"Андрей Чернецов, Владимир Лещенко. Сети зла" - читать интересную книгу автора

легионов, дукс Камелодунума, Лондиния и Эбуракума, соизволил почтить своим
присутствием имперский город Серапис. Всего лишь проездом, возвращаясь из
столицы, но это не убавляло значимости визита. Орландина, как, пожалуй, и
всякий обитатель западных земель Империи, об Арторий слышала, и даже через
край.
Немало говорилось о том, как он мудр, добр, благочестив, отважен и
преисполнен иных, столь же лестных качеств. Поговаривали, что к нему
благоволит престарелый август Птолемей, и как знать, вдруг по смерти монарха
быть префекту Британскому владыкой державы (пусть власти у государя в чем-то
и поменьше, чем у самого Артория сейчас, но все же...). Непонятно, почему
император до сих пор не назначил его соправителем-цезарем? Или все ждет
рождения наследника?
Молва сообщала, что Арторий необыкновенно красив, так что ни одна
женщина не может перед ним устоять. И даже, мол, сама августа Клеопатра и то
не без греха, отчего ее супруг, несмотря на все симпатии к блестящему и в
целом лояльному вельможе, и держит его подальше от двора.
Орландине так не показалось. Нет, мужчина, конечно, видный:
широкоплечий, короткошеий, с фигурой атлета и воина. Но видала она парней и
посимпатичнее.
Да еще и это выражение самодовольства и равнодушия портило правильные
черты лица, украшенного длинными кельтскими усами и холеной острой бородкой.
"Как у козла!" - с неожиданным ехидством определила девушка.
Свиты у Артория почти не было.
Справа от него на пегой кобыле мавританских кровей неловко сидела
упитанная грудастая блондинка в зеленом платье. Должно быть, его жена, та
самая Януария (или, как зовут ее галлы, Жиневер), о красоте которой тоже
говорили немало. На взгляд амазонки, ничего уж такого особенного. По левую
руку на вороном эйринце ехал мрачный тип в полном воинском облачении и со
значком трибуна на груди. Видимо, кто-то из приближенных.
"Как их там? Круглые рыцари? Воины Великого круга?"
- Трибун Ланселат! - раздался за спиной чей-то восторженный всхлип.
Орландина обернулась.
Пышная молодайка, заломив руки, умильно пожирала глазами "хмурого".
- Не по тебе корм, Юния! Утри слюни! - насупила брови стоявшая рядом с
толстушкой худая длинная девица с лицом, похожим на лошадиную морду.
- А что, Терция? - не сдавалась ее собеседница. - Молодой, красивый и,
главное, холостой. И к тому же на пару месяцев остается в нашем городе для
переговоров. Есть шанс!
"Вот же глупые трещотки!" - подумалось воительнице.
Позади всех трясся на мелком бриттском пони плотный пожилой человек,
одетый в потертую леопардовую шкуру поверх белого балахона. Голова его была
обрита наголо, и только длинная прядь седых волос свисала с макушки. Поперек
седла лежал посох, а к седлу была приторочена большая плеть с красным камнем
в рукояти. Тип этот чем-то безотчетно не понравился Орландине. То ли
высокомерным отчуждением на обрюзглом лице, то ли странным оттенком
морщинистой кожи - не стариковским, а каким-то... нехорошим, что ли?
- Видала того деда? - произнесла за ее спиной толстуха, обращаясь к
"жерди". - Это же Мерланиус! Говорят, великий чародей, похлеще любого
заклинателя будет. Даже самый сильный египетский херихеб ему в подметки не
годится. Только разве что вендийские мудрецы против него чего-то стоят. И