"Андрей Чернецов, Владимир Лещенко. Серебряный осел ("Орланда и Орландина" #2)" - читать интересную книгу автораминут голыми руками! Но что за невезение! Шатаясь по притонам, его верный
телохранитель получил нож в спину и теперь гниет в земле. Но, впрочем, нужно успокоиться - ничего еще не проиграно. Нужно всего-то вернуться в Британию, пополнить запас магии, и вперед. Не размениваться на мелочи, а сразу в Палатий, к августу! По возвращении в столицу Потифара со товарищи ожидает бо-ольшой сюрприз! Глава 18 КОНЕЦ И НАЧАЛО - Если с ним что-нибудь случится, я... - Женский голос сорвался на крик. - Слышишь ты, коновал, я сама приготовлю такой яд, от которого ты будешь подыхать месяц! Лекарь, стоявший у ложа, на котором в жару метался хрупкий златокудрый мальчик, вздохнул, мысленно попрощавшись с жизнью. ...Кара мучил кошмар. Причем он понимал, несмотря на не отпускающую его даже тут, в бредовом мире, разламывающую голову боль, что спит, вернее бредит. Но то, что видел юный тартесский царь, испугало бы кого угодно. Видел он огромного великана. Высокого - выше любой скалы, темно-красного цвета, и вместе с тем какого-то зыбкого, неуловимого облика. ОН был одет и одновременно - наг, стар и юн, на его лице поочередно обозначались два, три, четыре глаза. Разрушить все: город, Империю, может быть, и весь мир. Вот он подошел к окраине Александрии, вот сделал шаг, исполинскими стопами растирая в пыль домики предместий. Тяжелой пятой раскрошил новый храм Осириса. Вот носком невероятной сандалии задел Обелиск Клеопатры, опрокинув стофутовый гранитный шпиль, как щепку. Вот его нога опустилась на Александрийскую библиотеку, и той не стало! Совсем вот-вот, уже буквально прямо сейчас, он явится сюда и сокрушит и дворец, и город, и, может быть, весь мир. Юноша метался, кричал, силился проснуться, предупредить окружающих, чтобы они что-то сделали, остановили гибель, но не мог... - Да сделай же что-нибудь! - донесся до него откуда-то издали женский вопль... Но что он мог сделать?!.. - Да сделай же что-нибудь!! - вновь выкрикнула августа Клеопатра. - Ну, ты же лучший врач Александрии!! А что он мог предпринять? Слова о том, что медицина иногда бессильна, Махмуд Йемени мудро придержал на языке. Что толку объяснять этой свихнувшейся бабе? (Как всякий араб, женщин он ставил не слишком высоко, пусть даже она и жена здешнего эмира.) Можно подумать, это ее сын... Он мысленно помолился Звезде Иннам, что покровительствовала его |
|
|