"Сергей Челяев. Ключ от Дерева ("Ключи Коростеля" #1) " - читать интересную книгу автора

дома не был три года и по этой причине торопился, шел ходко и редко отдыхал,
благо его длинные ноги не знали устали, за что и получил он свое птичье
прозвище. Давно вышел он в путь, и поначалу одиноко было без попутчика, но
пригрело солнце, растаял снег в полях - весна отправилась за ним следом. И
так торопилась, спешила весна, что догнала солдата на третий день, и дальше
они пошли уже вместе по лесам, лугам и полям.
Черный Грач-Господин прилетел на пашню и стал там жить-поживать,
червяков подбирать да поджидать своего напарника, Скворца-Хлопотуна. Леса
ожили, наполнились голосами всяких пичуг, листья брызнули из почек и скрыли
пернатых певцов от посторонних внимательных глаз. А кто умел видеть мелкое в
большом, кто предпочитал лес реке или полю, те проснулись, но было им не до
птиц, хотя и видели они их в листве, примечали гнезда и домики. Пришло время
протаптывать весенние тропки и дорожки, и вылезали из нор все, кто ходил в
шерсти и имел когти да зубы. А кто те дорожки заворачивал да направлял, куда
вели тропки, бегущие в глубины леса, куда они порой исчезали и откуда вдруг
выныривали, словно из-под земли, - то людям было неведомо.
Ян в чащи не углублялся, старался идти просеками да полянами вдоль
ручьев, которых с весенним теплом зажурчало великое множество. Но и ручьи
порой сворачивали в темные лесные рощи, и тогда он с ними прощался без
сожаления. Ночами в небе было солоно от звезд, и Ян жег костры, от которых
искры поднимались ввысь, но до сверкающего и холодного мира созвездий и
комет им было далеко. Кузнечики и кобылки стрекотали в кронах тополей и лип,
удивительными голосами перекликались древесные лягушки, но ни одной из них
Ян так и не увидел. Он зачерпывал речной воды, и тонкие льдинки стучали в
котелке. В прудах и болотах лягушачьи кавалеры пробовали голоса, усердно
раздувая защечные мешки, примеряли яркие разноцветные наряды, не обращая на
удивленного солдата никакого внимания. В плесах и омутах плескалась крупная
рыба, привлеченная лунным светом, а над ней кучами толклась мошкара,
празднуя свои недолгие комариные свадьбы.
По ночам Ян долго сидел у костра из березовых поленьев и, глядя на
огонь, вспоминал детство и службу. Дым защищал от укусов комарья, а угли еще
долго грели его спящего, превращаясь утром в толстый слой серой золы. Когда
отдаешь тепло, сам превращаешься в прах, думал Коростель, а ему всегда было
о чем поразмыслить. Иногда он сам себе казался каким-нибудь деревом, а
иногда - лесной птицей. С ними его роднила дудочка, которая всегда висела на
ремешке в футляре из коры за поясом. Он любил подражать птицам, но когда
играл просто так для себя, мелодии всегда получались длинные и замысловатые.
Правда, последнее время Дудка играл одни марши и боевые мелодии, под которые
его товарищи ходили на ратные дела. Но сейчас лес и так полнился голосами,
все вокруг стрекотало, квакало, журчало, а в рощах шелестели листья - это
деревья вели нескончаемый ночной разговор на своем древнем языке, слова
которого могут разобрать только одинокие лесовики, если рассказы о них не
выдумка...
В последние дни Ян продвигался по ночам, а отсыпался днем, когда не так
донимали комары. Он шел через поляны, залитые лунным светом, касался
деревьев, протягивающих к нему сквозь весеннюю ночь черные кривые ветви,
набухшие от бурлящего сладкого сока. Но Ян Коростель не знал заветных слов,
и деревья отступали, тревожно шелестя вслед, и их размытые силуэты были
черны. Серый туман клочьями повисал на кустах сирени, под ногами пружинили
мягкие глубокие мхи, и дороге, казалось, не было конца. Но миновали деревни,