"Джеймс Х.Чейз. Кинжал и пудреница" - читать интересную книгу автора

когда я еще под стол пешком ходил. По стеклу поскребли ногтем, затем ручка
повернулась и дверь открылась. Я направил свет настольной лампы на
непрошеного гостя.
Человек, как я и предполагал, был огромен, словно двухтонный
грузовик. Его лицо было круглое, как мяч, а кожа упругая и розовая. Черные
усики извивались под носом, подобно щупальцам осьминога. Маленькие глазки
смотрели на меня из-под жирных складок черносливинами в сахарной пудре. Он
страдал от характерной для толстяков одышки. Верх широкополой шляпы
касался дверного проема, и ему пришлось наклониться, чтобы пройти в
помещение. Его длинное, хорошо сшитое пальто было отделано каракулевым
воротником, а на ногах красовались безукоризненно начищенные туфли на
толстой подошве.
- Мистер Джексон? - у него был резкий и хриплый голос, непохожий на
голос, который ожидаешь услышать от подобной туши.
Я поднял голову.
- Мистер Флойд Джексон? - еще раз переспросил он. Я подтвердил кивком
головы.
- О'кей! - восклицание донеслось до меня сквозь слабое придыхание.
Потом он вошел в комнату и закрыл дверь.
- Вот моя визитка, мистер Джексон.
Он бросил карточку на стол. Он, я и стол занимали весь объем комнаты,
и воздуха оставалось ровно столько, чтобы не задохнуться. Я взглянул на
карточку. На ней ничего не было написано, кроме имени. Ни адреса, ни
профессии, ничего, что указывало бы на личность. Всего два слова:
"Корнелиус Герман". Пока я рассматривал карточку, он подтащил к столу стул
и сел. Это был хороший, солидный стул, сделанный на века, но и он
прогнулся, когда тип разместил на необширное седалище. Сидя, он занимал
гораздо меньше места, и воздух в комнате снова начал циркулировать. Он
положил огромные руки на трость. Бриллиант, чуть меньше дверной ручки,
искрился на его мизинце, притягивая мой взгляд. Может быть, Корнелиус
Герман и был проходимцем, но деньги у него водились. Я это чуял, а мое
обоняние никогда не подводило, когда дело касалось денег.
- Я наводил о вас справки, мистер Джексон, - сказал он, в то время
как его маленькие глазки тщательно изучали мое лицо. - Вы довольно
забавный субъект.
Главный инспектор Редферн во время своего последнего визита сказал
примерно то же самое, но в более грубых выражениях.
Я ничего не предпринимал. Ждал и гадал, что же он, собственно, еще
скажет.
- Мне сказали, что вы пройдоха и хитрец, - продолжал он. - Большой,
большой хитрец, но тихоня. Вы проницательны и не слишком щепетильны, но у
вас есть смелость, апломб и жесткость. - Он посмотрел на свой перстень,
потом на меня и усмехнулся.
Наперекор здравому смыслу комната вдруг повисла на немыслимой высоте,
и ее обступили тишина и пустота ночи. Я поймал себя на мысли, что мой
гость напоминает кобру, которая свернулась в кольцо и только выбирает
время для броска.
- Года полтора, кажется, вы в нашем городе, - сказал он после
непродолжительной паузы. - До этого вы работали в Нью-Йорке детективом в
страховом агентстве. У этой профессии достаточно возможностей для шантажа.