"Линда Чейтер. Дьявол по имени любовь " - читать интересную книгу автора

пыльными книгами, туда, где валялся всевозможный хлам, для того чтобы
освободить место для новых Книг в глянцевой, хоть и мягкой обложке, победно
возвещавших о новом, хоть и поверхностном культе юности. Голова моя
кружилась: я подалась вперед, чтобы видеть фигуры, бродившие внизу, среди
книжных полок. Будь балкон повыше, сделать это было бы много легче -
всего-то легкий толчок, и моя никчемная неудавшаяся жизнь закончилась бы.
Потом я увидела ее. Она выходила из помещения архива с охапкой газет в
руках, одетая, как обычно, в вызывающе короткий костюм с подкладными
плечами. Ее бедра дерзко покачивались, когда она победно гарцевала,
пересекая зал, и двигалась с легкостью и самоуверенностыо тех, кто не привык
ни к чему прилагать ни малейшего усилия.
Мисс Анетт Бэйкер. Ослепительная юная надежда Библиотечной службы
графства Сарри. Со списком лестных характеристик длиной в локоть,
убийственно прекрасная и, что хуже всего, пользовавшаяся популярностью у
других сотрудников библиотеки. Ходили слухи о том, что она спит с
директором, и, возможно, это было единственной формой реализации ее
концепции того, как надо "жить и учиться". Я могла бы кое-чему научить эту
выскочку, эту маленькую потаскушку.
Она положила газеты на стол и снова направилась в архив. Путь ее
проходил прямо под балконом. Я схватила первый же том из груды непомерно
огромных энциклопедий, наваленных на соседнем столе и, примериваясь,
взвесила его на руке. От А до Б. Он был тяжелым, но, возможно, для полной
уверенности следовало добавить к нему еще один, включавший все статьи от Е
до Н? Я показала бы им, на что годны эти "старые пыльные фолианты", которые
никто не брал в руки. Я представляла, какие услышу вопли, когда она рухнет
на пол, сраженная тем самым оружием, которое стремилась уничтожить.
И все же я положила том на стол. Все сразу поймут, что это сделала я. А
мне вдруг очень захотелось жить. В этот день я не собиралась продолжать
работу. Поэтому спустилась по лестнице, задержавшись только у шкафчика с
канцелярскими принадлежностями, чтобы взять оттуда огромный флакон с клеем.
В комнате, где держали свои вещи сотрудники, я вылила содержимое этого
флакона в модную кожаную сумку Анетт Бэйкер, взяла свое пальто и отправилась
домой.
Войдя в квартиру, я оказалась в уединении своей частной жизни: на
коврике у двери меня ожидали счет за газ и два циркуляра, а также мешок с
мусором, который я забыла выставить за дверь. На автоответчике не было
никаких сообщений, и он взирал на меня с молчаливым укором, поскольку я не
обеспечила его постоянной работой. Мой стол был в своем обычном состоянии:
то есть напоминал сцену недавнего взрыва в книжной лавке. Засунув счет за
газ в узкую щель между томами Теккерея и Троллопа, я начала искать чистую
кофейную чашку.
Приготовление кофе у меня было отлажено. Я занималась этим на
автопилоте, с полузакрытыми глазами, чтобы не огорчать себя неприглядным
видом грязных тарелок в мойке, перетершегося шнура электрического чайника и,
что было самым неприятным, комплекта для приготовления фондю <Французское
блюдо из расплавленного сыра, масла и белого вина. - Здесь и далее примеч.
пер.> - символа презираемого мной общества, к которому я жаждала
принадлежать. Этим нежеланным и ненужным подарком я ни разу не
воспользовалась и все же не могла заставить себя выбросить его.
Я плеснула в кофе изрядную порцию виски и уселась на подоконнике в