"Андрей Чернецов, Владимир Лещенко. Серебряный осел ("Орланда и Орландина" #2)" - читать интересную книгу автора

менее постановляю оную девицу, оставив под подо зрением, заключить под
стражу до выяснения всех обстоятельств и продолжить расследование законным
путем. Схваченного же на месте преступления осла казнить...
- Стойте! - вдруг прозвучал в зале мальчишеский голос.
- Кар, что ты наделал! - закричала, вскочив, Орланда.
Эомай не успел ее удержать. Бесстрашно вышел Кар на середину зала, стал
прямо напротив судейской кафедры.
- Я, царь Тартесский Кар, сын Истолатия, союзник и друг римского
народа, заявляю, что подсудимая Белинда, она же Орландина, не может быть
взята под стражу и осуждена, ибо находится на службе в ополчении Тартесса в
чине опциона и подлежит лишь моему суду или же суду августа. Я также перед
лицом собравшихся обвиняю наместника Британского Артория и его советника,
понтифика Мерланиуса, в подстрекательстве к смуте и поддержке мятежника
Аргантония, а также в злоумышлении на имперские устои.
Зал дружно охнул.
- Самозванец! - завопил вышедший из ступора Эргион, хватаясь за синюю
бороду. - Хватайте его, это самозванец! Царь Аргантоний дает тысячу ауреусов
за его голову!
Названная сумма произвела прямо-таки магическое действие на стражников,
рванувшихся было вперед, туда, где бесстрашно замерла хрупкая мальчишеская
фигура.
Не изменившись в лице, Кар выбросил вперед правую руку.
Искристая дымка окутала его кулачок, а затем розово-радужный поток
света хлынул во все стороны, отразился от солнечного диска на груди
каменного Аполлона и ударил по стражникам. Те с воплями покатились по полу.
- Этого достаточно? - осведомился Кар.
- Родовая магия тартесских царей... - пробормотал верховный жрец,
приподнимаясь. - Точно, он!
- Ва-аше вели-ичество... - пролепетал Ушбар, падая на колени. - Не
признал сперва... - Вельможа даже не побледнел, а стал каким-то
иссиня-белесым. - Простите старого дурака... Возвращайтесь домой, ваше
величество... Ваш дядюшка так вас заждался, уже и завещание в вашу пользу
написал-ал...
И без сознания рухнул под ноги с трудом поднявшейся страже.
Надо отдать должное префекту - он не потерял самообладания, может быть
единственный из присутствующих.
- По закону я не вправе решить это дело... Его может рассудить лишь
август. Всем сторонам предлагаю отправиться в Александрию для законного
решения.
Он поглядел на Дельфийского первосвященника. Последнее слово оставалось
за мудрым старцем. Селевк Умандага поднялся со своего кресла. Народ
почтительно умолк.
- Не мне решать, кто из вас прав в вашем споре, юноша. - Жрец намеренно
не называл ни имени, ни титула Кара. - Я могу говорить лишь от имени
светлого Аполлона и только по делу, касающемуся попытки осквернения и
ограбления храма.
Повисла долгая пауза.
Святой старец махнул рукой, и неокор ввел в зал Стира. Ослик был увит
лавровой гирляндой, переплетенной розами. Зрители недоуменно зашушукались.
Что бы это значило?! Обе сестры переглянулись. Орландина пожала