"Дмитрий Черкасов. Как уморительны в России мусора (Альтернативно-детективные повести)" - читать интересную книгу автора

пей - не хочу!
Дукалис попытался сообразить, где это в телесериале про Холмса и
Ватсона герои выпивали раз в пять минут, но, окромя финальных кадров у
камина, когда между креслами великого детектива и его верного кунака-доктора
стоял столик с графинчиком, ничего не вспомнил.
"Наверное, это в книге, - с уважением к образованности Рогова подумал
оперативник. - А в фильме этих сцен нет... Побоялись, гады, правду-то снять!
Испугались, что и мы такого потребуем..."
Людей творческих профессий типа сценаристов и режиссеров потомственный
пролетарий Дукалис недолюбливал, справедливо подозревая их в
пренебрежительном отношении к чаяниям простого человека.
- А мы, Толик? - продолжал разоряться низкорослый Вася. - Мы чем хуже?
Почему это им можно было, а нам - ни-ни?!
Дукалис согласно покивал и икнул.
- Надо восстановить статус-кво! - Рогов по-козлиному затряс немного
деформированной акушерскими щипцами головой. - Причем - немедленно!
- Надо, - поддержал товарища Анатолий. - Но как?
- Есть идея, - на лице Василия появилась решительная гримаса.
* * *
- Бабуинов! - повторил Чердынцев, открывая здоровенный гроссбух, куда
вносились данные о происшествиях. - Ну, так что у тебя?!
- Слышь, начальник,- Бомжеватый субъект засунул голову в окошечко и
дружелюбно подмигнул майору.- Ты, это... Дурика своего убери...
- Немедленно прекратить! - Тщедушный Мартышкин обеими руками схватился
за воротник грязной куртки, болтавшейся на узких плечах субъекта, для
верности уперся ногой в стену и потянул задержанного на себя.
Раздался треск рвущейся материи, и Сысой грохнулся крупом об пол,
сжимая в кулаках кусок ткани.
На пышащих здоровьем, круглых и румяных лицах "крепленых беретов",
являвших собой элиту войск МВД, возникло некоторое подобие интереса.
Субъект цыкнул зубом, поморщился, передернул плечами, но вылезать из
окошечка не спешил.
- Сопротивление сотруднику милиции! - заголосил Мартышкин, сидя в луже
грязной воды, натекшей с обуви входящих аккурат рядом ковриком, о который,
по идее, им следовало вытирать ноги, но никто почему-то этого не делал.
Чердынцев горестно вздохнул, упер ладонь в лоб бухарику и вытолкал
голову алкаша из проема окошечка.
Стажер отбросил в сторону свой трофей, резво вскочил и повис на спине у
задержанного.
С минуту младший лейтенант и пьяница из соседнего дома, вся вина
которого заключалась в том, что он решил отлить на угол здания РУВД, молча
толкались и пыхтели.
Наконец Мартышкин метким тычком под ребра заставил противника
развернуться боком, треснул ему носком ботинка по щиколотке, схватил за
грудки и дернул на себя. Пьяница мазнул грязной ладонью по лицу Сысоя,
смачно плюнул стажеру на брючину и немедленно получил в ответ удар кулаком в
грудь, отбросивший его на стойку перед окошечком дежурного.
Затылок алконавта вошел в соприкосновение со стеклом, и на стол
Чердынцеву посыпались осколки.
"Крепленые береты" привстали, не желая упускать ни единой подробности