"Джеймс Х.Чейз. Роковая женщина" - читать интересную книгу автора

так в моем механизме! Видимо, лишь выведенный из себя, я способен на
решительные действия, но в спокойном состоянии я не грознее мыши Я
отчетливо понимал, что моя жалкая попытка сравняться с Реей оказалась
мертворожденной. Я знал, что не решусь на вторую попытку в убеждении, что
она неминуемо приведет к моему аресту. Я безнадежный, никчемный,
малодушный дилетант! Мне повезло с толстяком заправщиком. Едва взглянув на
пистолет, он узнал в нем игрушку и отмахнулся от меня с пренебрежением,
которого я заслуживал. Мои мысли переключились на Рею. Мое тело мучительно
желало ее, и я больше не убеждал себя, что я сошел с ума, что ее
порочность и злоба могут погубить меня. Песня сирены неумолчно звучала в
моих ушах, и я не в силах был ей противиться. Я помнил ее слова: "Когда ты
получишь меня, это обойдется тебе подороже обеда". Я помнил, как она
выглядела, говоря это: зеленые глаза, полные обещания, тело, слегка
выгнутое в мою сторону, чувственная улыбка. Теперь мне было наплевать,
какая будет цена! Куда девалась высокомерная уверенность, что я получу ее
задаром! Я должен обладать ею, пусть даже на ее собственных условиях. Чего
она потребует? Дженни записала в досье Реи, что та была проституткой. А
если предложить ей двести долларов? Это чертовски высокая цена для шлюхи.
Она не сможет отказаться от двухсот долларов! Может быть, овладев ею, я
избавлюсь от наваждения?
Я начал успокаиваться, хотя у меня по-прежнему болела голова. В
нетерпении я слез с кровати, проглотил восемь таблеток аспро, запил водой,
снова лег и стал ждать, когда таблетки подействуют. На деньги купишь все,
говорил я себе, хватило бы денег. Я куплю ее! Дженни сказала, что она
одержима мыслью разбогатеть. Рея, убеждал я себя, с радостью ухватится за
двести долларов. Для меня уже не имело значения, что я покупаю ее за
деньги. Непреодолимая похоть мучила меня, требуя увидеть ее в постели
обнаженной. Стоит мне овладеть ею, удовлетворить свою похоть, и я вернусь
в Парадиз-Сити и забуду о ней.
На следующее утро, чувствуя себя гораздо увереннее, я зашел в банк и
обменял на деньги пять стодолларовых дорожных чеков. Просто на всякий
случай, как говорил я себе. Я предложу ей две сотни и, если понадобится,
подниму до пяти, но я не сомневался, что она обрадуется и двум. Я вернулся
к своему "бьюику", завел мотор и тут вспомнил о ее брате. Не застану ли я
его там? Что, если он торчит в их убогой лачуге? Мои пальцы с силой
стиснули руль. Если он дома, я не смогу сделать свое предложение. При
мысли об этом затруднении по мне прокатилась волна мучительной досады и
разочарования. Я выключил зажигание, вышел из машины и, пошел по улице.
Было еще слишком рано. Часы на здании муниципалитета били десять. Я с
трудом сдерживал нетерпение. Придется подождать по крайней мере до
полудня, но и тогда у меня не могло быть уверенности, что брат уйдет на
работу. Я шел бесцельно, никого не видя. Мысль о Рее жгла мое воображение.
Так я бродил, пока часы муниципалитета не пробили одиннадцать. К тому
времени я готов был лезть на стенку.
Зайдя в бар, я заказал двойной скотч со льдом. Виски немного
успокоило меня. Я закурил и собрался заказать еще виски, когда увидел на
другой стороне улицы Фела Моргана, вылезавшего из потрепанного "бьюика"
выпуска 1960 года. Я поспешно расплатился и пошел к выходу из бара. Фел
уже удалялся по улице, сунув руки в карманы джинсов. Грязная белая майка в
обтяжку обрисовывала его мощную мускулатуру. Я проследил за ним до склада