"Андрей Чернецов, Владимир Лещенко. Серебряный осел ("Орланда и Орландина" #2)" - читать интересную книгу автора

первого, кто им попался на глаза.
По какой-то злой прихоти это был... проклятый серебряный осел.
Голубой призрак тихонько вздохнул (или это только показалось?) и поплыл
в сторону длинноухого. Завис над ним, словно оценивая, достоин ли тот
принять этакую ценность. И с жалобным звоном рассыпался на мельчайшие
частички, призрачным дождем пролившись на голову четвероногого.
Осел замер, прислушиваясь к тому, что происходило внутри его организма.
А затем...
Дельфийский кошмар повторился!
Длинноухая скотина засветилась.
Засияла холодным светом. Но на сей раз не серебристым, а голубым.
И снова глаза ишака зажглись зловещим красным огнем.
Миг - и вот он уже раздвоился.
Одна его часть оставалась в ослиной ипостаси. А рядом с длинноухим
ишаком твердо стоял на ногах сотканный из голубого сияния величавого вида
мужчина. Лысый и облаченный в жреческие одеяния.
Вот он повернул голову в сторону Гавейна и Парсифаля и вытянул к ним
правую руку.
- Именем отца моего Осириса-Рамсеса Усермаатра! Взять их!
Невидимые могучие руки приподняли рыцарей Стоячих Камней над полом и,
раскачав, что есть сил сшибли лбами.
И свет померк в их глазах...

Глава 13
СХВАТКА

- Ну и далеко нам еще идти? - хмуро поинтересовалась воительница.
- Не очень, - сообщил Эомай. - Хотя, конечно, братья могли бы
разместиться и в другом месте, поближе.
Собеседница кивнула в ответ.
Забрались Святой Симаргл знает куда. Портовый район Таниса не вызывал
особого доверия.
Да и вообще, не нравилась ей вся эта история с подметным письмом,
уведомляющим, что в портовой таверне "Золотой Гор" остановилось несколько
Меченосцев, совершающих паломничество к гробнице царицы Савской и желающих
встретиться с собратом.
Отчего было не передать послание прямо из рук в руки?
А главное, на месте нет всех членов их маленького отряда. Кар со своими
спутниками до сих пор не вернулся. И Будря подался их разыскивать.
Зато вон сестра беззаботна и весела.
Понятное дело, рядом с милым дружком она ни о ком другом не думает.

В порту меж тем шла своя жизнь.
Шипели и дымились куски мяса, в чанах бурлила фасолевая похлебка,
разогревалось пряное вино, харчевни бросали из дверей красноватые отблески
очагов.
Накрашенные женщины, перегнувшись через подоконники, громко зазывали
клиентов развлечься.
Миновав эту часть порта, Эомай шел теперь через склады, выходившие
прямо к пристаням.