"Сергей Чекмаев. Ночной патруль" - читать интересную книгу автора

Поэтому так оглушил меня удар эмоций на платформе.
Я стоял, привалившись к изъеденному кирпичу кассового домика, и напевал
себе под нос одну из ночных песенок...

Когда водой заполнятся овраги И соловьи, как флейты запоют,
Садово-огородные маньяки Тебя с собой за город повлекут!
....
Картошки целый центнер ты посадишь, Чтобы потом, когда придет пора,
Собрать, коль ты до осени дотянешь, Червивой жути полтора ведра!

Очень уж не любят ребята копаться на даче в грядках. Вот и написали
песню. Так и называется - "Садово-огородные маньяки".
Тот парень протолкался мимо меня к расписанию, оттянул обшлаг
толстовки, глянул на часы (я еще удивился - часы были женские) и, уже
разворачиваясь к кассе, задел меня по запястью.
И я "взял".
Я словно с разбегу налетел на невидимую стену. Вал, дикий вал эмоций,
обрушился и захлестнул меня с головой. Я поперхнулся песней, закрыл глаза,
до боли сжал кулаки.
Сначала я "взял" время. Сегодня. Вечер.
Она очень не любила эту электричку. Предпоследнюю. Здесь с нее почти
никто не сходил, не то, что со следующей, в 2...13, на которой возвращались
из Москвы полуночные гуляки, - ведь как раз под нее приходит последний
автобус.
А эта шла без остановок, почти пустая, - пустой вагон, пустой,
пропахший сигаретным дымом, тамбур. Надписи "Не прислонять.." в последний
раз покачнулись перед глазами, и она юркнула в шипение расползающихся
створок.
Вот теперь я "взял" место. Станция "Узловая". Вторая платформа, начало,
метров триста на северо-запад.
Она очень спешила, почти бежала. Всего-то надо пройти через лесополосу
метров пятьсот, а там - светлый пятачок привокзального "Бродвея"... кубик
павильона игровых автоматов, ночной магазин, палатки... Под ногами шуршала
опавшая с высаженных перед платформами елей хвоя, бесчисленные бумажные
упаковки, разломанные пластиковые стаканчики. Один раз она чуть не
споткнулась об корень, хотя, кажется, эту дорогу знала, как свои пять
пальцев.
Тихо, шепотом, она выругалась на никчемную корягу, на себя, на
администрацию, которая уже год не может, наконец, заасфальтировать
дорожку. Раздражение почти вытеснило из нее страх. Но скорость она так и
не сбавила.
Просто очень торопилась выйти на свет.
Как мотылек.
Потому, наверное, его шаги она так и не услышала. Его выдало дыхание -
хриплое, прерывистое.
Она вздрогнула, попыталась обернуться, но в этот момент он со всей силы
ударил ее в затылок тяжелым гаечным ключом.
Страх, панический ужас настигнутой жертвы, мешался с недоумением,
уходяшим раздражением и легкой надеждой... может, все же пронесет и ничего,
совсем ничего не случится... И уже через мгновение после удара - гаснущая