"Михаил Черненок. Фартовые бабочки " - читать интересную книгу автора

участкового - сам знаешь. Вот Анатолий и завел штук двадцать кроликов. А
кролы жрут круглые сутки. Вообще-то по службе Кухнин не на последнем месте.
Многие из наших участковых вообще в фермеров превратились. Коров, поросят,
кур завели, - Слава огорченно махнул рукой. - Эх, Игнатьич, даже говорить
неохота. Пойду знакомиться с Настей, авось что-нибудь расскажет...
Перейдя асфальтированную улицу, Голубев прошел по утоптанной гравийной
дорожке через узкую калиточку и поднялся на невысокое чистое крыльцо. Дверь
дома была на крючке. Пришлось настойчиво стучать, прежде чем за дверью
раздался настороженный девичий голос:
- Кто там?..
- Почтальон Печкин, - шутливо ответил Голубев.
- Без шуток, кто?..
- Уголовный розыск.
- Чо случилось?
- Распространять государственную тайну через дверь нам запрещено.
- Серьезно спрашиваю...
- А я серьезно отвечаю. Открывайте, Настенька, честное слово, не обижу.
После продолжительной паузы щелкнул крючок. Дверь приоткрылась. У
порога стояла пухленькая смуглянка, как показалось Славе, с испуганными
черными глазами и феноменально могучим для ее небольшого роста бюстом. В
белой с отложным воротом мужской сорочке, доходившей почти до колен, плотно
обтянутых фиолетовыми лосинами, она походила на рано повзрослевшую
школьницу.
- Если не ошибаюсь, Настя Веснина?.. - спросил Слава.
- Ну. А чо такое?..
- Душевный разговор есть. Войти можно?
- Входите, если надо, - вроде с неохотой ответила Настя и, прихрамывая
на правую ногу с забинтованным большим пальцем, провела Славу в
комнату-кухню.
Первое, что бросилось Славе в глаза, был прикнопленный к стене
большущий цветной лист календаря с обнаженной японкой, мягко говоря, в не
совсем приличной позе. В простенке между окон с горшочками цветущей герани -
такого же размера рекламный плакат АвтоВАЗа, изображающий утомленную
бездельем блондинку, вальяжно прислонившуюся к роскошной "Ладе". Все
остальное в комнате было привычным. Кирпичная печь-плита, обеденный стол,
старый буфет с посудой, небольшой диванчик с лежавшей на нем книгой
"Анжелика и король" в яркой целофанированной обложке.
Голубев без приглашения уселся на стул:
- Как живется, Настенька?
- Плохо, - Веснина дернула ногой с забинтованным пальцем. - Вчера
по-дурацки вот раскровянила.
- Не печалься, детка, до свадьбы заживет.
- Я особо и не печалюсь, - с натянутой усмешкой ответила Настя. - Лежу
на диванчике да "Анжелику" почитываю.
- Во где житуха была, да?! - с наигранной завистью воскликнул Слава,
хотя сам не читал про Анжелику ни единой строчки.
- А чо бы им не жить... Бездельничали, наряды меняли да сексом
занимались. Не то, что мы, придурки, кувыркаемся.
- Насчет секса, Настенька, у нас теперь тоже есть не дураки. И картинок
на эту тему хватает, - Голубев глянул на календарь. - Вон как японочка