварь тянула меня изо всех сил, но я не отпускал. Рогатая голова нелепо вывернулась и опустилась как раз на уровень воды. Ира не замедлила нанести еще один удар точно в переносицу минотавра и пробила ее почти насквозь. Хватка его лапы ослабла, и я повис на роге, болтая ногами в воде. Перехватив одной рукой меч, я еще раз с силой потянул его на себя и вырвал наружу. Внутри силиконовой куклы что-то лопнуло, и послышался свист, как из пробитого колеса. Сжатый воздух вспенил бурую воду, и вся туша монстра рухнула как подкошенная в грязь, поднимая волну.

Перелетев через его голову, я с силой ударился грудью об угол бассейна. Поверженный зверь прижал меня всей своей массой, но мне удалось выбраться, несмотря на потоки «крови», хлещущие из всех щелей.

«Кровь» была сладкая на вкус. Браслет на руке, весь заляпанный грязью, противно и хрипло пищал и светился красным. Монстр больше не шевелился. Ира выбралась из воды и подтащила меня к ближайшей куче сокровищ.

Попытаться встать я даже не думал. За время этой короткой битвы я так смертельно устал, что вообще не хотел двигаться. Послышались какие-то скрипучие звуки, и возле трона появились три черных рыцаря.

— Вот и за мной пришли. Наконец-то.

— Так рад от меня избавиться? Бросаешь?

— Просто рад, что все это кончилось. Найди главный приз, теперь он твой. Я появлюсь на первом уровне, куплю новую путевку и отправлюсь тебе навстречу. Доберись до Скраджхолла, там и встретимся. От первого уровня до него рукой подать.

— Доберусь. Знаешь, я все не решалась спросить, что за слово там при входе ты написал, шагая по плитам с буквами? И откуда ты узнал, что надо было писать?

— Там было не одно слово, а целая фраза.

— Какая?

— «Я тебя люблю». Слышишь?! Я тебя люблю! До этого так просто было додуматься.

Черные рыцари выносили меня из этой пещеры очень аккуратно. Один из них попробовал, было отобрать у меня меч, но я вцепился в него мертвой хваткой. Все, игра закончилась. Я умер первый раз, и теперь закрылся занавес, и актеры сняли маски. Только режиссер где-то вдали за холодными объективами телекамер сказал — «снято!». Возле люка я встал на ноги и самостоятельно спустился по узкой лестнице вниз.

— Добро пожаловать в «похоронный трамвай», Лихоруб.

— На этом аттракционе я еще не катался.

— Все ставки были на то, что ты прокатишься на нем еще с седьмого уровня. — Рыцарь поднял забрало шлема, и я узнал в нем того самого парня, который когда-то отдал мне свой браслет. — Нам ставки делать нельзя, но я знал, что на двенадцатом ты долго не протянешь.

Транспорт, на котором мы должны были ехать, действительно был очень похож на трамвай, вот только с прозрачным верхом в виде полукруглого купола. На борту красовался герб черных рыцарей и номер «16». Я сам выбрал себе место возле водителя и с трудом снял с головы забрызганный кровью шлем. Странная какая-то была вагонетка, и не железнодорожная дрезина, и не автобус. Урезанный вариант вагона метро. Мы тронулись очень плавно с типичным для электродвигателя гудящим ревом и стуком колес на рельсах. Ехали очень быстро по сложной сети тоннелей практически без остановок. Только в одном месте ненадолго притормозили. Рыцари о чем-то переговаривались по рации и, видимо, готовились принять еще одного пассажира. Ждали не долго. Двое вернулись с пустыми руками, привычно закрыв за собой дверцу.

— Четыреста восьмой на этот раз вывернулся. Но надолго его не хватит. Сквозь четвертый все равно не пройдет, он трус и почти без денег.

— О ком это вы?

— Да есть тут один персонаж, уже вторую команду в расход пускает, прямо Сусанин какой-то…

Дальше остановок не было. Ехали быстро. Четверо рыцарей и водитель почти всю дорогу молчали. Только один вдруг сказал, ни к кому не обращаясь:

— Боюсь, скоро придется возвращаться за его подружкой, рано уехали.

— А что диспетчерская? — спросил водитель, не отвлекаясь от дороги.

— Пока молчат, но разве ты сам не знаешь, как бывает? В одиночку у всех нервы сдают. Главный приз она, может быть, и возьмет, да вот только донесет ли его до первого уровня? Охотников за ее головой чуть ли не весь комплекс.

От одиночества крыша у нее не съедет, в этом я мог быть уверен на все сто, но вот тот факт, что за нами шла охота, меня удивил и совсем не обрадовал.

— А дойти до первого уровня — это обязательное условие?

— В одиночку? Только ползком, чтоб никто не увидел. Выплаты больших призов на первом уровне, в главном здании.

— Но это нечестно! Так нельзя!

— Это игра! У всех есть шанс получить то, чего хотят. Одни уверенно идут через уровни, другие ждут своей добычи, ковыряя пальцем в носу.

— Вы быстрей ехать не можете?!

— Успеешь, времени еще много.

Меня вдруг стали раздражать эти ребята. Веселые, не злые, просто для них это была обычная работа, на которую они приходили каждый день. Катались по подземельям, вытаскивали с уровней брыкающиеся и орущие «трупы», убеждали, пугали, усмиряли. Естественно, со временем появлялся какой-то цинизм, скептическое отношение, безразличие к чужим, пусть и маленьким, но трагедиям. Слезы, истерики, скандалы, сколько всего им приходилось видеть каждый день.

Меня высадили на широкой платформе, лишенной каких бы то ни было декораций. Просто голые бетонные стены, серый вестибюль, оканчивающийся эскалатором. При моем приближении эскалатор включился, и я привычно и уверенно встал на бегущие вверх ступени. Черные рыцари остались в своей вагонетке, им действительно некуда было спешить. Небольшая комната наверху имела три выхода, но только один был открыт. Массивная железная дверь откатилась в сторону, когда я сошел со ступенек, и бегущая лента эскалатора замерла. Это был арсенал первого уровня. Сюда попадают все, кто входит в игру. Как теперь оказалось, и все, кто ее покидает. С виду это был обычный холл, чем-то напоминающий большую гостиную. Огромные диваны вдоль стен, экраны телевизоров и мониторов. Большая администраторская стойка. В зале было пусто. Меня встретил единственный служащий, держащий в руках планшет с бумагами. Как я потом смог убедится, это было мое личное дело, которое за время игры успело немного распухнуть, не знаю уж за счет чего. Какие такие документы они подшили в эту папку, и представить не могу, может, это счета?

— Добрый вечер, Алексей. Как самочувствие?

— Устал немного.

— Спешу заметить, что у вас высокий статус. Вы имеете право оставить те вещи, которые вы купили. А это, как я понимаю, почти все, можете взять их с собой. Если пожелаете, то компания отправит их вам почтой.

— Вы что же, меня домой выгоняете?

Служащий засмеялся и только махнул рукой.

Он захлопнул папку и теперь просто стоял, наблюдая за тем, как я стаскиваю с себя тяжелое железо.

— Только не говорите, что вы собираетесь снова вернуться в игру.

— А вы думали, я свою подругу там одну брошу?

— Бросать кого-то или нет, это вам решать, но тогда придется оформлять новую путевку.

— Оформляйте.

— Хорошо. Это займет некоторое время, а пока я настоятельно рекомендую сдать всю вашу амуницию. Если сможем, то отремонтируем, если нет, заменим на новое. Какой странный у вас меч, но, к сожалению, в таком отвратительном состоянии, не будете же вы возвращаться в игру с этой ржавой железякой? Да и отдохнуть вам не мешает, привести себя в порядок, поесть. Для вас забронирован номер на втором этаже.

— Долго придется ждать?

— Где-то час будем разбираться с документами, да пока снаряжение ваше приведут в божеский вид, часа два, не меньше. И обратитесь в медпункт, у вас вся щека в крови.

К врачу обращаться не пришлось. Я действительно хотел это сделать, но в первую очередь посчитал необходимым подняться в номер и смыть с себя всю ту грязь, что успела на меня налипнуть в ходе последнего поединка. Не успел я выйти из ванной комнаты, как в дверь постучали. Доктор пришел сам. Вошел, внимательно осмотрелся и предложил мне сесть.

— Как вы себя чувствуете? На лицо все признаки переутомления.

— Я действительно устал.

— Рану на щеке обработали?

— Перекисью и йодом. Промыл, как следует, опыт имеется.

— Замечательно, но все же позвольте я осмотрю. Да и противостолбнячный укол сделать все же придется.

— Ну, если надо, то делайте.

— Но я не только по этому вопросу. Здесь некоторые бумаги, которые совершенно необходимо подписать. Это не срочно, можно отложить, но уверяю вас, это простое, стандартное заявление, что к организаторам игры у вас нет никаких претензий. Это все подписывают до начала игры и после.

— Да, я знаю. Давайте ваши бумаги.

— Знаете ли, у нас бывали случаи, когда по прошествии какого-то времени после окончания игры люди обращались в суд. Мы не приветствуем таких открытых форм недовольства. Если вас что-то не устраивает и есть претензии, то мы внимательно выслушаем и обсудим все. Зачем же сразу в суд обращаться?

— Такое впечатление, что вы передо мной извиняетесь.

— Я видел некоторые фрагменты записи, как вы шли. Вылететь из игры с двенадцатого уровня, должно быть, очень обидно.

— Да и с первого, наверное, не очень приятно.

— Многие команды доходили до сокровищницы в составе десяти человек и больше, но ни одна не вышла оттуда с призом.

— Поэтому они и не попадали в телевизионный эфир.

— Нет, не поэтому. Мы бы с радостью смонтировали из их приключений целый фильм, но они сами отказывались.

— Вы так много про всех знаете?

— Я вижу почти всех игроков, и с вами я тоже виделся неоднократно, правда, под черным шлемом вы бы меня все равно не узнали.

— Вы один из черных рыцарей?

— Такая работа. Переломы, ушибы, вывихи, полный комплект всевозможных травм. Не зря же мы пускаем в игру только после подписания контракта и страховых обязательств. В вашем случае все было довольно гладко, но не всегда так бывает. Вы очень хорошо играли. Примите мои искренние поздравления.

Проделав, что планировал, доктор собрал все в чемоданчик и покинул номер не прощаясь. Почти сразу пришел еще человек, который принес те вещи, которые я сдавал в камеру хранения. Это была моя одежда, в которой я сюда приехал. Джинсы, футболка, легкая куртка и спортивный рюкзак. После долгих попыток реанимировать телефон, я решил, что он безнадежно испорчен, и потому вытащил из него сим-карту, а сам аппарат отправил в мусорную корзину. Пришел администратор. Я уже готов был подписать новый контракт и все остальные бумаги, но он сказал, что все это еще не готово, и пригласил следовать за ним. Не понимая, к чему такая проволочка, я шел по узкому коридору, разглядывая нулевой этап первого уровня в просторные окна. Людей было мало. В свете вечерних сумерек легко просматривались пустующие балконы и террасы летних кафе. Столики под зонтиками у большого бассейна с фонтаном, центральная турнирная площадь.

Мы спустились на первый этаж, прошли в одно из служебных помещений, и администратор открыл передо мной неприметную дверь кабинета. Когда я оказался внутри, дверь закрылась, и я увидел напротив окна в высоком кресле Тимура.

— Ну и наломал же ты дров, герой!

— Почему же не остановили?

— Да ты что! Такой материал упускать. Садись, поговорим. Выпить хочешь?

— Не откажусь.

— Водички или чего покрепче?

— Того, что горит.

Тимур хитро улыбался, и по всему было видно: настроение у него просто отменное.

— Такой материал! — повторил он. — Ты себе даже представить не можешь, какое кино мы там отсняли, Голливуд от зависти икотой изойдет! Собранный материал мы тебе еще покажем.

— Можно спросить?

— О чем?

— Почему ты в этом кабинете?

— Хороший вопрос. До того момента, как ты оказался в игре, я только и делал, что здесь штаны просиживал. Нет, ты только не подумай, будто мы тебя за нос водили, я действительно инструктор и проводник, только бывший. Я уже больше года занимаюсь тем, что подбираю и тренирую инструкторов и операторов. Я как бы их начальник.

— А я тут при чем?

— Едва ты пришел, как в первый же день умудрился нарваться на неприятности. Был вызван на дуэль, не струсил и выиграл ее. У нас всегда есть стандартные провокаторы в комплексе. Целый штат.

— Я об этом догадывался.

— Вот уж в этом я не сомневаюсь.

Тимур поставил передо мной бокал виски и не стал убирать бутылку со стола. Себе он тоже налил. Сдвинув в сторону какие-то бумаги на столе, он сел на подлокотник кресла.

— Понимаешь, мы создаем шоу. Весь этот комплекс — целая индустрия, огромная съемочная площадка. Весь фокус в том, что порой актеры совсем забываются и уже не играют, а живут. Разумеется, мы ищем типажи, подбираем героев и героинь, статистов, массовку. Мы делаем шоу. Если актер с нашей точки зрения талантлив, то весь сценарий пишется прямо на ходу под него, с соответствующим гонораром, если нет, то он, как правило, отсиживает свое время, предусмотренное путевкой, в качестве живой декорации и благополучно уезжает.

— Значит, все, что происходило с нами, в большей своей части было импровизацией?

— Не совсем так. Первым делом мы подсунули тебе скраджа там, у реки. По правде сказать, справился бы с ним и ребенок, тем более что пришлось переснимать сцену и вместо тебя был дублер. Не обижайся, у нас тоже часто случаются накладки.

— Я не обижаюсь, просто не понимаю, к чему этот разговор.

— Вы оказались одной из лучших команд комплекса в этом году. Неужели ты думал, что мы этого не заметим? Уже через неделю в эфир пойдет реклама вашей игры, через месяц сам фильм, смонтированный, озвученный. К концу года мы ожидаем, огромный наплыв новых игроков и потому вложили дополнительные средства в строительство нового подземного комплекса, делая всю игру независимой от климатических условий, как «Лабиринт». Это коммерческое предприятие. Мы Диснейленд для взрослых, и даже более того. Мы не просто аттракцион развлечений. Мы стараемся учесть требования и возможности каждого, кто обращается к нам. Персонаж, известный тебе под именем Стах, один из наших особенных сотрудников. К сожалению, он отказался встречаться лично, но это и понятно, парнишка прикован к инвалидному креслу, а мы дали ему возможность участвовать в игре полноценно. Таких людей много. Операторы кукол — тоже игроки, редко сотрудники комплекса, купившие путевки к нам, но вставшие по другую сторону. Их пока мало, но мы расширяемся.

— То есть ограничений практически не существует?

— Мы стараемся, чтобы их не было. Львиную долю операторов забирает подземный комплекс «Лабиринт», в процессе работы мы поняли, что автоматике доверять не стоит. В «Гиперборее» хватает и личных разборок. У нас штат, внедренный в игру, около ста человек.

— А те бандиты возле озера, тоже штатные?

— Нет, это самодеятельность, но мы не запрещаем, только контролируем, чтоб не лютовали. Или подсылаем одного-двух сотрудников, которые держат все в рамках. Штатными были те, которые стащили Иру у тебя из-под носа, когда ты мочил принца в «Королевстве Роз». Это была полностью наша провокация, и очень удачная, на мой взгляд.

— Ладно, все это пройдено и отснято. Что теперь? Мне хочется поскорей вернуться и попробовать добраться обратно на двенадцатый уровень или хотя бы на девятый.

— Глупая затея.

— ?!

— Ну, предположим, ты вернешься, и что? Скраджи не признают тебя. Ты новый игрок, с новым номером и новым личным делом. Того Лихоруба больше нет, он погиб на двенадцатом уровне, а ты — это не он. Похож, но не он. Кодировка не сходится.

— Вот этого я не ожидал.

— Мы тоже не хотим оставаться в проигрыше. Да и это еще не все. Собственно, вот зачем я тебя позвал.

Тимур наклонился к столу и развернул ко мне монитор компьютера. Я сначала не понял, что за кадр там замер, но стоило только приглядеться, как я узнал себя, вымазанного в грязи и с помятым шлемом.

— Финальная сцена, когда вы завалили «Буча».

— Нелепая зверюга! Чуть не зашибла насмерть, зараза.

— Он уже старый, целый год там сидел, стольких передавил — ужас. Но мы уже подготовили следующего, пострашней этого.

— Куда уж страшней.

— Ладно, смотри дальше. — Тимур нажал клавишу, и изображение ожило.

Надо сказать, со стороны битва с нелепым чудовищем казалась совершенно безнадежной. Снимало не меньше десятка камер, ракурсы менялись непрерывно. Звук был плохой, но я был уверен, и над этим поработают.

Брызги, глухие удары, лязг железа. Я выкарабкиваюсь из воды, Ира тащит меня в сторону от еще шевелящегося монстра. Короткая сцена нашего прощания, и вот она остается одна. Стоит посреди темной пещеры возле туши поверженной твари.

Как мы с ней и решили, она берет хрустальный шар и прячет его в сумку. Стоило ей только снять главный приз с треножника, как тут же в стене открылся потайной проход. Она не торопясь, возвращается к телу монстра и выдергивает из него не меньше десятка стрел, набирает полный карман золотых монет и только тогда идет к выходу.

— Умная девчонка, — прокомментировал Тимур. — Не каждый, окажись он на ее месте, будет столь же предусмотрителен и расчетлив.

Перед Ирой тянулся длинный коридор, она медленно шла по нему, внимательно осматривая каждый подозрительный камень или угол. Шла довольно долго, и все это время камеры переключались последовательно, стараясь не терять ее из виду.

— Когда вы вошли на одиннадцатый уровень, — сказал Тимур, — мы хотели выключить половину, а то и три четверти всех ловушек. Но в некрополе решили проверить, насколько вам удастся пройти дальше без поблажек, До печатной машинки все было просто замечательно. Но в тот момент, когда нужно было пройти по буквам, все могло сорваться в один момент. Вся финальная концовка. Я сам лично стоял возле пульта управления и готов был в любую секунду выключить все ловушки. Но, к моему счастью и радости, ты все же догадался, что от тебя требовалось.

— Значит ли это, что поблажек не было?!

— На последнем уровне — ни одной. Ты шел, каждую секунду рискуя быть сбитым огромным маятником. И тогда тебя даже браслет черного рыцаря не спас бы. А вот теперь самое интересное. Смотри.

Ира подошла к большой двери, которая была заперта на засов с ее стороны. Ни секунды не колеблясь, сдвинула тяжелую задвижку и, посмотрев на часы в телефоне, толкнула скрипучую створку. То, что произошло дальше, меня просто возмутило.

Выйдя наружу, Ира оказалась на склоне холма, я не мог узнать место, да это и не имело сейчас значения, главное было в том, что все пространство вокруг было просто забито игроками, собранными чуть ли не со всего комплекса. Их было не меньше двух сотен.

— Это что же здесь, черт возьми, происходит?

— Очень рьяная команда, свеженькая и опытная, выторговала у кочевников важную информацию о том, где находится выход с двенадцатого уровня. Цену за это они заплатили немаленькую, но это того стоило.

— Постой-ка, этого блондина я знаю!

— Это тот самый принц, которого ты опустил ниже городской канализации на дуэли в «Королевстве Роз». После поражения он опять вошел в игру на стандартных условиях и отправился на ваши поиски. В то время когда вы нежились в Скраджхолле, он как раз вел переговоры с кочевниками, обещая в награду за их информацию «Посох паладина».

— Я уже не первый раз слышу про эту штуковину.

— Не забывай, «Гиперборея» — это еще и мир магии, а не только меча. Хоть на вашем пути маги попадались редко, тем не менее, их достаточно. Так же как все, маги тоже вооружены в стандартную амуницию, но при этом у них есть еще и способности, используя которые они становятся сильны и опасны. «Посох паладина» — универсальное оружие. Стоит только произнести «заклинание» и стукнуть посохом, как у всех игроков и монстров, кроме твоей команды, слетают три четверти жизненных показателей браслета. Есть куча и других способов протащить мага сквозь игру, но смельчаков не так много, как хотелось бы. Сейчас мы над этим работаем.

— А что произошло здесь?!

— Самая обычная засада. Опозоренный тобой принц очень умело добывал информацию и решил перехватить главный приз, который вы выиграли с таким трудом.

— Отключи паузу, я хочу посмотреть на то, что там произошло.

— Тоже не терпится?! Еще минутку. Компания всегда оставляет за собой право решать, кто прав в этой игре, а кто виноват. У нас штат психологов и психиатров, наверное, больше, чем в любом дурдоме или клинике. Сам-то как думаешь, мог восьмилетний мальчишка забить насмерть огромного скорпиона, которого команда из десяти человек рубила, чуть ли не три часа подряд, и то не справилась. В первую очередь мы оцениваем потенциал. Мальчишка в тот момент готов был жизнь отдать за своих родителей, и потому монстр пал у его ног. Костюмы на каждом из вас — это не просто резервуары с искусственной кровью, это еще и десятки датчиков, сенсоров и прочей чепухи. Каждый игрок у нас как на ладони. Когда ты еще только спускался в паучью пещеру, среди сотрудников шел спор о том, какое прозвище тебе дать. У тебя очень странная способность: мгновенно возвращаться в состояние покоя. Вроде смотрим на показатели, все зашкаливает и близок предел, когда надо срочно все исправлять. И давление, и сердечный ритм, и температура. И вдруг — бац! И пульс как у спящего, и дыхание ровное. Еще секунду назад адреналин кипел в крови, ты прыгаешь на паука. Бабах! — он труп, и ты словно бы выключился. Как будто ничего и не было. Тогда кто-то из операторов сказал: «Лихой парень, и рубит лихо». Отсюда и родилось — «Лихоруб».

— Черт со мной, лучше покажи, что случилось с Ирой.

— А что, по-твоему, с ней должно было случиться?! Убили. Хотя ты прав, это надо видеть.

Тимур снова отключил паузу, и мы оба молча уставились в монитор.

Ира стояла спокойно, словно бы ожидала чего-то подобного. От всех остальных игроков ее отделяло не меньше сотни метров. Они сидели маленькими группками, но стоило ей только появиться, как все тут же вскочили на ноги и началась самая натуральная битва. Даже не битва, а побоище. Несколько групп разделились и стали атаковать друг друга с каким-то нездоровым азартом и остервенением. Противники делали все возможное, чтобы не пустить друг друга к Ире. Но и она не оставалась безучастной. Выхватив свой меч, она стала медленно спускаться по холму прямо навстречу дерущимся игрокам. Те, кто смог приблизиться к ней на расстояние удара, были жестко отброшены назад. Бить наотмашь Ира не стеснялась. Но черные рыцари, как всегда появляющиеся в таких случаях, уже растаскивали с поля боя павших. Остальные во главе с бывшим принцем набросились на Иру, как стая диких волков. Скольких она смогла «убить» или «ранить», теперь не имело значения. Складывалось такое впечатление, что ее просто растерзали. Наконец в руках одного из нападавших оказалась сумка, в которую Ира положила главный приз. Кто-то еще обыскивал поваленную на землю девчонку, но всеобщее внимание теперь привлекал только игрок, убегающий в долину вниз по склону холма. Ира лежала на земле, раскинув руки. Ее светлые волосы растрепались, из уголка рта и из носа сочилась тоненькая струйка настоящей крови. Она казалась спокойной, но на краешке глаз уже скопились капельки слез. Она, словно на наручные часы, посмотрела на свой браслет, который мигал красным. Немудрено, выжить в такой драке никому бы не удалось. Битва за сумку с призом все еще продолжалась. Небольшая группа у подножия холма уже лупцевала друг друга отчаянно и жестоко. Мастерство фехтования, которым обладал бывший принц, должно было ему пригодиться в этом странном поединке. Ведь на самом деле он сейчас уничтожал и членов своей собственной команды.

Как бы прочитав мои мысли, Тимур снова поставил запись на паузу и сказал:

— Василий давно был под нашим особым контролем.

— Василий?!

— Это его настоящее имя. До того момента, как ты выбил из него дурь на дуэли, он успел показать себя со всех своих не самых «лучших» сторон. — Тимур поправил так непривычно сидящий на нем строгий и деловой костюм и продолжил:

— Не знаю, где он взял пять тысяч долларов, чтобы купить путевку в «Королевство Роз», но знаю, на это не могло хватить его финансовых возможностей. Могу только предположить, что оказался он там лишь с одной-единственной целью — закадрить себе подружку побогаче. Это как раз в его стиле. Просто сделал неудачный выбор, просчитался. Молодой, неопытный, но тоже себе на уме. Ты испортил все его планы. Все, что он себе заготовил, рухнуло в один-единственный вечер.

— Я еще тогда подумал, что подставил парня, надо было разойтись миром.

— К черту его, он свое еще получит, такой тип поведения компания не приветствует. Но и такие персонажи нам тоже нужны…

— Ира уже здесь?

— Подписывает бумаги в другом кабинете. Потом ее отведут в ресторан. Ну что, пошли?

— У нее на счету кое-что накопилось, не главный приз, конечно, но все же, да и устали мы как черти. Если она больше не пойдет в игру, то я тоже не пойду.

Мы вышли из кабинета и направились в центральный холл. Здесь скопилось много народу, видимо, совсем новички, только что прибыли. Увидев меня вместе с Тимуром, администратор выложил на стойку мое снаряжение. Кольчугу, наруч, кинжал, меч. После оружейного мастера, который все это время занимался моей потрепанной амуницией, оно приобрело нормальный вид. Для меча нашлись ножны, кольчугу очистили от ржавчины, а наручь просто отполировали. Кинжал отмыли от грязи, и нашли для него неплохой пояс.

— Это то, что ты можешь забрать с собой, на память. — Тимур довольно улыбнулся. — Все придется меньше тратиться, если вдруг решишь еще раз поиграть с нами в эту азартную игру. А нет — будет, что на стенку повесить. Когда выйдет ваш фильм, все друзья и знакомые будут просто мечтать потрогать твое оружие собственными руками. Уверен, оно еще не раз тебе пригодится.

— Классная была игра, вот только финал — ну совсем не хеппи-энд!

— К черту! Пошли ужинать, я с утра еще ничего не ел, да и Ира, наверное, заждалась уже.

Ресторан находился на третьем этаже центрального комплекса. Туда в игровом снаряжении не пускали, но с собой его пронести разрешили, не оставлять же без присмотра такие дорогие доспехи в таком злачном месте. Увидев меня, Ира вскочила со своего места и побежала ко мне. Повисла на шее. Я подхватил ее за талию, приподнял и поцеловал. Слезы крупными каплями катились по ее щекам.

— Я все видел, не надо рассказывать. Я все видел.

— Я держала его в руках. Он был у меня…

— Не надо, забудь, все уже прошло.

— Давай напьемся?!

— Из-за такого пустяка? Банально и пошло. У меня другое предложение.

Подтянув пальцами рукав рубашки, я стал вытирать ей слезы. Краем глаза я увидел, что почти все присутствующие в ресторане с умилением смотрят на нас. Все, кроме Тимура. Тот тем временем давал распоряжения официанту. Когда же он повернулся, то посмотрел на нас, выдержал короткую паузу и спросил:

— Ну, вы уже решили свои проблемы, теперь можем и поесть?

— Подожди, не видишь, что ли, я пытаюсь своей любимой сделать предложение выйти за меня замуж.

— Так делай быстрей, есть охота!

— Ира, — сказал я шепотом — ты станешь моей…

— Да!

— И жили они долго и счастливо! — вмешался Тимур. — Все, целуйтесь, обменивайтесь кольцами и давайте за стол. Быстренько!

— Кольцами? — удивилась Ира, не отрывая от меня взгляд.

— Вот черт! Про кольца я совсем забыл.

Быстрым движением бросив меню на стол, Тимур полез во внутренний карман пиджака и достал оттуда маленькую коробочку.

— То кольцо, которое побольше, это тебе, Алексей, маленькое, но не менее значительное, это тебе, Ира. Оставьте у себя до официальной церемонии вашего бракосочетания. Но если вдруг передумаете, мы их непременно заберем обратно! Вам все ясно?

— Я не передумаю, — сказала Ира уверенно.

— Ну, все! А теперь маленький праздничный обед. Тем более что компания угощает.

Все присутствующие в зале громко зааплодировали. Такое внимание к нашим персонам было немного непривычным. Под свист и овации мы сели за стол, на котором уже стояли ароматно пахнущие блюда.

Игнорируя услуги официанта, Тимур сам открыл шампанское и наполнил бокалы.

Ира смотрела на меня как-то зачарованно, почти с восторгом. Мне казалось, она забыла о том, что происходило какой-то час назад, события, разворачивающиеся в этом странном месте, поглотили ее полностью.

— Я в этом комплексе с самого начала, с момента основания, — сказал Тимур, отставляя бутылку в сторону, — и многое успел увидеть. Уверяю вас, вы были просто замечательной командой. К сожалению, Сережка вас так и не дождался. Его родители очень спешили и потому забрали мальчишку, стараясь успеть на вечерний поезд. У нас не было времени спросить вашего разрешения, и мы на свой страх и риск позволили себе дать ему твой адрес, Алексей.

— Ну и правильно сделали. В Москве с ним увидимся.

— А как же Олег? — спросила Ира.

— Олег — это просто феномен. Как вы, наверное, успели заметить, он классный стрелок.

— Да, стрелял он отменно.

— Так вот, пока вы, Алексей и Ира, мутузили «Буча» в сокровищнице, Олег изо всех сил помогал, как мог, он даже одного черного рыцаря успел убить. Но при этом он сподобился стащить из большого сундука драгоценных камней тысяч на сорок, а то и на все сто. Так что Олег сейчас с новым снаряжением и командой проходит первый этап своей игры.

— Все довольны и счастливы.

— Не совсем. Сережка расплакался, когда ему сказали, что уезжают, но без приза мы не могли отпустить мальчишку, так что он, я думаю, остался доволен. Ешьте, надоело, небось, консервы трескать, это, наверное, не самое приятное?!

— Да, со жратвой на последних уровнях у вас явная недоработка.

— Все в порядке, так надо, — сказал Тимур, ловко орудуя китайскими палочками, — чтобы жизнь медом не казалась. Это мы вам еще продуктов подкидывали, то я, то Андрюшка ходили в комплекс с передачками для вас. Уж очень нам хотелось, чтобы вы дошли.

— Чтобы потом бросить на растерзание этим ублюдкам?!

Казалась, Ира разозлилась не на шутку. Еще секунда, и она бы, наверное, бросилась на Тимура. Благо, что у нее все оружие отобрали. Но я успел узнать проводника немного получше и потому не был так категоричен.

— Бросить на растерзание? Да. Мы бросили на растерзание. Мы растерзали целую толпу в сто сорок три человека. Тебе, Ира, тоже досталось, но прости, нам нужно было наказать этих отморозков.

— В чем же наказание?!

— Вы хоть где-нибудь слышали упоминание о главном призе? Ну, хоть намек? Хоть слухи какие-то?

— Нет. Мне кажется, об этом никогда не говорили.

— Правильно, Алексей, об этом никто никогда ничего не знает. Даже зайдя в сокровищницу и убив главного монстра, вы все равно остаетесь перед выбором, что взять! Все без исключения, кто хоть раз туда попадал, всегда выносили огромные мешки и сумки со всем тем добром, что там так густо навалено.

— Постой, ты хочешь сказать, что главный приз так никто до сих пор и не вынес?

— Ну, знаешь ли, мы не настолько богаты, чтобы разбрасываться миллионами. Компания еще ни разу не выплачивала сумму по главному призу. Все, что удачливые команды доносили до первого уровня, было не больше чем просто большой добычей. То немногое, что им удавалось стащить у несчастного «Буча».

— Выходит, все это просто обман?!

— Обман? Нет! Главного приза действительно не существует как такового. Это образ, цель. Каждая команда получает его не на последнем, двенадцатом уровне, а в процессе самой игры. Начиная с первых шагов в нашем комплексе каждый набирает свой личный зачет.

— А как же хрустальный шар, который стоял на треножнике?

— Хорошая безделушка, сувенир на память. В любой лавке он стоит пять золотых монет. Кстати, насчет сувенира!

Тимур вынул из своей папки фотографию, которую я сразу и не узнал. Это был тот самый снимок, сделанный фотографом в «Королевстве Роз».

Мы оба сидим в немыслимо помпезных, черных нарядах за столом в роскошном ресторане. Фотография была как-то странно ретуширована, казалось, будто снимок старый и сделан чуть ли не в прошлом веке. Моя правая рука придерживает ножны с мечом, левая легла на Ирину руку. Оба напряжены, но все же улыбаемся.

— Правду сказать, я и забыл про этот снимок.

— Зато мы помним. Все помним и даже записываем. По хорошему, стоило бы выставить вам обоим счет за все те погромы, которые вы там устроили, но, правду сказать, многие из них мы сами спровоцировали. Так что больше, чем налог с азартных игр, мы с вас не возьмем. Вот две пластиковые карточки, одна для Иры, другая для тебя, Алексей. Весь главный приз мы разделили пополам между вами. По этим карточкам деньги вам выдаст практически любой банк, так что живите счастливо и помните о нас.

— По-моему, все, что здесь происходило, теперь невозможно будет забыть. Нам с Ирой после такого отпуска придется еще месяц проходить полный курс реабилитации где-нибудь под пальмами в жаркой стране. Я ведь теперь чуть что — сразу хватаюсь за оружие.

— От привычки хвататься за меч отвыкаешь небыстро, по себе знаю. — Тимур раскурил трубку и хитро прищурился. — Но только учти! Надумаешь вернуться к нам еще раз, я тебе поблажек давать не буду, Лихоруб.

— Извини Тимур, в следующий раз мы пойдем через «Лабиринт».

— Нет, ребята! Так дело не пойдет! Где же нам взять столько главных призов?!

— А что? Это идея, — подхватила Ира мои слова. — Надеюсь, скафандры в «Лабиринте» не такие тяжелые, как кольчуги. И мне кажется, чудовищ ваших надо делать чуточку покрепче.