"Макс Черепанов. Мне нечем" - читать интересную книгу автора

Пару раз приходили звери, такие же как мы с мамой, но с недобрым взглядом,
облезлые и злые. Мама прогоняла их. Я очень люблю маму, когда она рядом,
ничего не страшно. Иногда приезжают двуногие в своем большом блестящем
звере. Он одновременно мертвый и живой, это очень интересно, но непонятно.
Когда двуногие приезжают и уезжают в нем, зверь живой, рычит и громко дышит
резким неприятным запахом. Все остальное время просто стоит на траве, не
пытаясь есть, играть или пастись. По нему можно лазить, трогать его лапой за
панцирь, он не реагирует и даже не дышит. Черный даже кусал его за странные
круглые лапы, зверь не проснулся. Он просыпается, только если большой
двуногий подходит к нему, видимо, только большой - его хозяин. Двуногие
привозят много сытной и необычной еды, даже молоко - не такое вкусное, как у
мамы, но все равно оно гораздо вкуснее воды. Маленькие двуногие играют с
нами или друг с другом, а большие занимаются странными вещами - зачем-то
роют землю, но ничего оттуда не достают, а наоборот, посыпают мелкими
зернами. Или таскают воду и выливают ее на траву. Двуногие очень забавные
существа, хотя и глупые, но с ними веселее. Кроме еды, они еще могут
гладить, и это почти так же приятно, когда тебя вылизывает мама. Большой
двуногий сердитый - он может и отпихнуть ногой, если попадешься на пути, но
никогда не гонится, чтобы добить. В доме теперь живет старая двуногая. Она
мало ходит, обычно сидит или лежит, шуршит большими бело-черными листьями,
стопкой сваленными в углу дома. Иногда подолгу сидит, уставившись в такой
лист, или издает странные заунывные звуки, иногда разговаривает с нами своим
курлыканьем. Я научился различать окраску голоса, она обращается к нам с
лаской, кормит своей едой. Часто двуногая пьет жидкость с неприятным резким
запахом, чем-то похожим на запах блестящего зверя, после чего разговаривает
сама с собой, а затем быстро засыпает. Ночью я люблю выходить на крыльцо и
смотреть в небо на яркий белый круг, похожий на большое блюдце с молоком.
Мне не хочется думать о том, каких размеров зверь может пить из такого
блюдца, я ни разу не видел его - наверное, он пьет из него только днем,
когда светло и его не видно. Однажды ночью, сидя на крыльце, я слышу
странные звуки из дома. Забегаю внутрь и вижу, что у двуногой идет горлом
кровь, она падает на свою лежанку и мелко-мелко трясется. Мама трется
головой об ее грудь, но это не помогает. Наконец, она затихает и тяжело
дышит. Ничего не делает больше, только лежит и всхрапывает. Мама никуда не
уходит, сидит у нее на груди и вылизывает. День-ночь, день-ночь, приезжают
двуногие. Большой сразу начинает громко кричать и махать передними лапами.
Они сбрасывают маму на пол, забирают старую двуногую и сразу уезжают, не
оставив нам никакой еды. Мы сидим на крыльце и смотрим вслед громче обычного
ревущему блестящему зверю. Во мне поднимается смутное неприятное ощущение,
но тут Серый, игриво взмуркнув, неожиданно сбоку прыгает на меня, и мы
катимся в заросли, каждый пытаясь оказаться сверху.
Холодно. Мы больше не играем. Мы лежим, сбившись в кучу, пытаясь
согреться. Это помогает плохо, кончики лап постепенно окоченевают и уже
почти ничего не чувствуют. Двуногие больше не приезжают, еды нет. Раньше
сильно мучил голод, теперь просто тупая, тянущая боль в брюхе. Несколько
дней назад я пытался выйти из дома, чтобы поймать кого-нибудь и съесть, но
там повсюду лежит холодная белая крупа, она режет лапы, сильно мерзнут уши и
все тело. Один раз приходила мама, исхудавшая, с разорванным ухом, принесла
полмыши - мы съели ее, медленно, не толкаясь, без жадности - просто потому,
что надо было есть, потому что еда - это тепло. К пустому животу мы