"Дмитрий Черкасов. Самец, или Приключения веселых 'мойдодыров' " - читать интересную книгу автора

таких же невысоких, коренастых и чумазых, и с наслаждением курил косячок с
травкой. Вожделенный косячок уже дважды обошел по кругу честное общество, и
неспешная беседа "за жизнь" текла по-корейски плавно.
- Всем привет! - поздоровалась Женя, кланяясь и морщась, изо всех сил
растягивая губы и глаза в щелочки. - Чан, откинься на минуту! Дело есть!
Вызвав приятеля и будущего компаньона в сторонку, она в красках
живописала ему мучения несчастной Дины.

- Ай-яй-яй! - сочувственно закивал круглой головой Чан и закрыл желтые,
затуманенные глаза. - Ай-яй...
- Ты что? - спросила Женя. - Тебе плохо?
- Поцему плохо? Хорошо!.. Хоцешь пробовать?..

- Хватит мне, только вчера дурканула... Твоя мафия поможет?
Чан задумчиво поцокал языком:

- Мы настоящая мафия... Помогаем только за деньги... У тебя есть
деньги?
Женя насупилась. Как все молодое поколение, она очень любила деньги. Но
желание выступить в роли спасительницы, услышать от Дины слова благодарности
и обещание никогда больше не сваливать на нее, Женю, грязную работу и
позволять слегка шерстить столы и полки клиентов, пересилило. Тщеславие -
первейшее лекарство от жадности.
Теперь она задумалась, сколько нужно заплатить. За какую сумму,
например, русский мужик встанет из-за стола? Скорее, ни за какую. Пожалуй, и
самого Рокфеллера он проникновенно попросит заглянуть завтра, с укоризной
указав на раскинутую скатерть или газетку, ее заменяющую. И Рокфеллер уйдет
с чувством вины, втянув голову в плечи, нервно мусоля в карманах свои
миллионы и размышляя о непонятной русской душе...
Пока она размышляла, Чан подошел к приятелям, и те, выслушав его,
дружно вскочили на ноги и оживленно залопотали. Вмиг косячок был бережно
потушен, и маленький отряд, посмеиваясь и пошатываясь под парами травки,
выступил в путь.
- Что ты им пообещал? - подозрительно спросила Женя.
- Что ты заплатишь каждому по сто долларов, - успокоил ее Чан.
- О, блин!..
Веселые корейцы и хмурая Женя быстро добрались до особняка Диггера на
Крестовском. Солнце стояло еще высоко, и жизнь казалась такой прекрасной...
Когда Страшила, привлеченный гамом у ворот, открыл кадитку и,
пригнувшись, высунул на улицу громадную голову, Чан и вся "мафия" в первый
миг оторопели, а потом, не сговариваясь, дружно бросилась наутек. Удивленный
громила долго смотрел им вслед. Женя драпала впереди войска, злорадно, с
облегчением бормоча под нос:
- Мафия хренова!.. Сто пинков каждому, а не сто баксов!..
За углом Чан остановился, отдышался и сказал:
- Непростая работа. Надо думать.
Все пятеро тотчас сели в кружок прямо на зеленом газоне. Извлеченный
косячок задымился, вновь пошел по кругу. Женя стояла над ними, сложив руки
на груди, глядя свысока на этот "Совет в Филях".