"Андрей Чернецов, Владимир Лещенко. Серебряный осел ("Орланда и Орландина" #2)" - читать интересную книгу автораэкс-послушница. - Фараон Рамсес Великий приказал перенести сюда столицу из
Фив. И назвал ее Пер-Рамесес. То есть Дом Рамсеса. Как раз здесь Моисей впервые узнал, что он не царского рода, а простой иудей. - О! - обрадовался Будря, услышав знакомое имя. - Цось такое мне шинкарь Гершко рассказывал. Еще в моем маетке Большое Дупло, что под Ракшавой! Он всегда, как напьется дикого меду, так и начинает про своих предков байки чесать. - А до этого здесь был Аварис, столица кочевников гиксосов, завоевавших Египет две тысячи с лишним лет назад. Танисом же он стал полторы тысячи лет тому... - Бей меня Перкунас своими молниями! Надо же, такая древность! - Да уж не древнее Тартесса! - буркнул Кар, которому и без пояснений Орланды все было известно об этом месте. Историю он любил. Особенно же нравилась парню история Та-Кемета, или по-гречески Египта. Давно мечтал сюда попасть. Однако государи не вольны распоряжаться своим временем как им заблагорассудится. Надо пользоваться случаем. Когда еще доведется здесь побывать. - Тут неподалеку, - сообщила христианка, - должен находиться колосс Рамсеса Великого. Двадцати локтей в высоту. И гробница фараона Шешонка. "И откуда она только все это знает?" - ревниво подумала Орландина. Наверняка успела уже где-нибудь путеводитель прикупить. Пользу подобных брошюр амазонка сама недавно ощутила в Дельфах. - Ну, кто с нами? - призывно сощурился лесной князь. Юноша с надеждой поглядел на Орланду. Но той было явно не до него. Не с тех ли самых пор, когда вокруг нее начал увиваться этот "Меченый Хвост "? - Я, я пойду! - заявил Стир. - Может, откопаю сюжет для новой оды или эпической поэмы. А то и трагедии! Точно, трагедия, "Восставший из бездны"! - Только болтай поменьше, - попросила его воительница. - Чтобы снова в какую передрягу не влипнуть. Тут до Александрии уже всего ничего осталось. Давай уж спокойно закончим то, что начали, да и разойдемся, кто куда. Ослик поник головой. Всегда она так. Грубая и бесчувственная. Он из шкуры вон лезет, лишь бы отличиться. Чтобы быть замеченным ею. А амазонка только того и ждет, чтобы сбросить с шеи обузу. Гавейн зловеще ухмыльнулся. Уж на этот раз длинноухий точно не уйдет от его меча. Во всех красках представил себе, как обнажит свое славное и верное оружие. Как размахнется со всего плеча, да и жахнет прямо по мерзкой ослиной шее. Раз, Другой, третий. Пока не убедится, что проклятая тварь издохла. Ну и. естественно, выполнит приказ Ланселата. Шлепнет этого молокососа. Чтоб тому неповадно было тягаться с самим Арторием. Ишь чего удумал, стервец. Публично обвинил великого наместника в подготовке государственного переворота! И где? В святых Дельфах, перед лицом жреческой коллегии. Перед светлыми очами Аполлона Стреловержца! Хорошо еще, что отец верховный понтифик придумал обезвредить самых болтливых свидетелей скандала. |
|
|