"Мария Чепурина. Без названия" - читать интересную книгу автора

выбирая модель садовой избушки, остановились на той, что с балконом. А вот
сделать перильца для торчащего из-под крыши прямоугольного языка так и не
удосужились. Выходить на такой "балкон", разумеется, опасно, поэтому мне это
не особо разрешается. Хотя я, конечно, все равно выхожу: лучшего, чем этот
язык, места для обозрения своего и соседних участков пока еще не изобрели.
На первый толчок балконная дверь не отреагировала, после второго
отвратительно заскрипела, третьему поддалась. Покрытая жестью поверхность
языка, конечно, раскалена, поэтому, прежде чем ступать на нее, следует
надеть тапки. Держаться здесь можно за крышу - куски выступающей кровли. И
вот - замечательно! - все сады как на ладони.
Бетонная площадка вокруг колодца с желтой водой; две стеклянные
теплицы; скучно-ровные, словно линейки в тетради по русскому, грядки,
разгороженные полосками рубероида; кубический, выкрашенный зеленой краской
бак для нагрева воды. По периметру вокруг всего этого хозяйства - ягодные
кусты. Мама, присев на корточки, ковыряется в грядке. Терпеть не могу такую
работу: мало того, что скучно, так еще то сядешь на что-нибудь мокрое, то
муравьишка противный за попу укусит... Так, папа в теплице. Обрывает лишние
ветки у помидоров. Этим я тоже не охотница заниматься: руки тут же зеленеют
и долго не отмываются.
Если смотреть прямо, то дальше, за межой, участок Елкиных - здоровенной
толстой тетки и мелкого, хиленького мужичка. Сейчас их не видно, видимо,
сидят в домике, прячутся от жары. Вечером они, наверно, ненадолго выйдут,
чтобы побродить среди бурьяна, поругаться и выгулять своего ненаглядного
кота Ваську.
Еще дальше, за Елкиными, участок каких-то странных людей, с которыми я
не знакома. С утра до вечера (с незначительными перерывами) оттуда слышится
писклявый старушечий голос: "Кири-и-илл! Кири-и-и-и-и-илл!" Уж не знаю, что
это за Кирилл такой, но, по-видимому, все садовое товарищество его
ненавидит.
За Кириллом, у самых ворот, домик сторожа. Возле домика будка с
Шариком. Он охраняет все садовое товарищество, и все дачники носят ему
объедки. Ну, или если после стола остается что-нибудь невкусное,
испорченное. Однажды, когда в город завезли партию пахнущих не пойми чем
американских окорочков, у Шарика было несварение желудка, и сторож бегал за
четыре километра, до ближайшей станции, чтобы вызвать ему звериную "Скорую
помощь".
Что же, посмотрим теперь налево. Прямо за нашим участком проходит
широкая дорога. Можно даже сказать, площадь. Здесь грузовики вечно сваливают
всякое хозяйство, купленное садоводами: то песок, то щебенку, то дрова, то
всякие стройматериалы. В прошлом году прямо под окнами нашей теплицы
возвышались три огромные кучи земли, и мы с Валькой перепрыгивали с одной на
другую. В горе опилок, привезенной в позапрошлом году, закопали моего
пластмассового пупса: так и не нашли, кстати. А самое интересное случилось
три года назад: Елкины заказали тогда сто кило навоза, и Максим, который
живет наискосок от нас, как раз возле этой "площади"... Впрочем, это длинная
история.
Сейчас на площади лежат чьи-то бревна, и их облюбовала местная шпана:
великовозрастный лоботряс Дэн, уже закончивший школу, и его дружки. Судя по
разговорам, всех их зовут Серыми. Особенно любят эти Серые собираться на
бревнах по вечерам: играют в карты, матерятся и кидают камни в наш бак,